Сын ведьмы. Дилогия

Телега катилась через поле брани, где полёг в сыру землю казачий эскадрон, прямиком к старым австрийским окопам. Рота поручика Ширкова заняла оборону между заболоченным лесом и каменистым холмом. Высота уже почти полностью избавилась от лесного покрова, растащили деревца на строительство блиндажей и укрепление стенок траншей. Из болота — то таскать по грязи стволы деревьев никто не захотел. Батальон майора Вольдшмидта окопался от края болота и, по гребню холма, до середины безымянной высоты. Частью пригодились захваченные полевые укрепления, остальные участки, на другом склоне холма, дооборудовали уже сами. Сутки трудились без перерыва, пока австрияки не очухались. После начала артиллерийской перестрелки, стало не так вольготно работать, но уже вкопались в землю глубоко, можно под надёжным прикрытием солдатский быт обустраивать. Стук топоров раздавался по всей линии окопов.

Слава опережала богатыря. Когда приехали в роту, все солдаты любопытно пялились на Алёшу Поповича. Правда, его тут знали ещё по подвигам на болоте. Вспомнили, как за шиворот вытягивал «утопленничков» из трясины. Да и четырёхпудовый пулемёт в ветвях дуба припомнили. Так что, никто парню особых сомнений не высказывал— все признали казака былинным богатырём. В способностях как санитара, конечно, подобной уверенности ещё не было. Однако, что Алексей сильнее двух доходяг — интеллигентов, которых штабные крысы определили в санитары роты— бесспорно. И прятаться, при первых же разрывах снарядов, в блиндаже казак не станет, уже успели узнать его храбрость в бою. Поэтому встретили Алёшу Поповича по — доброму, а вот двух санитаров провожали с позорным свистом и улюлюканьем. Мало пользы было от трусов, дожидающихся в безопасном блиндаже, пока солдаты сами раненых товарищей на перевязку приволокут.

— Ох, как же я рад, что ты у нас санитаром будешь, — прочитав бумагу о переводе, по-доброму обнял знакомого казачка поручик Ширков. — К ночи тебе работёнку подтащим. Давай поужинаем, и расскажу о проблеме.

— Спасибо, я уже ужинал. Раненые в роте есть? — сразу приступил к обязанностям новый санитар.

— У нас в роте нет, а вот артиллерийских наводчиков в окопе накрыло, — поручик мотнул головой в сторону первой линии.

— Веди, посмотрю, — отстегнув ножны с шашкой и навесив санитарную сумку на плечо, рванулся вперёд казак.

— Поглядеть — то можно, — соскочил вслед за ним в ход сообщения между окопами поручик. — Только вытащить мужиков— нельзя.

— Что так? — обернулся Алексей.

— Давай вперёд, сам увидишь, — подтолкнул поручик. — А ну, расступись, дай санитару посмотреть!

Солдаты со скорбными лицами вжались в стенку окопа, освобождая проход офицеру. Когда добрались до самого края передовой, Алексей понял, в чём проблема.

— Ваше благородие, смотри, живые ещё, — выглядывая из — за бруствера окопа, доложил унтер — офицер Берёзкин. — Вон, сигнал подают, винтовкой машут.

Алексей увидел, как из воронки на полпути до вражеских окопов, высунулся штык винтовки с намотанной окровавленной портянкой. Тут же со стороны австрийцев застрочил пулемёт, и вокруг воронки заплясали взбиваемые пулями фонтанчики земли. До самой позиции артнаводчиков раскинулось ровное поле, лишь кое — где изредка вскопанное воронками от взрывов. Незаметно подползти к раскрытой позиции разведчиков было нереально.

— Как же их угораздило так?.. — непроизвольно вырвалось у Алексея.

— Мужики ещё затемно в секрет пошли, — объяснил Берёзкин. — Окопчик скрытный отрыли. Всё хорошо было, пока солнце к закату клониться не начало. Очевидно, австрияки блик от стекла бинокля засекли и жахнули артиллерией со всех стволов. Вот один снаряд аккурат рядом с окопчиком — то и лёг. Но не всех взрывом — то зашибло, не всех. Кто — то живой. Вон, нам машет, санитаров зовёт. Боится до темноты не дотянуть… Выручить бы братка.

