т.2. Проза и драматургия

Стариков наклонился к тумбочке, достал сахар. Спросил:

— А что отдел думает?

— Отдел думает так, Константин Федорович, — бойко ответил Климашкин. — Сергею надо реабилитироваться. Пусть слетает подальше куда-нибудь. За серией очерков… На Чукотку, на Таймыр…

— В бухту Провидения? — выпалил я.

— Эх, корсары! — вздохнул Стариков, размешивая ложкой сахар в стакане. — Слетать-то можно. И о Логинове не писать тоже можно. Легче легкого не писать. Тем более просьба Героя… Кстати, просьба не совсем мне понятная. Он что же, осознал и не хочет, чтобы его продолжали расхваливать? Или сообразил, что розового материала на сей раз не жди — вот и застраховывается?

— Осознал! — решительно ответил Климашкин.

— Не знаю, — сказал я. — Может, и то, и другое. Убежден в одном: писать о Логинове так, как писали раньше, нельзя, а писать так, как на самом деле…

Стариков быстро глянул на меня.

— Замялся? А почему? Ощущение неблагополучия у тебя есть. Нет полной ясности. Фактов для такой ясности не хватает. И знаешь, где твой прокол? Увидел, что по схеме не получается, и тогда же, на месте, а вовсе не сейчас настроился не писать. Потому и не решился все, что узнал о Логинове, выложить ему до конца…

И Стариков вдруг хитро улыбнулся.

— А такой разговор все же был.

— Жанна? — спросил я.

— Она, — кивнул Стариков. — Его замечательная Дунька.

Замолчали. Климашкин старательно — слишком уж старательно — крутил ложечкой в стакане. Стариков некоторое время приглядывался к его действиям, а потом совсем уже весело сказал:

— Тоже мне Понтии Пилаты. Хотели руки умыть в чашке без воды… Ладно, ладно, — поспешил он, увидев, что Виля вскинулся, готовясь к спору. — Пусть будет бухта Провидения!.. Но хорошо бы ни там, ни во всех других регионах не лепить логановых… Что думает отдел?

1978

Пьеса

БЕРЕЗОВАЯ ВЕТКА Повесть для театра в двух частях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Кондаков Рем Степанович — врач-психиатр.

Короткевич Иван Адамович — больной.

Лариса — медсестра.

Косавец Лев Михайлович — врач-психиатр, заведующий отделением.

Чуприкова Лидия Николаевна — главный врач больницы.

Логинов — полковник, работник КГБ СССР.

Ситник Сергей Сергеевич — капитан, работник КГБ СССР.

Янишевский Виктор — артист областного театра.

Воеводина Любовь Адамовна — артистка областного театра.

Маландин Василий Прохорович — заместитель министра.

Воронкова Маргарита Васильевна — жена больного, продавщица.

Сысоев — бывший больной.

Пулатов Евгений Осипович — обойщик дверей.

Ирина — бывшая жена Кондакова.

Место действия — небольшой, хоть и областной город.

Часть первая

^{На сцене — все участники спектакля.}

Кондаков (обращаясь к зрительному залу).Эта история произошла со мной лет десять назад в небольшом городе…

Лариса.Ну, не такой уж он небольшой — областной центр.

Косавец.Доктору Кондакову после Ленинграда весь мир мог показаться провинцией.

Чуприкова.Откровенно говоря, больница тогда была у нас небольшая, старая. Длинное такое одноэтажное здание, часть окон выходила на улицу, мальчишки вечно глазели на наших больных. Мы потом занавески повесили. Топили углем. Крыша текла, сколько я ни ремонтировала, каждой весной протекала.

Косавец.Особенно у нас, в ординаторской.

Лариса.А в коридоре? Лидия Николаевна — депутат горсовета, а мы между инъекциями с тряпками бегаем!

Чуприкова.Лариса, город в то время строил очень много жилья — и в машиностроительном районе, и в Зеленых Лугах. Я считала, что с новым зданием мы могли подождать.

Кондаков.Ну, в общем, я приехал в этот небольшой областной город, где была старая психиатрическая больница. Я помню, что меня поразил огромный, красивый, как космический пульт, итальянский аппарат, который стоял у стены с облупившейся краской. За окном, забранным железной решеткой, — какой-то серый дощатый забор, деревья с облетающими листьями, дождь. Отлично помню тот день.

Лариса.Лучше вы бы не приезжали в наш город!

Косавец.Это она — любя!

Лариса.Лев Михайлович, а вы бы лучше не возникали!

Косавец.Лариса, вы в свое время придерживались другого мнения.

Лариса.Врете, все вы врете! Вы с самого начала возненавидели Рема Степановича!

Косавец.Ничего подобного! Пока он не стал выдавать себя за гастролирующего фокусника, я ничего против него не имел. Нормальный парень. Байдарочник. Помню, вы так, Лариса, напирали на это обстоятельство, что он именно байдарочник… Как будто байдарочник не может быть плохим человеком… Вообще в то время мы наделали массу глупостей.

Чуприкова.Вернее — наговорили.

Лариса.Если бы мужики хоть когда-нибудь поняли, как они глупы! Если бы…

Кондаков (перебивая).Я все-таки прорвусь. Значит, приехал я в этот город, в старую больницу и твердо надеялся, что уж здесь-то не сыщется ни общих знакомых, ни доброжелателей по телефону. Ни следов моей жены… бывшей жены и ее счастливого… партнера. Надеялся, что моя история никому здесь не станет известна.

Косавец.Мне она стала известна. И очень скоро.

Кондаков.Кстати, каким образом?

Косавец.Написали…

Кондаков.Вернее, вы не поленились и стали писать в Ленинград, наводя обо мне справки.

Косавец.Коллега, все тайное в этом мире рано или поздно становится явным.

Ситник (на авансцене).Всем поисковым группам: разыскивается Пулатов Евгений Осипович, тысяча девятьсот двадцатого года рождения. Возможно, имеет документы на имя Закошанского Станислава Юзефовича. Разыскиваемый вооружен огнестрельным оружием. При проверке соблюдать максимум предосторожности и страховки.

Чуприкова.Да, Рем Степанович, наделали вы в нашем городе шума!

Логинов.Ну почему? В общем-то, во всей этой истории Рем Степанович держался на уровне. За исключением одного момента. По-человечески я тогда, конечно, понимал его. Но в тех обстоятельствах он один мог нам помочь. Я ему верил.

Янишевский.И я верил. Несмотря на то, что подвел его однажды. Рем никогда не тянул одеяло на себя. Он просто делал дело.

Косавец.Виктор, вы — актер. Что вы понимаете в нашем деле? Дело… вера… Известен прием лечения бородавок. Врач, смазав бородавку безобидным красителем, авторитетно заявляет пациенту, что бородавка скоро исчезнет. И это действительно происходит. Пациент верит в то, что должно произойти, и подсознательно включает нервные механизмы, которые вызывают спазмы соответствующих кровеносных сосудов. И бородавка отмирает. Вера — вещь обманчивая.