Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]

* * *

Собрались мы из дальних деревень В селе большом в один прекрасный день. Здесь было много русских, я впервые Воочию увидел: мы в России! Две родины: большая, малая сошлись, В судьбе моей переплелись. