Сюжет

– Но я не видела здесь больных с сигарами, - закончила она.

Ковалевский покинул место для курения, а медсестра проводила их взглядом. На её губах играла самодовольная улыбка.

– Что же нам делать, Анатолий Сергеевич?
– спросил Ковалевский.

– Папа, я снова хосю пи-пи, - сообщил сын.

– Ну знаешь... Когда мы подошли к туалету, ты писать расхотел! Теперь тебе снова захотелось! Как это понимать?

– Я хосю!

– Это мнительность!
– сказал Сергей.
– Тебе кажется, что хочешь, но на самом деле это не так.

– Хосю пи-пи!

– Давай подождем. Возможно, опять расхочется!

Сергей повернул голову и увидел в неосвещенном коридоре силуэт человека. Ковалевский безошибочно узнал в темной фигуре длинноволосого врача с серьгой в ухе.

"Он гаитянин!" - вспомнились слова Юрика.

– Эй!
– крикнул Сергей.
– Постойте!

Человек в неосвещенном коридоре повернул голову, посмотрев в сторону Ковалевского, и кинулся в противоположную сторону.

– Вот видишь, сынок!
– произнес Сергей, поднимая сына на руки.
– Нам надо бежать за этим дядей!

– Засем?

– Если б я знал!

Они вбежали в темный коридор, с успехом миновали его и выскочили в небольшое фойе, которое не являлось тупиковым - коридор вел дальше. Но почему-то здесь Ковалевский остановился. Из фойе в разные кабинеты вели четыре двери, посредине стоял прозрачный ларек с лекарствами. Продавщица в нем отсутствовала. В углу находилось неизвестное растение в большой кадке, изрезанные и широкие листья которого напоминали папоротник. Под растением из кадки торчало кольцо. Ковалевский ухватился за него и вытащил из земли. К кольцу крепился непонятный штырь.

Сергей повертел в руках кольцо со штырем и сунул его обратно. Почему он подумал, что человек в халате врача скрылся в этом фойе? Он вполне мог пробежать дальше по коридору. Сергей поставил сына на пол возле ларька и поочередно подергал за ручку каждой из четырех дверей. Все заперты.

– Чтоб тебя геморрой загрыз!

– Папа не лугайся!
– одернул его сын.

– Прости, Толик.
– Ковалевский пробежал дальше по коридору. Огляделся, раздумывая, и вернулся в фойе к сыну. Анатолий Сергеевич с удивлением смотрел на отца. В этот момент раздался телефонный звонок.

Мама Юрика находилась на работе. Ребята заперли входную дверь и быстро разместились в комнате Прохорова. Павлик подумал, что совсем недавно был здесь - ещё сегодня утром, когда Юрик придумал отвечать на вопросы Мальвинина, воспользовавшись сотовым телефоном. Он усмехнулся этим воспоминаниям.

Между тем Юрик быстро включил телевизор, сунул кассету в видеомагнитофон и начал перематывать на начало. Пока лента жужжала, включил компьютер.

– Зачем?
– просил Павлик.

– Пригодится, - бросил Юрик, остановил перемотку и включил воспроизведение.

Экран дернулся и по изображению побежали полосы.

? Что это?
– испуганно воскликнул Павлик.
– Твой видик сейчас зажует пленку!

? Не волнуйся, ? попытался успокоить его Прохоров. ? Это маленький неконтакт на плате ведущего двигателя. С пленкой ничего не произойдет, а экран подергается и перестанет.

Действительно, экран быстро очистился и дальше фильм смотрелся без казусов. На экране бывший полицейский Комбо входил в двери приемного отделения больницы. Рядом с входом мелькнул знак бегущей лошади.

Не выключая изображения, Юрик нажал на перемотку. Пять горизонтальных полос перечеркнули экран, Комбо смешно забегал по коридорам больницы. Юрик поймал нужный момент и остановил ускоренный просмотр.

Комбо нашел вход в подвал. Он проследил за гаитянином и спускался за ним следом. Подвал был скрыт дверцей в полу с кольцом вместо ручки. Местонахождение подвала оставалось совершенно непонятным.

Юрик перемотал немного назад. Вот Комбо бежит за гаитянином по темному коридору, вот человек в халате врача открывает дверцу в полу.

Прохоров нажал на паузу.

– Как бы ты назвал это место в больнице?
– спросил он Павлика.

– Не знаю, - растерялся тот.
– Это не фойе, не коридор... Так, угол какой-то!

– Вот именно. Мы не сможем объяснить Ковалевскому - куда ему нужно идти!

Юрик нажал на воспроизведение. На мгновение замерший Комбо подскочил к прямоугольному отверстию в полу. Вниз вела лестница. В подвале было темно и страшно. Павлик подумал, что возможно оттуда пахнет сыростью и плесенью. Прохоров вновь остановил просмотр.

– Смотри!
– сказал он Павлику.
– Это может являться знаком!

На стене, рядом с входом в подвал висел плакат к фильму "Унесенные ветром". Юрик неспроста обратил на него внимание. На плакате не было ни названия фильма, ни фамилий актеров, ни количества полученных "Оскаров". Только картинка с Кларком Гэйблом и Вивьен Ли. Да мелкая надпись в самом низу.

– Думаешь, ему следует искать плакат "Унесенных ветром"?
– спросил Павлик.

– Если бы я знал ответы на все вопросы, я был бы Господом Богом, ответил Юрик.
– Ты можешь прочитать это слово внизу?

– Слишком мелко написано.

Юрик кивнул, запустил на компьютере какую-то программу, и через минуту на дисплее появилась картинка с телевизора. Прохоров выделил крошечную надпись внизу плаката и приблизил её. Увеличенная надпись оказалась размыта до такой степени, что её невозможно было прочитать. Юрик запустил оптимизацию, которая убирала лишние точки и сглаживала линии. Через минуту размытая надпись пропала, и на её месте появилось четкое слово на английском:

MASTERPIECE

– Что означает это слово?
– спросил Павлик.

– Мастерпис, - прочитал Юрик.
– "Шедевр".

– Оно означает "шедевр"?
– удивился Павлик.

– Ну а что тут удивительного? Ведь "Унесенные ветром" самый настоящий шедевр в истории кино!

– Ты полагаешь, этот плакат является указателем?

– Звони Ковалевскому!
– уверенно сказал Юрик.

Павлик поднял трубку настольного телефона, но Прохоров остановил его:

– Звони с сотового!

– Почему?

– У Сереги мало денег на счету. Если ты позвонишь со стационарного Гортелекомовского номера, в миг просадишь его деньги. А входящие с сотовых для него бесплатные. Звони!