Сын
Шрифт:
«Донельзя доволен жизнью», — сказала она.
И еще кое-что добавила, и именно эти слова подтолкнули меня к окончательному решению.
— Вот что я думаю, Мария: Гилье — тот Гилье, которого мы видим, — только деталь головоломки, — сказала она с тревогой в глазах. Довольно робко — чуть ли не опасаясь, что я сочту ее полоумной. Чуть ли не шепнула по секрету. — А еще я думаю: за его счастливой улыбкой стоит… какая-то тайна. Потайной колодец, и, возможно, Гилье умоляет нас вытащить его оттуда.
Я не знала, что сказать. Хотела что-то ответить, но тут Соня достала из сумки белый конверт, положила передо
— Вот что я тебе принесла.
Мы переглянулись.
— И что в нем?
Соня отодвинула чашку, облокотилась о стол:
— Рисунки и сочинения Гилье. Упражнения, домашние задания… и так далее.
Я взяла конверт, подержала на весу. Соня накрыла мою руку своей, качнула головой.
— Сейчас необязательно туда заглядывать, — сказала она, отбросила с лица прядь волос, устало вздохнула.
— Как пожелаешь. — Я оставила конверт на столе, включила ноутбук, открыла ежедневник, полистала. — На следующей неделе у меня есть свободный час вечером. Сразу после уроков.
Соня заулыбалась:
— Отлично. Поговорю с его отцом и скажу тебе поточнее.
В тот же вечер, после ужина, я включила телевизор — посмотреть новости или какой-нибудь сериал, я ведь и сериалы смотрю, но не все и нерегулярно, исключительно чтобы слегка развеяться. Но через несколько минут поняла, что развеяться сегодня не удастся. Разговор с Соней не выходил из головы, и, когда я поставила на стол поднос с остатками ужина, на глазе мне попался конверт, полученный от Соки.
Я уже собиралась выключить свет и лечь спать. Но любопытство пересилило усталость.
Заварила чаю, снова присела на диван, включила радио — на сон грядущий я всегда слушаю классическую музыку. А потом, уютно устроившись между подушек, открыло конверт. Бережно выложила его содержимое на колени, рассортировала: в одну стопку — тетрадные листки, исписанные карандашом, в другую — рисунки, которые Соня уже аккуратно разложила по датам и подшила степлером.
Решила начать с рисунков.
И все поняла.
Глава II. Волшебное слово, тучи в небе и приветливые голоса
Гилье
— Не-ет! Еще разок попробуешь? Ты же вчера все правильно сказала!
Назия вжала голову в плечи и хихикнула, но мне это не понравилось, и она заметила, что мне не понравилось. Она тут же посерьезнела, взяла листок, на который большими буквами переписала слово, и попробовала вновь:
— Шу-пер-ка-фри-ли-хис-то-па-ли-до…шо, — прочитала она по бумажке очень медленно, даже почти пропела. А потом посмотрела на меня и засмеялась, прикрывая рот ладонью, — совсем как ее мама за кассой в мини-маркете.
Мы сделали еще несколько попыток, а потом пошли на кухню и сами себе приготовили поесть, потому что папа был у себя в кабинете, писал маме на компьютере письмо по электронке, а когда папа пишет маме, его нельзя отвлекать, ведь он должен сосредоточиться, чтобы письмо получилось хорошее. За едой мы пересмотрели кусок фильма, когда Мэри Поппинс в парке с ожившими рисунками говорит волшебное слово, и все поют и танцуют все быстрее и быстрее, посмотрели, чтобы Назия все-таки наконец-то это слово выучила.
После школы Назия очень часто приходит
ко мне домой, и мы делаем уроки. Иногда, когда мы уже поели, мы спускаемся на первый этаж в мини-маркет ее папы и мамы, а иногда репетируем в моей комнате номер для рождественского концерта. Потому что сеньорита нам уже довольно давно сказала, что в этом году очередь четвертого класса давать концерт, и мы должны выступать по двое или группами, а то концерт выйдет слишком длинный. После уроков оказалось, что только Назию и меня никто не выбрал в пару, но это просто потому, что мы с ней новенькие, ясное дело.И тогда сеньорита сказала, чтобы мы выступили вдвоем.
— А с чем вы хотите выступить? — спросила она. У нее уже были в списке фокусы, танец из «Школы Монстер Хай» [4] , Джастин Бибер с хором, Санта-Клаус и три оленя, а еще Пеппи Длинный Чулок в Египте… и… и вообще куча всего, теперь уже не помню. Назия не знала, что сказать. На уроках она никогда ничего не говорит. Она разговаривает чуть-чуть странно, и иногда ее плохо понимают, а ей стыдно, когда над ней смеются.
4
«Школа Монстер Хай» — американский мультипликационный сериал, герои которого — дети знаменитых монстров (Дракулы, чудовища Франкенилейна и др.).
— А можно мы споем песню из Мэри Поппинс? — спросил я. Назия прикрыла рот ладошкой и засмеялась, а сеньорита улыбнулась.
— Конечно, Гилье. Отличная мысль. А какая тебе больше нравится?
Я так обрадовался, что сердце в груди запрыгало и мне захотелось по-маленькому.
— А можно про волшебное слово? — спросил я и от радости немножко пустил слюни, но тут же утер их рукавом.
Сеньорита посмотрела на меня как-то странно, сдвинув брови, с глубокой складкой на лбу, и все обернулись: я ведь сижу в заднем ряду. Назия перестала смеяться.
— Про… слово? — спросила она.
— Да. Волшебное слово, оно такое длинное длинное, и его можно говорить, когда не знаешь, что сказать, а еще его поют.
Сеньорита сделала головой вот так, и все промолчали.
— По-моему, прекрасная идея, — сказала она и что-то занесла в тетрадку. — Готово, я вас записала. Назия и Гилье исполняют песню из «Мэри Поппинс» и… и волшебное слово. Правильно?
Я кивнул, а Назия посмотрела на меня, но даже не хихикнула. И это все.
Это было тогда, и с тех пор мы иногда репетируем у меня дома, но с Назией дело не очень клеится, потому что говорит она не очень хорошо и сначала все время ошибалась, и вот мы репетируем уже несколько недель и, наверно, если не выучим песню, будет уже поздно, потому что до концерта осталось мало времени.
А иногда мы спускаемся в мини-маркет к сеньоре Аше, так зовут маму Назии, и тогда едим миндальные пирожные с медом, сеньора Аша держит их в пластиковом ящике, чтобы не испачкались, а потом идем на склад, это такая большая комната, без окон, и там куча всякой всячины, и висят занавески, и там живут Назия, ее родители и ее брат Рафик, он много знает про мобильники и компьютеры, и то приходит, то уходит, а когда он дома, он и папа Назии немножко ругаются между собой, но только на пакистанском языке.