Сжигая мосты

Что? Вот ещё! Я не настолько мелочный человек, чтобы бояться негативного мнения по отношению к себе. Кажется, Джейкоб решил применить другую тактику и взять меня «на слабо». Что ж, ему это удалось.

— Ничего я не боюсь! Только пообещай мне, что ты отстанешь от меня и больше не будешь поднимать эту тему!

— Договорились, — воодушевлённо выкрикнул Блэк, слегка приподнимая уголки своих пухлых губ и, развернувшись, направился в сторону дома за Ренесми.

Я упрямо зашагала рядом, раздражённо вонзая кроссовки в покрытую листвой землю. Я всё ещё злилась на Блэка за его упёртость, за то, что видит меня насквозь, за то, что чувствует все мои недостатки, за то, что знает, как на меня повлияла любовь к Каллену, за то, что напомнил мне об этом, за то, что открывает мне глаза на саму себя, за то, что так жестоко помогает мне встать на ноги.

Пока мы шагали по скалистому берегу, моя злость на Джейка отступила под действием механических движений ногами и вдыхаемого холодного воздуха. Шаг за шагом я успокаивалась, а через несколько сотен метров уже и вовсе остыла и теперь мысленно вернулась к рассказу о девушке, познакомиться с которой я смогу уже через несколько минут. Я размышляла о судьбе Эмили и о том, как она справилась с таким ударом судьбы. Я уважала её за то, что она оказалась сильной женщиной и справилась с отчаянием, нашла в себе силы продолжать жить, зная, что уже ничего нельзя изменить. Мне вдруг вспомнились слова Джейкоба, которые он произнёс, когда мы почти год назад возвращались из цирка. Тогда он пошутил, что у него есть план по выводу Беллы Свон из депрессии и что он и не из таких передряг друзей вытаскивал. Теперь я понимала, о чём о говорил. Моя депрессия по сравнению с депрессией Эмили казалась мне какой-то смешной. Я вдруг окончательно перестала злиться на Джейкоба, понимая, что всё, что он делает – он делает исключительно ради меня, пусть даже слишком напористо, но, похоже, по-другому меня не растормошить. Мне стало не по себе, когда я осознала, что мои интересы всегда стоят у него на первом месте. Даже это знакомство с Эмили он решил осуществить только ради меня. Джейкоб верил в меня, верил в мой талант, видел во мне то, что я сама в себе не замечала. Эта ссора у машины мне показалась такой глупой и эгоистичной. Действительно, что такого я теряю, если кто-то сможет объективно оценить моё творчество? Если это будет критика, то я буду знать, что поменять для совершенствования, а если похвала – получу приятный заряд позитива.

Я поняла, что свежий воздух обладает удивительной способностью приводить в порядок мысли и дарит возможность рассуждать здраво и трезво. Я оторвала взгляд от земли и посмотрела на широкую спину впередиидущего Джейкоба, и нежность к этому здоровяку вновь затопила моё сердце, заставляя его сжиматься от нахлынувших чувств. Я ускорила шаг, догнала Блэка и взяла его за свободную руку, крепко сжимая. Он остановился, продолжая держать в другой руке Ренесми, и удивлённо посмотрел на меня.

— Ты устала? – только и спросил он, а я, глупо улыбаясь, отрицательно помотала головой.

— Всё в порядке, — пролепетала я, понимая, что он больше не сердится.

— Осталось ещё немного и мы будем на месте. Только, Беллз, не разглядывай Эмили, она этого терпеть не может.

Я быстро кивнула, и мы продолжили шагать вверх по узкой тропинке. Через несколько минут мы были на месте, которое представляло собой равнинный выступ на отвесной скале берега. Мы продолжали идти сквозь поросль могучих деревьев, и вскоре я могла увидеть девушку, задумчиво грызущую кончик кисти и вглядывающуюся в просторную, шершавую от лёгких волн поверхность океана. Мы были слишком далеко, чтобы она смогла заметить наше присутствие, и я, нагло воспользовавшись такой ситуацией, внимательно разглядывала её. Эмили была повёрнута в нашу сторону левой частью тела и показалась мне прекрасной. Длинные черные прямые волосы развевались на слабом ветру, широкие точёные скулы придавали выражению её лица серьёзность или даже тоскливую грусть. Пухлые губы, сжимающие кончик кисти, говорили о её чувственности и женственности. Она была одета в бесформенную куртку и джинсы, но даже так я смогла различить, что девушка является обладательницей стройной фигуры. Больше всего меня поразил её взгляд из-под длинных густых ресниц. Он был задумчивым и одновременно острым, такие бывают только у людей, прошедших в жизни через тяжёлые испытания.

Мы уже почти приблизились, и я по своей неуклюжести наступила на сухую ветку, которая и оповестила Эмили о нашем присутствии. От неожиданности кисть выпала из её рук и девушка посмотрела на нас недоверчиво. Я тут же увидела ужасный шрам на правой стороне её лица, отчего мне захотелось кричать, настолько он уродовал её когда-то прекрасное лицо. Правый глаз Эмили был уже левого, на нём и вовсе не было ресниц. Отсутствие правой брови резко констатировало с изящным изгибом левой, что придавало её лицу ещё больше безобразия. Щека представляла собой исполосованное огнём пристанище шрамов, которые приподнимали уголок её верхней губы в странной гримасе. Я быстро отвела взгляд, пытаясь справиться с ужасом и отвращением, унять разогнавшееся сердцебиение. Помимо прочего я ощущала себя вторженцем в личное пространство чужого человека. Но мои опасения по поводу того, что мы здесь – нежеланные гости, тут же испарились, когда я увидела счастливую улыбку девушки, направленную на Блэка. Эмили была рада видеть его.

— Джейкоб, привет! – выкрикнула она и крепко обняла парня, отчего я почувствовала еле заметный укол ревности. Было странно видеть, что Джейкоб делает ещё кого-то счастливым, помимо меня и Ренесми. Её голос был низким, с некоторой хрипотцой, очень сексуальным.

— Привет, Эмили, — ответил парень, представляя нас друг другу, не забыв упомянуть Ренесми.

Я заметила, что моя дочь внимательно разглядывает Эмили и мне стало стыдно, но девушка, казалось, не обращала на это никакого внимания. А кода Ренесми вдруг спросила:

— Что это у тёти на лице? – Я готова была сквозь землю провалиться.

Джейкоб разрулил ситуацию, объяснив дочери что-то про несчастный случай, а я всё так же молча старалась не смотреть на Эмили.

— Рада познакомиться с тобой, Белла, — вдруг обратилась ко мне девушка, а я, краснея, повернулась к ней, стараясь не выдать своих эмоций и вести себя непринуждённо. – Джейкоб мне все уши о тебе прожужжал.

— Я тоже рада познакомиться, — проговорила я, пряча взгляд, чтобы не смущать Эмили и дать себе время свыкнуться с её внешностью.

— Белла, я привыкла, что люди стараются делать вид, что со мной всё в порядке, — вдруг дружелюбно начала она. – Можешь расслабиться, я всё понимаю, я видела себя в зеркало.

Она вдруг рассмеялась, а я почувствовала себя жалкой. Эта девушка настолько была сильна духом, что могла смеяться над собой, над своим несчастьем. Я вновь испытала к ней глубокое чувство уважения и даже зависти. Мне такая сила характера не грозила, я свои фотографии-то боюсь людям показать, не то, что изуродованное лицо.

— А Джейк мне про тебя до сегодняшнего дня ничего не рассказывал, — пролепетала я, всё ещё привыкая к образу Эмили.

— Ну и правильно, зачем тебе знать о депрессивной женщине, рисующей всякую ерунду и постоянно витающую в своих мыслях, — продолжала улыбаться Эмили. – Но раз он всё-таки решился рассказать, значит на то есть причина?

— Есть, Эм, — серьёзно ответил Блэк. – Нам нужен твой независимый взгляд со сторону и оценка эксперта.

— Ого, — воскликнула девушка. – Тут всё серьёзно!

Я покраснела и готова была Джейкоба прибить сию секунду за то, что заставил меня подписаться на эту авантюру. Я бросила взгляд на треножный мольберт и восхитилась красотой картины, изображённой на холсте. Это не был пейзаж и не изображение вечернего океана, вид на который так красиво открывался со скалы, на картине был изображена красивая девушка, одетая в лёгкое развевающееся на ветру голубое платье, держащая маленькую серую птицу на вытянутых руках. Лицо её выражало любовь к объекту, находящемуся в её ладонях. Птица же не торопилась взлетать, она будто бы размышляла, стоит ли ей покидать тепло и уют ладоней девушки и отправляться в незнакомые дали в поисках своей судьбы.

После увиденного мне снова расхотелось показывать свои работы, которые на фоне картины Эмили казались жалкими и бездарными.

— Идея Джейкобу принадлежит, — процедила я, метая в Блэка молнии.

— Да, это моя идея показать тебе фотографии Беллы, которые показались мне интересными, хотя их хозяйка считает иначе, — Джейкоб вернул мне колкий взгляд и протянул альбом Эмили.

Девушка с заинтересованным выражением лица принялась листать страницы моего творения, а я ощущала нарастающее волнение в предвкушении вердикта. Теперь, когда я видела работу Эмили, её мнение значило для меня многое. Я внутренне сжалась, когда её левая бровь приподнялась вверх, выражая удивление.