Сыночек в награду. Подари мне любовь

– Ясно, – вздохнув, потираю переносицу. – Трындец вам, ребята, – в ярости сметаю документы со стола.

Дверное полотно поскрипывает и ползет внутрь. Но в проеме никого нет. Впору испугаться призрака, но после явления Евы мне никакая паранормальная хрень не страшна.

Захлопываю крышку ноутбука, привстаю и опускаю взгляд. Наблюдаю, как порог неловко переступает гномик в длинном сером одеянии. Прищурившись, узнаю на нем свою футболку.

– Владик? – чуть слышно шепчу.

Малыш путается в балахоне, зевает и крепче прижимает к себе декоративную подушечку, которую использует, видимо, вместо плюшевого мишки. У ребенка ни вещей, ни игрушек. Сплошные стрессы вместо нормальных вечеров в кругу семьи.

– Ты хочешь что-то? – огибаю стол и аккуратно приближаюсь к мальчишке.

Он ходит по ночам? Хотя вроде бы слышит и понимает меня. Отрицательно головой качает, забирается на диван и, скрутившись в клубочек, засыпает.

Изучаю его растерянно, не моргая. Не знаю, что делать. Выглядываю в холл, хочу окликнуть Еву, но осекаюсь. Спит, наверное, как тогда, в подсобке, пока сын гуляет. Не хочу её будить, и так набегалась сегодня.

Еще раз кошусь на Владика.

– Так, ладно, – смирившись с непривычной ситуацией, поступаю, как обычно: решаю оставить все, как есть. Ничего ведь не произойдет, если Владик поспит в кабинете?

Когда Ева проснется, я сообщу ей, где сына искать. Все под контролем.

Накрыв ребенка пледом, сажусь рядом. Устраиваюсь в углу дивана, сложив руки на груди. Работать больше не могу – мозги не переваривают информацию. Спать – тоже. Эта роскошь мне в принципе чужда.

В итоге, просто сижу, откинувшись на мягкую спинку, и гипнотизирую спящего малыша. Смотрю, как равномерно поднимается и опускается его крохотная грудная клетка, как тонкие ручки обнимают подушку, как улыбка, вызванная каким-то приятным сном, озаряет бледное личико.

Не замечаю, когда уголки моих губ ползут вверх. Когда на душе становится спокойнее. И когда… я вдруг сам отключаюсь.

Глава 19

Ева

На бегу запахиваю огромный халат и, подобрав его полы, вылетаю из комнаты. Останавливаюсь посередине холла, рядом со столиком, и оглядываюсь взволнованно.

– Владик, солнышко? – зову вкрадчиво.

Стараюсь сохранять ровный тон, хотя сама на грани паники. Я всю ночь глаз не сомкнула – оберегала сына, чтобы он не улизнул из моих объятий, как сделал это вчера в автосалоне. И чтобы не придумал очередную шалость. Не хочется испытывать терпение хозяина дома.

Но стоило на две минуты оставить спящего Владика и отлучиться в ванную, как он исчез. Мистика какая-то! Я и переодеться не успела. Прихватила свои вещи с сушилки и вернулась в комнату. Как чувствовала, что мой малыш натворит бед.

– Ураганчик, ты где? – заглядываю в кухню. Пусто.

Обреченно обвожу взглядом несколько закрытых дверей, цепляюсь за лестницу, ведущую на второй этаж. Вздыхаю со сдавленным стоном: сколько места для маневра! Сыночек любил играть со мной в прятки в доме Игоря, но сейчас я не настроена на развлечения.

Маленький мальчик наверняка заблудился в незнакомом просторном доме. Планировка внутри другая, так что Владик плохо ориентируется. Вряд ли он испугается – слишком бойкий и озорной. Но нарушить покой мрачного хозяина может…

– Влад? – поворачиваюсь в сторону кабинета Тимура.

Дверь приоткрыта, сквозь щель пробивается желтый свет лампы. Машинально подаюсь вперед, чтобы войти и скорее выключить ее, ведь солнце давно встало. Выдрессированная Игорем все держать в порядке, я на миг забываю, что нахожусь в чужом доме.

Переступаю порог кабинета, но, запутавшись в махре халата, чуть не спотыкаюсь. Выбрасываю руку, вовремя оперевшись о косяк. Неосознанно толкаю дверь, распахивая ее шире.

И застываю. Пошевелиться не могу от увиденной картины. Лишь растерянно моргаю, дышу через раз, приоткрываю рот, но не издаю ни звука.

Впиваюсь взглядом в громадную фигуру на диване. Словно гранитная гора, Тимур занял почти половину сиденья, по-мужски расслабленно расставив ноги. Под боком, между ним и мягкой спинкой, приютился Владик. Подобрав колени к груди, голову уложил на его бедро. Похож на котенка, пригревшегося возле большого, опасного, черного пса.

Слабо улыбаюсь, лаская их обоих потеплевшим взглядом. Теряю бдительность, хотя не должна. Удивляюсь собственному спокойствию.

Первая новость хорошая – я быстро нашла сына. Вторая, оценку которой я пока дать не могу, – ребенка охраняет дракон. Закрывает своим мощным телом кроху, словно великое сокровище. Если бы я не знала, что Владик сбежал совсем недавно, то решила бы, что они всю ночь здесь. И лишь под утро страж устал и позволил себе немного отдохнуть, но, даже прикрыв веки, продолжает внимать каждому шороху.

Тимур покашливает во сне, ерзает, пытаясь размять затекшие мышцы. И я боюсь, что эта груда камней ненароком обрушится на малыша и придавит. Однако он интуитивно чувствует Владика. Не совершая резких движений, аккуратно опускает руку на его крохотное плечико, накрывая полностью. Проводит к спине и подтягивает край сбившегося пледа, поправляя на автомате.

– Пап, – лепечет сын сквозь дрему, не осознавая, где он и с кем.

Благо, Тимур не слышит или не воспринимает. Сидит дальше с закрытыми глазами. Очень надеюсь, что спит. Крепко!

Приблизившись, опускаюсь перед ними. Протягиваю ладонь к Владику и пальцами поглаживаю теплую розовую щечку.

– Просыпайся, милый, – выдыхаю с нежностью и щелкаю сына по носику. Но тот лишь смешно морщится.

Вместо сына на мои слова реагирует Вулканов. Выпрямляется, не отпуская клубочек по имени Влад, мычит что-то невразумительное. И застывает, видимо, заметив меня.

Медленно поднимаю голову, встречаюсь взглядами с Тимуром. Читаю недоумение в его зеленых омутах. Встряхнув головой, он протирает лицо свободной ладонью, задерживается на подбородке. Удивленно покосившись на Владика, возвращается ко мне. Изучает, нахмурив брови.

– Доброе утро, – натягиваю уголки губ вверх, изображая приветливую улыбку.

Наверное, это самое глупое, что я могла сказать, стоя на коленях у ног босса.

****

– Кхм, ты… – произносит хрипло, еле слышно и с налетом шока. Осекается на полфразы.

Массирует переносицу, будто пытаясь проснуться и отогнать от себя видение, и вновь устремляет на меня затуманенный взгляд. Спускается к халату, сильнее сводит брови к переносице.

– Мамочка, – потягивается Владик, отвлекая на себя внимание нас обоих.