Сжигая мосты

— Забудь об этом, ладно? И уходи. Мне нужно перезвонить Джейкобу, — я произнесла это как можно убедительней и строже и, казалось, Каллен послушал меня.

— Я уйду, но не проси меня забыть, не получится, только не теперь.

— Это твоё дело.

Эдвард бросил на меня прощальный взгляд, в котором я явно прочла решительность, развернулся и вышел из дома. Оставшись наедине с самой собой, я выругалась про себя. Зачем я это сделала, зачем дала ему этот повод и что мне теперь со всем этим делать?

Отчаяние вдруг нахлынуло на моё сознание без предупреждения, я схватилась за голову и осела на пол, стискивая виски. Что происходит с моей жизнью? Зачем я всё больше запутываю этот клубок из непонятных чувств и ощущений, размотать который теперь мне не под силу. Одно я знала определённо — я всё ещё люблю Каллена, он приводит моё тело в трепет одним прикосновением, я забываю саму себя, когда он рядом, но я не хочу снова впускать его в своё сердце, только не после всего того, что он с ним сделал. Несомненно, он уцепился за краешек моей души мёртвой хваткой и держится за неё, а у меня просто нет сил отпихнуть его цепкие руки. Реальность была такова, что Каллен стремительно приближался к самому центру моего сердца, не прилагая, по сути, никаких усилий, но я не собиралась его впускать туда без боя, к тому же самое теплое место в первом ряду моей души уже было занято.

Я знала, что люблю Джейкоба, пусть и немного другой любовью, той, от которой не сносит башню, не трепещет сердце и не потеют ладони, но Блэк мне очень дорог, он предан мне и готов на всё ради моего счастья. И это было мне дороже всех сносов крыши вместе взятых, оставалось только надеяться, что я найду в себе сил отказаться от неземного счастья, которое каждый раз сулит мне моё больное воображение, стоит Эдварду взглянуть мне в глаза, и которое, по всем законам жанра, непременно кончится моим разбитым сердцем. Меньше всего на свете я желала снова почувствовать это непреодолимое разочарование и невыносимую боль предательства.

Моя женская натура и, как следствие, отсутствие логичности в поведении довели меня до того, что я всё усложнила до такой степени, что теперь всё будет ещё хуже. Дав Эдварду надежду, я дала ему все права проявлять настойчивость, и это может сгубить меня. Алкоголь выветривался из моей крови, возвращая трезвость рассудка, и я с ужасом осознавала, что натворила. Каллен предал меня, он ничего не объяснял, да я и не хотела слушать эти объяснения. Находясь вдали от него, я абсолютно чётко осознавала, что не хочу снова окунуться в эту бездну чувств, в омут его очарования, чтобы в один прекрасный момент, когда ты этого совсем не ждёшь, получить удар ножом в спину. Мой инстинкт самосохранения был сильнее, чем внезапно возродившиеся чувства к Каллену, он не позволял мне даже думать о том, чтобы всё вернуть, но проблема заключалась в том, что он работал только тогда, когда Эдварда не было рядом. Неужели я настолько им больна, что при его присутствии и малейшем проявлении симпатии, все мои инстинкты прятались, пугаясь оглушительного стука сердца? Это ненормально и я этого не хочу! Мне надоело быть слабой, надоело зависеть от чувств, я это уже проходила.

Решив так, я подняла взгляд на трубку и уже намерилась позвонить Джейкобу, как увидела свет фар. Сердце снова ухнуло куда-то в область живота, стоило мне подумать, что вернулся Каллен, но тут же встало на место, когда я поняла, что это машина Джейкоба. Я безумно обрадовалась его приезду, обрадовалась возможности избавления от ненужных наваждений, затаскивающих меня в пучину прошлого, манящих испробовать уже знакомую мне конфету, такую сладкую, в блестящей обёртке, но с привкусом боли и недоверия. Джейкоб был моим спасательным жилетом, уже однажды вытащившим меня из водоворота депрессии и поддерживающим на плаву в самый нужный момент.

Я вдруг осознала, что без Джейкоба не справлюсь с этим наваждением, что он нужен мне, чтобы выстоять и перешагнуть этот пройденный этап, отголоски которого постоянно маячили перед моим носом и сбивали меня с верного пути, ведущего к счастью. Пришло время поговорить с Джейкобом по душам, откладывать дальше этот разговор уже не имеет смысла.

Я подошла к входной двери, чтобы встретить Блэка, и чуть не столкнулась с ним.

— Джейкоб, привет, хорошо, что ты приехал, — произнесла я, протягивая к нему руки, чтобы обнять, но Блэк перехватил мои запястья.

— Почему ты не брала трубку, Белла? – как-то угрожающе тихо спросил он.

— Не слышала, — глупо оправдывалась я, борясь с растерянностью от поведения Блэка.

Джейкоб ничего не ответил, он вошёл в дом, оглядываясь по сторонам, и протопал на кухню. Я проследовала за ним, ощущая, как неприятный холодок вновь покрывает моё сердце.

— Сваришь кофе? – спросил он, усаживаясь на стул.

— Конечно, — попыталась улыбнуться я и принялась за работу.

Я чувствовала, как Джейкоб сверлит мне спину своим взглядом, но боялась обернуться. Я ощущала себя виноватой перед ним, виноватой перед собой, и от этого мне было больно.

Разлив напиток по кружкам, я протянула одну Джейкобу, продолжая избегать его взгляда.

— Я не заметил твоей машины во дворе, ты куда-то уезжала? – Джейкоб старался задавать вопрос непринуждённым тоном, но я чётко чувствовала в нём нотки ревности и волнения.

— Ездила в Сиэтл к Элис, — я отхлебнула кофе, чтобы замаскировать свою неуверенность.

— От тебя пахнет алкоголем, ты пила?

— Это допрос, Джейкоб? – я начинала злиться.

— Нет, Белла, это здоровый интерес, который проявляет будущий муж к своей будущей жене, — наигранно мягко ответил Блэк.

— Да, я выпила немного и мне пришлось оставить свою машину в Сиэтле.

Глаза Джейкоба потемнели и теперь казались совсем чёрными, я со страхом ожидала следующего вопроса, догадываясь, что Джейкоб не просто так спрашивает и что врать мне совсем не стоит.

Блэк молча разглядывал меня, будто бы собираясь с мыслями, будто бы очень хотел задать вопрос, но боялся получить на него ответ. Спустя несколько секунд напряжённого молчания, он едва уловимо произнёс хриплым голосом:

— Как ты добралась до дома, Белла?

Моё сердце сжалось от предчувствия беды, но я уже знала, что этот вопрос был задан не столько из любопытства, сколько из желания получить подтверждения подозрениям.

— Меня Каллен подвёз, — промычала я, стараясь не прятать глаз, а смотреть прямо, хотя скрывать мне было что.

Ноздри Джейкоба раздулись, челюсти сомкнулись так сильно, что я слышала скрипение зубов. Какое-то смутное чувство, схожее с паникой, прокрадывалось в мою душу, но я уже твёрдо знала – назад дороги нет. Я ждала следующего уточняющего вопроса, но его не последовало. Мне столько пришлось пережить за последние сутки, что голова раскалывалась, но я была уверена, Джейкоб пережил ещё больше. Сколько же он всего передумал, прежде чем появиться здесь ночью, и как ему теперь больно, что он даже не решается задать следующий вопрос.

— Белла, — Джейкоб выдохнул с такой силой, что поток воздуха добрался до меня, — скажи, тебе есть, что от меня скрывать?

Голос Блэка был наполнен болью, и мне стало очень жутко. Я чувствовала себя виноватой, чувствовала, что предаю его не только своим поведением, но и своими недомолвками. Мне вдруг отчаянно захотелось во всём признаться, излить душу, высказаться и начать всё с начала, но я не была уверенна, что Джейкоб примет мой ответ. Поколебавшись минуту, я приняла решение всё рассказать, потому что уже знала, что это либо сблизит нас, либо отдалит навсегда.