Сыночек в награду. Подари мне любовь

Глава 30

Тимур

«Поговорить дома» оказалось не так просто, как я думал.

Стоит мне повернуть ключ в замке и толкнуть дверь, как Владик, протиснувшись между мной и деревянным полотном, вихрем влетает внутрь. Успеваю лишь ударить по включателю, чтобы свет залил просторный холл, а малыш не споткнулся о свои же игрушки. Однако он умело лавирует между ними, на автопилоте летит к главному подарку – и, не скинув даже верхнюю одежду, запрыгивает в синий кабриолет.

– Би-ип, – радостный голос звучит в унисон с игровым сигналом.

Владик жмет на все рычаги и кнопки, которые попадают в зону его досягаемости. И машинка становится похожей на новогоднюю елку: мигает фарами, переливается боковыми маячками, заливается звонкими, отрывистыми мелодиями.

Небрежно опустив ключи на тумбочку, из коридора наблюдаю, как мальчик с одержимостью опытного водителя резко трогается с места. Сбивает плюшевого медведя по пути, крутит руль возбужденно – и «не входит в поворот». Врезается в диван, тут же испуганно бросает педали.

– Авар-лия, – сообщает он, глядя на меня виновато.

Мой дом превратился в оживленную трассу, на которой перевернулась груженая фура, а все содержимое рассыпалось вокруг. Только вместо асфальта – паркет, а в роли непутевого дальнобойщика выступает Владик. Но почему-то меня бардак не напрягает. И даже не вызывает никаких неприятных ассоциаций. Наоборот, шум, детский голос и мультяшные звуки помогают переключиться и забыться на мгновение. Влиться в чужую жизнь, почувствовать себя ее частью, представить, что в пустом, молчаливом, холодном особняке живет полноценная семья. И не чья-либо, а моя. Пусть это не так, но… я все же улыбаюсь ребенку.

– Значит, выпишем тебе штраф, – поддерживаю его игру, скидывая куртку. – Права заберем, а машину на штрафстоянку.

Владик растерянно чешет лоб, сбивая шапку, и из-под нее показываются влажные волосы, темные, с необычным пепельным налетом.

– Не-е, не надо, – тянет он. – В пер-лвый р-лаз прощают, – хитрая улыбочка обезоруживает меня. Кажется, этому мальцу я готов простить все, что угодно, и много раз.

Зеленые глазки-пуговки прищуриваются, настороженно глядя куда-то за мою спину.

– Эх, инспекторл, – обреченно выдыхает Владик, «съедая» и чуть коверкая окончание слова, а сам начинает выбираться из кабриолета. Неуклюже, цепляясь ногами за бортик, путаясь в своей объемной куртке.

– Извините, Тимур Викторович, я сына переодену и в комнату отведу. А потом все здесь уберу, вы не переживайте, – взволнованно лепечет Ева, судорожно снимая туфли, и делает рывок в холл.

Ловлю ее за локоть, как только она оказывается рядом. Аккуратно притягиваю к себе, непроизвольно перекладывая руку на талию, такую тонкую, что почти получается обхватить ее ладонью.

– Ева, не суетитесь, – прошу тихо и спокойно. – Лучше переоденьтесь сами после автосервиса, – опускаю взгляд на нее. – Я присмотрю за Владиком, – предлагаю неожиданно для самого себя.

Я ни минуты ни с чьими детьми не сидел. Всегда мечтал о своих, но, по факту, совершенно не знаю, что с ними делать. Но слова сами вырываются из горла, а отказываться от своих обещаний я не привык.

– Серьезно? – недоверчиво округляет глаза Ева. Обволакивает топленым медом, захватывает в вязкие карамельные сети. Не замечаю, как, не рассчитав силу, невольно впиваюсь пальцами в ее бок.

В очередной раз удивляюсь, насколько она миниатюрная. Теперь не только вижу, но и чувствую это наощупь. Рядом с Евой я словно огромный медведь. Одно неловкое движение – и она сломается, рассыплется в моих руках.

Я до сих пор обескуражен, как она стойко противостояла Меркуновой. Не ожидал от феи. Видимо, вмешалось что-то личное. Я намерен выяснить, что именно, но только когда подвернется возможность поговорить наедине. Незачем выяснять отношения и обсуждать дела при ребенке. Все становится не столь важным и может подождать, когда маленькому мальчику нужно внимание.

– Идите, Ева, – нехотя разжимаю ладонь, отпуская ее, а сам направляюсь к Владику.

– Я быстро, – лихорадочно кивает, а высокий хвост подскакивает в такт движениям. В этом образе Ева выглядит как девчонка. Неосознанно вспоминаю ее с распущенными волосами. Шелковистыми, шоколадными, немного растрепанными с утра. Такую уютную, домашнюю.

Неправильно все это. Мои реакции неуместные. Но четко осознаю, что вряд ли смогу отпустить ее с сыном. А если сделаю это, то опять погружусь в вакуум.

Заставляю себя оторвать взгляд от хрупкой фигурки, летящей к комнате и скрывающейся за дверью.

– Давай помогу, – присаживаюсь перед Владиком на корточки.

Малыш пыхтит, потеет и яростно дергает завязки на шапке. Но лишь затягивает туже узел. Усмехнувшись, убираю его руки, принимаюсь сам разбираться в хитросплетениях. Приходится запастись терпением и делать все аккуратно, но Владик постоянно ерзает и крутит головой. Непоседа.

– Не зря тебя мама ураганчиком зовет, – хмыкаю. И выдыхаю с облегчением, когда все-таки удается стянуть с пацана шапку.

Провожу ладонью по его влажной макушке. Спешу расстегнуть куртку, пока он совсем не запарился.

– Ну, что, Владик, идем ДТП оформлять? – киваю на кабриолет у дивана.

Болезненная тема сейчас отходит на дальний план. Четко разграничив свое прошлое и детскую игру, я расслабляюсь. Выбрасываю руку к машинке, тяну ее за бампер.

– Не, потом, – мальчик касается крохотными пальчиками моей руки. – Пап, я кушать хочу, – заявляет важно и дает мне ладошку, горячую и тоже влажную.

Погружаясь в легкий шок, не смею противиться. Машинально следую за бойким пацаном, который тащит меня в кухню. И прокручиваю в голове его небрежное, произнесенное обыденным тоном: «Пап».

Владик оставляет меня в ступоре стоять у стола, а сам по-хозяйски топает к холодильнику. Буквально повисает на дверце, пытаясь открыть. Кряхтит, тянет на себя. Но стоит ей поддаться и чуть отодвинуться, оставляя зазор, как малыш теряет равновесие и вместо того, чтобы довести дело до конца, наваливается на нее всем телом, захлопывая.

– Ну, вот, – сокрушенно выдыхает он, однако не отступает.

Собравшись с силами, вновь принимается штурмовать неприступный холодильник.

Усмехнувшись, подхожу к Владику, одним легким движением приоткрываю дверцу, позволяя ему заглянуть внутрь. Мальчишка сначала запрокидывает голову, чтобы лучезарно улыбнуться, напомнив при этом всегда сияющую Еву. Кивает мне в знак благодарности, а потом переводит внимание на полки.