Та-Ро

– Умираю.

– Ага.

Она рыдала. Долго. Уже понимая, прониклась поневоле, что вставать придется все равно. Что пытка растянется неизвестно на сколько лет. Тинэль не любила лгать. И тем более не собиралась обманывать СВОЮ девочку. Она, действительно, решила сделать из нее настоящую принцессу Династии.

– Твоя бабка была круче. Но вы из одного теста. Ты у меня еще будешь порхать как бабочка и жалить как пчела.

– Мухаммед Али.

– Что?

– Это сказал Мухаммед Али.

– Это сказала я. Ему. Как то раз.

– Вы знакомы?

– Моя маленькая слабость.

Невероятно! Тинэль выглядела почти смущенной.

– Коллекционирую великих воинов. И не только. Этот парень был весьма неплох. Во многих смыслах. Весьма. Хотя и занимался мурой.

– Чем?

– Ерундой.

Отчеканила Тинэль.

– Раунды. Ниже пояса не бить. Перчаточки. Тьфу. Кастрированное искусство убивать. Вот что такое хваленый человеческий бокс. Как превратить лицо в отбивную котлету? Очень просто. Долго и упорно бить по морде. Тьфу. Любой мой ученик отправит к праотцам самого именитого чемпиона. За минуту. Или за две.

Лина представила себя, стоящей напротив Майка Тайсона, нет, напротив Кости Цзю! Уложить такого мальчика? Каким образом?

– Не верю.

– Поясни.

– Не верю тебе. Не вижу в себе достаточно силы.

Тинэль нагнулась, ухватила девушку двумя пальцами за подбородок. Сказала грустно.

– Бедная малышка. Устала?

Ученица попалась на провокацию. Кивнула. В ответ ей отвесили нехилую звонкую оплеуху. И проорали оглушительно.

– Я вложу в тебя все, что смогу! Любым путем!

Лина хотела обидеться. Или заплакать. Но вместо этого извернулась и пнула мучительницу в голень. Откатилась в сторону, взлетела с пола. Приготовилась к страшной мести. Тинэль наклонилась помассировать ногу. Одобрительно проворчала.

– Молодец.

А потом заскользила навстречу, странными дергаными рывками, увернулась от безнадежной попытки контратаковать, и задала обнаглевшей ученице настоящую трепку. Со знанием дела и шуточками.

– Ну, как? Поняла в чем твоя ошибка?

Размазанная по полу, как манная каша по тарелке, Лина простонала.

– Нет.

– Ладно. Времени у нас вагон. Еще поймешь.

Она тренировала принцессу одиннадцать лет.

* * *

Георгина не плакала. Смотрела испуганно и кротко. Сжалась в кресле. Сгорбилась. Совсем утонула в мягких недрах. Сколько раз Даниил имел ее там? Любил сажать голенькую с распущенными волосами к себе на колени, и крепко стиснув в объятиях, двигать вверх, вниз. Добиваясь счастливых выдохов и дрожи. Она всегда сдавалась первая. Бедная малышка. Все же он полная свинья! Молчит чурбан чурбаном.

Собралась с силами, спросила тонким срывающимся голоском.

– Ты меня больше не любишь? Совсем? Почему?

Что прикажете отвечать? Стоял к ней спиной, грыз спичку, злился. Внизу во дворе дети играли в прятки. Бегали друг за другом, ссорились, кричали.

– Даниил. Любимый. Что случилось?

– Прости. Очень устал. Ничего не хочу.

– Я должна уйти?

– Да.

Она всхлипнула, поднялась. Такая стройная и красивая, с распахнутыми громадными глазами. Модные брючки. Новая прическа. Для него, паразита старалась.

– В чем я виновата? В чем? Скажи! Что не так?

Сорвалась на крик, расплакалась. Прижала к нежному юному лицу обе ладони. Плечи дрожали. Сумка упала на пол. Даниил обернулся. Ему было не просто - отчаянно - жаль эту славную девочку. Самому завыть что ли?!

– Георгина. Не надо из-за меня переживать. Пожалуйста.

– Ты не позвонишь. Ты больше не позвонишь. Я не хочу. Я не хочу ничего без тебя! Ничего!

Она повторяла снова и снова, что не сможет жить без него. Она умоляла. Даниил сдался, подошел, обнял. Расцеловал мокрые щеки. Взял на руки, отнес на диванчик. Уложил. Сдернул модную маечку, расстегнул и отбросил прочь бюстгальтер. Стянул красные брючки. Трусики. Он знал ее дивное тело наизусть. Начал ласкать. Старательно и долго. Решительно ничего, кроме щемящей, пронзительной жалости не чувствуя. Через какое-то время девушка расслабилась, дыхание ее изменилось, на щеках зажглись яркие пятна. Даниил постарался на совесть. Дважды довел до оргазма. Потом, успокоенную и молчаливую, усадил к себе на колени, убаюкал. Неугомонная совесть, чтоб ей было пусто, обзывала его последними словами. Георгина провалилась в короткий сон. Горячая щека жгла его плечо. Как раз ту самую татуировку. Проклятье!!!

Он грыз губы. И ненавидел себя. Несколько раз собирался разбудить и отправить домой. Но не мог произнести ни звука. Точно чьи-то холодные пальцы сдавили горло. Потом в дверь заглянул не вовремя вернувшийся брат. Сделал круглые глаза, выразительно постучал себя пальцем по лбу. Что означало примерно следующее.

– Закрываться надо! Идиот!

Бесшумно исчез. На кухне зазвенели чашки. Запел чайник. Брат жить не мог без кофе. Георгина вздрогнула, очнулась.

– Ой. Я заснула?

Наклонился и нежно поцеловал гладкий лоб. Она спросила, мило краснея.

– Родители?

– Живко.

– Мне пора?

– Да. Я тебе позвоню. Позже.

Почти поверила. Встала. Начала поднимать вещи и одеваться. Даниил смотрел на ее точеную фигурку, не испытывая ни малейшего желания. Вообще. Сказал зачем-то.

– Ты очень красивая. Очень.

Она неуверенно и слабо улыбнулась. Собрала волосы в узел.

– Ну, я пойду...

Даниил едва не взвыл от ненависти к себе. Раскрыл дверь, проводил до лифта. Вернулся, с бешенством пнул стену. Раз. Другой. Чуть ногу не сломал. Дурак.

* * *

Они пили кофе.

– Мерзкий напиток. Легкий наркотик. Почему люди западают на такую дрянь?

Тинэль морщилась, прозрачная белоснежная чашечка в ее руке казалась неуместной. Гораздо больше подошла бы массивная керамическая. Или большой воинский кубок, из рога, отделанный серебряной чеканкой. Зато, хрупкий фарфор выигрышно смотрелся в тонких пальцах Ли. Ученица отпила глоток, возразила из желания противоречить.

– В кофе есть особенная прелесть. Тебе нравится запах?

Тинэль хмыкнула.

– Чуть-чуть.

– Кофе как сама жизнь. Немного вредно, но очень увлекательно.

Наставница поморщилась.

– Глупое сравнение. Стыдитесь, Ваше Высочество.

Со вчерашнего дня (и что с того, что время было субъективным, существующим лишь для них двоих?) она прекратила называть принцессу лентяйкой, дохлятиной и черепахой. Больше того, к ужасу последней, перешла на вы. Даже отвесила пару церемониальных поклонов!!! Ли мило улыбнулась.

– Позволишь задать вопрос?

Красивое лицо наставницы стало строгим и собранным.

– Валяйте, Ваше Высочество. Если не смогу ответить - промолчу.

Ли медленно допила кофе, взвесила в ладони прозрачную чашку, размахнулась и зашвырнула на глубину. Они сидели на том самом месте, где встретились.

– Скажи, пожалуйста. Кто я на самом деле?

Тинэль смяла в ладони фарфор, (чашка не брызнула осколками - поддалась точно была сделана из пластилина) скатала аккуратный шарик. Коротким щелчком отправила его вслед, на дно реки. Пошутила меланхолично.