Таежная богиня

— А если бы, как я, случайно, через... — не выдержал Никита.

— Такое не могло случиться, — перебила его Нюра. — Во-первых, ничего случайного не бывает, а во-вторых, он бы просто разбился. По-другому не могло быть. Так вот Мальцев с самого детства был настроен на негатив. То есть все его дела, хотел он этого или нет, были направлены против людей. Больше двадцати лет он приносил маленькому таежному народу одни неприятности. Он грабил этот народ. Грабил священные места — капища, лабазы, жертвенники. Спаивал и мужчин, и женщин, и детей. Обманывал, лицемерил, угрожал. Его квартира в Перми завалена всевозможной старинной утварью и жертвенными предметами из серебра и золота, украшениями из драгоценных и поделочных камней. Его встреча с тобой была не случайной. Через тебя он хотел получить доступ на эту землю. А этого не должно было случиться. Во всем, что он тебе рассказывал, правды было немного. И ты это чувствовал, но не хотел верить. Просто в самый последний момент вы поменялись местами. Огонь предназначался для тебя...

— Как это?! — вырвалось у Никиты.

— А так. Ты ведь рассказывал ему про свое детство, дом, бабушку, ну и так далее. Ему нужна была вторая часть карты. Всю свою жизнь Виктор Мальцев мечтал найти Золотую бабу. У него не было ни семьи, ни друзей, ни постоянной работы. Была лишь мечта найти золотого идола и прославиться на весь мир. Но для этого ему нужна была вторая часть карты.

— И... она, ну, эта Золотая баба, что, здесь?! — Никита затаил дыхание.

— Здесь, — спокойно ответила Нюра. — А вечером разве мы не ее видели?

— Так это и есть она? — Никита с шумом разочарованно выдохнул. — Золотая баба?!

— А тебе какую еще надо?! — проговорила Нюра и залилась звонким смехом.

— Но ведь это...

— Самая что ни на есть золотая, — перестав смеяться, перебила его Нюра. — Здесь столько золота, что ты и представить себе не можешь. Эта долина, — Нюра повела вокруг себя рукой, — как говорил папа, самое уникальное на Урале место. Они еще с мамой приходили сюда, и она описывала ему это место. Из маминых рассказов он и сделал вывод, что долина представляет собой огромную параболическую антенну, которая разговаривает с космосом, фиксирует и хранит в себе всю информацию о мире. Она является, как говорил папа, одним из своеобразных узловых центров ноосферы, о которой говорил еще академик Вернадский. Ты потом все это сам прочитаешь.

— Когда потом?

— Потом. Папа рассказывал, что в центре этой долины, это где сопки, — хранилище. Там соединяются космическая и земная энергии. Кроме того, он говорил, что в момент формирования земной коры в этом месте был мощный выброс драгоценного металла — золота. Но не золото ценно, а то, что информация, которая хранится здесь, это информация и о прошлом, и о будущем. Представляешь, в двух шагах от нас будущее! Можно узнать, что будет на Земле через, скажем, год или десять, а то и тысячу лет!

У Никиты голова шла кругом. Он верил и сомневался, сердце смирялось, а разум противился. Ну как это может быть такое, да еще в такой “дыре”, затерянной среди гор и тайги? Разве можно в это поверить? Абсурд! С другой стороны, он слышал и даже где-то читал про теорию Вернадского о “мире разума” — ноосфере. Логична и по-своему красива версия естественной антенны, концентрации энергии. А если отец прав? Получается, что здесь, в этой неведомой долине, скрыта невиданная Сила Природы. Да, Захаров его предупреждал о странностях Урала...

