Та-Ро

Ли ворвалась в сад. Охрана едва успела двери распахнуть. На бегу потребовала.

– Ванну! Чай!

Тут же навстречу заспешил взволнованный и сердитый голос вдовы.

– Как можно! Носиться в темноте по горам! Это нелепо! Глупо! Безответственно! Вы ведете себя, как ребенок. Непростительно!

Под градом упреков и аргументов, наполнивших воздух во время устроенной старой мегерой энергичной выволочки, принцесса явно почувствовала себя неуютно. Хотя в последнее время просто игнорировала чужое мнение. Но устоять против напора распорядительницы двора не смогла. Прошмыгнула мимо. Отругиваться не пыталась, приструнить вдову не рискнула. Близнецы невольно почувствовали расположение к вредной бабе. Дело ведь говорит. Может хоть ее госпожа послушается.

* * *

В кипевшем бульоне жизни принцессы не доставало, быть может именно этого ингредиента - старой, умной, неравнодушной женщины. Ли расслабленно мурлыкающая после головомойки, устроенной вдовой, вспомнила, как приятно было сидеть рядом с росской костоправкой Авдотьей, пить, заваренный ею чай. Почему? Она не могла понять причины, а факт имел место быть. Присутствие Агнес-Матильды де Грамши де Парти добавило в суп бытия некий острый и необходимый привкус. Что наша жизнь без специй? Нет, не так. Ли отчаянно не доставало квохчущей над ней наседки? Как бы там ни было ни дедушки Фрейда, ни дорогого Сергея Константиновича поблизости не наблюдалось и разобраться не получалось. Не можешь понять - прими и расслабься. Ли смыла пот над тазиком, тщательно очистила кожу намыленной губкой, сполоснулась еще и еще раз, выпроводила служанку. Наконец с диким, долгожданным удовольствием влезла в очень горячую ванну. Обычай тщательно мыться перед тем, как погрузиться в нагретую чистую воду она приобрела в Синто. В самом деле, что за удовольствие просто наполнить теплой водой чугунную емкость, сесть туда и тереться губкой? Муть, грязноватая пена. Б-р-р. Никакого кайфа. Душ в виде альтернативы? Нет. Если только для начала. А потом, обязательно - ласковые объятия горячей воды. Откинула голову на подстеленное, свернутое полотенце. Вот она - радость в чистом виде! А как же росская баня??? Влез вредный голос подсознания. Баня? Баня. Баня... Тоже неплохо. Но так уж случилось, Ли запала на обычай принятый в Синто. И баста!

Ребенок, плачущий в глубине души принцессы - затих, прислушался, улыбнулся и вышел из темной комнаты наружу. Ли приветствовала эту часть себя мысленным поцелуем. "Здравствуй, моя малышка!" Вылезла из чуть остывшей воды. Запылавшую как огонь кожу было так приятно завернуть в шелк. Вошла служанка. Ли позволила ей выжимать, подсушивать волосы. Женщина очень старалась и заслужила похвалу. Одевшись, с головой вновь замотанной свежим сухим полотенцем (косы ее длины сушить не пробовали?), девушка вернулась к себе. В комнату, заменявшую кабинет и зал для мысленной гимнастики. Легко опустилась на циновку. Прежде чем начать дышать животом, задумалась. Вчера, повинуясь импульсу, она подлизалась к вредной вдове с давно приготовленным вопросом.

– Агнес-Матильда, скажите, у вас есть ТА-РО?

Худая подтянутая бестия промолчала. Но Ли прочитала положительный ответ в глубине глаз.

– Позволите воспользоваться вашим столом и колодами?

Вдова разжала блеклые тонкие губы.

– Без особого удовольствия. Ваше Высочество.

– ?

– Во времена смуты. После Вашего исчезновения, о - люди слабы. И многие искали утешения не там, где следует! Совершенно не там. Я приобрела себе набор. Имеющий немалую ценность. Власти распродавали имущество умершей куртизанки. Мне рассказывали, что у нее есть почти волшебные колоды. Очень древние. Полные силы. Вот я и примчалась в числе самых первых покупателей. Перебила цену всем. Набор обошелся мне... Скажем так, недешево. Но я могла себе позволить эту прихоть. Должна признаться, что чрезмерно увлекалась ТА-РО. Я садилась к столику...

– Каждый месяц?

– Что вы. Нет. Намного чаще. Хотя в начале именно каждый месяц. Сочла все предостережения бредом, попытками нагнать таинственности. Даже не подумала о том, что гадалки плохо кончают. А ведь принимают меры, всегда стараются исполнять роль толкователя, а не вопрошающего. И все -же. Доводилось ли вам слышать пусть про одну, всего одну, но счастливую гадалку? Мне нет.

Вдова разволновалась. Сцепила перед грудью тонкие лапки в новых (подарок принцессы) дорогих перчатках.

– Все, что я узнавала оказывалось правдой. Не заметила, как втянулась. Стала раскладывать колоды чаще и чаще. Каждый день!

– Ох.

– Утром и вечером.

– Не может быть!