— Ты, Алексей не думай, не дам я приказа по — светлому под пулями ползти— верная смерть то, — положил руку на плечо казаку поручик. — Я хочу, как стемнеет, тебя с разведчиками послать. Скорее всего, австрияки тоже своих навстречу вышлют. Не дадут просто так артиллеристов забрать. Карта у наших ценная, с отметками вражеских огневых точек. Без рукопашного боя не обойдётся, а у меня в роте надёжных бойцов почитай, что и нет. Тут бы пластуны в самый раз подошли. Выручишь?

— Ночью вырезать врагов не проблема— один справлюсь, — отмахнулся от детской задачки сын ведьмы. Жалко солдат. — Но я же теперь санитар, поэтому и миссия у меня другая— раненых с поля боя выносить. До захода солнца кровью истекут, снаряд совсем рядом попал, осколочные раны у них.

— Как же ты их вытащишь, по — светлому? — всплеснул руками молодой поручик. — Разве что, опять какую — нибудь болотную чертовщину придумаешь?

— Да, тут… только по — тёмному, — мрачно кивнул собственным мыслям сын ведьмы.

Алексей понимал, что промедление смерти подобно, поэтому действовать придётся колдовской силой. Как воспримут подобную бесовщину набожные солдаты? Следовало придать необычным действиям хоть какую — то реалистичность.

— Без истовой молитвы и божьего промысла тут не обойтись, — испытывающе посмотрел прямо в глаза интеллигентному поручику Алексей.

— Ты, казак, хоть чёрту молись, лишь бы солдатские души спас, — отмахнулся от суеверий молодой офицер. — Не бойся, полковой поп у нас тот ещё воин— своих анафеме не придаст. Привлекай, Алёша Попович, любые силы: хоть небесные, хоть из — подземелья. А уж мы с солдатами поможем, чем можем.

— Ну, тогда слушай мою команду, — повернул голову к солдатам Алексей. — Очистить траншею на десять шагов в обе стороны! Мне нужны в помощь пять бойцов, остальным в запретную зону хода нет!

— Исполнять приказ! — рявкнул на зазевавшихся поручик.

— Вам, Ваше благородие, тоже не мараться бы, — отослал офицера прочь сын ведьмы. — Наблюдайте за таинством со стороны, да следите, что бы души неокрепшие не свернули с пути истинного. Возглавьте молебен православный, пока я тут чудить буду.

— Алёшка, говори Берёзкину, что ещё потребно— всё сделаем, — хлопнув казака по плечу, решил не мешать чудотворцу командир и удалился к остальным любопытствующим.

— Берёзкин, организуй изготовление узких саней, — обратился к унтер — офицеру санитар, — в длину, этак, пару метров. Используй палки потоньше, но чтобы перекладины вес раненого выдержали.

— Сделаем, — кивнул мужик. — Ещё нужда в чём?

— Доставь сюда большую охапку сырых еловых веток и столько же сухой соломы. Ещё потребуется моток прочной верёвки, солдатская фуражка, старая шинель и… ведро, полное окопной пыли, — казак топнул сапогом, подняв в воздух бурое облачко.

Пока солдаты спешно выполняли заказ санитара, он добыл из окопной опалубки четыре жердины: две по полторы метра, две по метру. Связал сначала попарно, потом изготовил из них подобие лютеранского креста. Когда принесли заказанные материалы, то сын ведьмы насадил на двухметровую вершину перекрестья соломенный шар, обмотал бинтами и надел поверх фуражку. Затем засунул продольную перекладину креста в рукава солдатской шинели и привязал одёжку за воротник к оси.

— Так, то ж чучело, — выглядывая из — за поворота траншеи, понял задумку молоденький солдат.

— Цыц, балаболка, смотри, что волхв далее творит, — толкнул рядового в бок пожилой фельдфебель.

А удивляться было чему. Ведьмин сын набил рукава чучела соломой, а оставшуюся поджёг и притушил полыхнувшее пламя охапкой сырых еловых веток. К небу устремился столб густого сизого дыма. Лёгкий вечерний ветерок медленно сносил его в сторону австрийских позиций.

— Ну, сани где?! — обернулся к Берёзкину казак.