— Потерпи еще немножко, — лицо у Нюры стало торжественным. — Манси эти сопки называют — “ялпынг-ма” — священная земля. Этой территорией владеет дух-покровитель, сама Калтась-эква, жена Нуми-Торума — главного их божества, мать Мир-сусне-хума — “за миром смотрящего”, о них я тебе расскажу позже. Здесь нельзя охотиться, ловить рыбу, жечь костры, собирать ягоды. Граница этой территории, или “ялпынг-рось” — священный песок, начинается сразу на том берегу речушки. Вот туда даже мне нельзя ступать. Это духовный центр манси, это Центр Мира. Это место высшей сакральной значимости. Здесь ближе всего к богам. Здесь связь между семью мирами по вертикали... Об этом я потом тоже расскажу. Папа говорил, что через двадцать семь лет здесь пройдет железная дорога. Он показывал, где будут прорыты тоннели. И дорога эта пройдет от Ивделя до Салехарда. И на всем ее протяжении будут строиться промышленные центры, рудники, шахты, карьеры, заводы и комбинаты. Будут строиться рабочие поселки и города. Говорил, что за очень короткий отрезок времени весь Урал перевернут вверх дном.

— Откуда он узнал об этом?!

— Так я же говорила, что там, — она опять махнула рукой в сторону сопок, — вся информация о будущем. Папа говорил, что здоровый человек обязательно тронется умом, если заглянет в это будущее...

— И ты в это веришь?

— А ты разве нет?

— Я!.. — Никита замешкался. Ему хотелось крикнуть: “Конечно же, нет!”, но в последний момент что-то остановило. — А почему я должен верить?

— Но ведь ты здесь! — теперь девушка смотрела на Никиту в крайнем изумлении.

— Ну и что?

— Папа назвал точное число и даже время, когда ты должен был здесь появиться. Он ждал тебя и именно этот день назвал днем, когда он покинет нас, живых. И смерть мамы он тоже назвал точно, — Нюра смотрела на Никиту слегка разочарованно. — Он знал о тебе все. Знал и рассказывал нам с мамой, как ты готовишься.

— К чему? — устало выговорил Никита

— Как к чему? Чтобы продолжить то, что начал он. Мы с мамой специально ездили тогда в Москву, в твою Строгановку.

— Зачем?! — Никита снова сорвался на крик.

— За твоей... картиной.

— И... Где она?!.. — он не узнавал своего голоса.

— Здесь.

Дальнейшего Никита не помнил.

...В глаза ударил яркий свет, и Никита очнулся. Перед ним бесшумно плясали длинные языки пламени. Сквозь них начали проступать глаза... Глаза были огромны. Они смотрели на него, не мигая. Огонь вдруг уменьшился, открыв хозяйку этих глаз, в которой Никита узнал Ее. Богиня предстала перед ним во всем своем величии и великолепии. Она сидела в той же царственной позе, в которой Никита видел ее раньше. Изумрудно светясь и поблескивая золотыми украшениями, Она смотрела на Никиту покровительственно.

— Ты действительно хочешь Туда пойти? — Никита опять не услышал, а почувствовал вопрос богини.

— Конечно! — Никита кивал, а сам сомневался, правильно ли Она поняла его желание.

— Хорошо. Ступай.

Огонь вспыхнул с новой силой и закрыл собой богиню. Никита услышал, как потрескивают ветки, как шумит речной перекат, чей-то голос... Он почувствовал рыбный запах реки, кисловатость дыма, травы...

Никита смотрел сквозь огонь и вдруг увидел Нюру. Девушка что-то укоризненно говорила ему. Такой переход от богини к Нюре обескуражил его. Он прислушался, и то, что услышал, вновь повергло его в недоумение.

— ...Учти, туда нельзя ни с оружием, ни с огнем, даже нож нельзя брать. Вот и подумай. Ни еды, ни питья! А главное, ты совершенно не подготовлен...

...Утро было волшебным. Огромная чаша долины была на треть залита туманом. Ее края — вершины гор — пламенели от первых лучей солнца. Посредине чаши, окутанное розоватым туманом, грациозно изогнулось тело женщины. Легкое, ленивое покачивание тумана создавало иллюзию, что оно живое и принимает утреннюю ванну.

Никита боялся пошевелиться, даже дышать старался реже. Он вдруг представил себе тонкий серебристый пучок света, который соединяет небо и сопки, вонзается в их середину, а точнее в лоно лежащей женщины...