– Мне открывались кошмарные события. Все сбывалось. Я возомнила себя почти пифией. Нет, Кассандрой. Раз за разом карты предсказывали гибель всех, кого я люблю. Мужа. Детей. Внуков. Мне бы попытаться бежать... А я, обуянная гордыней, пыталась заставить карты сказать другое. Вы ведь знаете, что ТА-РО не просто гадание. Оно способно вносить изменения в этот мир. Как любое истинное искусство. Вот я и начала терзать себе, садясь к столику трижды в день, чтобы заставить карты лечь в менее жуткий расклад. Исколола все пальцы. Следы остались навсегда. Теперь я не могу ходить без перчаток...Писала просьбы. Приказы. Снова и снова. Вымаливала жизнь. В доме не осталось ни одного листа серой шелковой бумаги. А ведь в начале моего увлечения древним искусством. Да, я считала и продолжаю считать ТА-РО искаженными остатками прежних знаний. Купила много серых листов. На трех гадальщиц, на всю их жизнь с лихвой хватило бы. Так вот, извела, и не заметила как, всю бумагу. За год, или меньше. Однажды кара узурпатора обрушилась на нас. За семьей пришли ночью. Сразу во все дома. Я... нелепая случайность, отправилась к знаменитой гадалке. Надеялась, что настоящая мастер ТА-РО сможет добиться того, что не вышло у простой знатной дамы: испуганной и несчастной. Тогда гадалка еще была жива. Велела явиться со своим столиком и колодами. Со мной пошел Бельор. Старый ворчун. В качестве носильщика. Так мы и уцелели вдвоем. Я и слуга.

Вдова прижала к сухим, запылавшим точно угли глазам - батистовый платочек.

– Ваше Высочество. Я всегда любила украшения. У меня в ушах, на шее и пальцах были прелестные камни. Редкие и дорогие. Всегда. И в ту ночь тоже. Это нас и спасло. Было чем заплатить контрабандистам. У гадалки оказались знакомые среди них. Мы бежали сюда. Чтобы... Чтобы хоть иногда видеть свет маяка.

Ли прикусила губу.

– Знаю, вы тоже ходите смотреть на него. Карты я привезла с собой. Но больше не прикасалась к ним. Гадалка сказала, что они опасны. Смертельно опасны.

– ?

– Это живая колода.

– ???

– Она выпила из меня душу.

Ли взлетела с диванчика. Обняла старушку.

– Нет. Ваша душа в порядке.

– ?

– Правда. Верьте мне.

– ?

Ли продолжала настойчиво и уверенно.

– Вы умеете любить и заботиться. Просто горе иссушило вас. Может быть колода и стала опасной. Что с того? Мне ли сейчас бояться карт. Хочу воспользоваться ими. Даже не знаю почему. Никогда раньше не пробовала. Плохо помню правила. Поможете мне истолковать значения?

Вдова кивнула с неудовольствием, через силу. Подбородок у нее дрогнул. Как будто у любителя ядовитой травки, начисто завязавшего с пагубной привычкой. Поддающегося жестокому искушению. Пальцы задрожали, смяли платок. Агнес-Матильда выдавила из себя резко.

– Мне страшно. Снова пройти по этому мосту.

Вдруг добавила мягче.

– Хотя, я не права. Это предстоит вам. Я лишь буду наблюдать и подсказывать. Но все же, все же. Вы делаете мне очень жестокое предложение.

Ли согласилась.

– Да.

– Ваша бабка любила раскладывать... И пользовалась картами раз шесть в году.

– Я не знала.

– Вы многого не ведаете, моя Госпожа.

– Велите принести ко мне столик и карты. Через день. В полнолуние. Как только стемнеет.

– Надеялась отговорить вас.

– Один раз. Мое слово.

– Ваше слово?

– Да.

* * *

Они уселись на пол. Все по правилам. Хотя вдова и подсунула маленькую подушку под костлявую задницу. Что не являлось серьезным нарушением, ибо вопрошать собиралась вовсе не она. А свидетелю, помощнику или толкователю дозволялись разные послабления. После короткой борьбы принцесса выкинула из комнаты несчастных близнецов. Один замер под дверью. Второй выбежал в сад, встал под окном. Ли выглянула, велела сверху.

– Не подслушивай!

Больше из вредности, чем по необходимости. Классический романский оставался для близнецов тайной за семью печатями. Подслушать были способны все свитские. Но их прогнал Такэда. Выполнявший приказы быстро и точно. Как же Ли ему велела?

– Всех от двери в шею! Всех! И пусть под окном кроме Петра только твой кто-нибудь стоит.

Уточнять и переспрашивать так ли понял не было нужды. Оставшись в отвоеванном у телохранителей и свитских людей драгоценном уединении, принцесса и вдова установили столик (сориентировав его по сторонам света). Зажгли свечи. Много свечей. Раз в пять больше, чем всегда. Уселись на пол. Немного помолчали. Ли протянула левую руку. Вдова вложила в нее бархатный мешочек. Красный. А синий в подставленную правую ладонь. Напомнила.