Тагу. Рассказы и повести

Небо затянуло свинцовыми тучами, в любую минуту мог хлынуть дождь.

Может, ушла домой? Поспешила, чтобы не испортить новое платье? Как оно идет ей, это зеленое платье! Оно к лицу ей больше, чем все другие… Ах, глупости, ей все платья к лицу, даже простые, ситцевые… А ведь я никогда не говорил ей об этом, ни разу не сказал ни единого слова. А Мзия любит похвалу, любит, чтобы на нее обращали внимание. Но разве она не знает, что мне все, все нравится в ней, и даже вещи, которые принадлежат ей? Нет, она не знает этого. Надо увидеть ее сейчас же, сказать ей обо всем!

Элгуджа решил напрямик, через дворы и сады, добежать до моста и там, на окраине поселка, перехватить Мзию. "Но ведь сейчас меня вызовут для вручения аттестата? Как же быть? Нельзя уйти! Ах, к черту все! К чему мне аттестат, зачем мне вообще жизнь, если Мзия уедет в Тбилиси!"

Элгуджа вышел за ворота, оглянулся — не следит ли кто за ним, и пустился бежать.

Вскоре он уже пробирался между рядами высокого подсолнечника, растущего в долине реки Броцеулы.

"Надо отговорить Мзию ехать в Тбилиси. Если она уедет, я потеряю ее навеки", — твердил себе Элгуджа.

Молния, сверкнувшая в небе, огненным мечом вспорола почерневшие, разбухшие тучи. По широким блестящим листьям подсолнуха глухо забарабанили крупные, тяжелые капли.

"Вдруг Мзия забежит к знакомым, чтобы переждать дождь?" — испугался Элгуджа. С моста он окинул взглядом дорогу — на ней никого не было. Под мостом весело шумела речка, катя пенистые волны. Элгуджа решил спрятаться под липой у моста и во что бы то ни стало дождаться Мзию — пусть хоть небо обрушится на его голову.

Под этой липой всегда отдыхали путники. Старое раскидистое дерево укрывало от дождя и палящих лучей солнца. Забредали в тень и пастухи, когда стадо возвращалось с водопоя. Изредка на вершину липы садились ястребы и коршуны, обычно же ветви ее были усеяны стаями воробьев, поднимающих нескончаемый гомон.

Школьники тоже часто собирались под тень этой липы, ствол дерева и скамья из больших тесаных камней были испещрены множеством надписей. Одни надписи были высечены на камне или вырезаны ножом по дереву, другие выведены карандашом.

Как-то раз тайком Лия вырезала на стволе липы: "Мзия — Элгуджа". Увидев свои имена, Мзия и Элгуджа рассердились и вместе с тем обрадовались, но сами не поняли, чем были вызваны эти два различных чувства. Только сейчас Элгудже стало ясно.

Он направился к липе, не обращая внимания на струйки дождя, бегущие по лицу, и вдруг увидел Мзию.

— Ты здесь? — радостно воскликнул он.

— Элгуджа? Откуда ты взялся?! — Мзия удивленно Подняла на него свои большие лучистые глаза.

— Я побежал вслед за тобой, — пробормотал Элгуджа упавшим голосом.

— Побежал за мной? С чего вдруг? Какая беда стряслась? — засмеялась девушка.

"Врагу не пожелаю такой беды", — подумал Элгуджа, но вслух сказать не решился, боясь попасть на острый язычок Мзии. Она подчас была такой едкой, так умела подшутить над человеком, что тому белый свет становился не мил.

Блеснула молния, громыхнул гром. Порывом ветра под липу занесло струю дождя. Это спасло Элгуджу, он чуть было не выпалил: "Или я, или Тбилиси".

Дождевые капли не достали Мзию, но все же она вскрикнула так, словно ее обварили кипятком.

— Заслони, а то платье намокнет! — сердито приказала она Элгудже.

Элгуджа заслонил ее собой от дождя.

— Не дай бог, намокнет мое платье! Его ведь шили специально к этому дню! Нравится оно тебе? — спрашивала Мзия, отлично зная, что платье ей к лицу и что оно нравится Элгудже. — Стоит одной капельке попасть, оно сразу испортится. Такой материал! Подойди поближе, Элгуджа, что ты, как столб, стоишь?

Элгуджа действительно застыл будто каменный. Сколько раз, бывало, он взваливал Мзию на плечи, таскал на руках! На привалах во время пионерских походов они отдыхали рядом в траве. Что же сейчас с ним случилось? Отчего он не может сделать и шага к ней? Ноги будто свинцом налились… Он стоял, смотрел на Мзию и не узнавал ее. Куда исчезла неугомонная девчонка, его подружка? Откуда вдруг появилась эта девушка с красивыми загорелыми руками и округлыми плечами, на которые он не смеет глаз поднять?

— Посмотри, какой ливень! — вскрикнула она и показала рукой в ту сторону, откуда ветер гнал серые волны дождя.

Элгуджа взглянул на руку Мзии, и девушка, смутившись, опустила ее и покраснела. Наступило неловкое молчание.

Элгуджа и Мзия жили по соседству и знали друг друга чуть ли не со дня рождения. Они часа не могли обойтись друг без друга. И в школе они сидели за одной партой. У них не было тайн и секретов, они поверяли друг другу все свои мысли, но никогда они не испытывали того чувства неловкости, какое сейчас охватило обоих. Мзия вдруг показалась Элгудже и чужой, и незнакомой, и еще более близкой, чем раньше.

А ветер бушевал все сильнее, и даже под широко раскинувшиеся ветви липы врывались потоки дождя. Но Мзия уже не боялась его. Забыв о своем платье, она села на каменную скамью.

Элгуджа продолжал стоять. Дождь шуршал в листве, сеялся через нее, как сквозь сито, мельчайшими капельками.

— Сколько же можно стоять?

Элгуджа неуклюже шагнул к скамье, уселся поодаль от Мзии, снял пиджак и протянул ей. Она накинула пиджак на голову.

— А ты? — покосилась Мзия. — Промокнешь ведь!..

— Ничего, до костей не промокну! — буркнул Элгуджа.

— До костей не промокну! — передразнила девушка, придвинулась к нему поближе и прикрыла плечо его полой пиджака.

Пиджака на двоих не хватало.

— Сядь рядом! — сказала она и прижалась плечом к его плечу.

То и дело вспыхивала молния, озаряя желтоваторозовым светом их побледневшие лица.

— Дождь, кажется, никогда не перестанет! — вздохнула Мзия.

— Ну и пусть!

Они сидели, прижавшись друг к другу. Крупные капли дождя падали на промокший пиджак, разбивались и крохотными брызгами сыпались вниз. Платье Мзии намокло, поднялось выше колен. Чтобы капли не падали на ее колени, Элгуджа прикрыл их ладонью. Мзия сидела, не замечая завываний ветра и шума дождя, и, притихнув, слушала стук сердец.

— Мзия, ты правда хочешь в институт поступить?

— Ну да! Меня ведь без экзаменов примут, — ответила она и счастливо рассмеялась.

— А как же тогда мы… — начал было Элгуджа и запнулся.

— Что мы?

— Мы уже не будем тогда… друзьями?

— Почему? — удивилась Мзия, но, встретив взгляд Элгуджи, вспыхнула, поправила мокрые, упавшие на лоб волосы.

Вновь наступило молчание. Лишь дождь шумел в листве старой липы.

— Я говорю "друзьями", но в другом смысле. Разве ты меня не понимаешь?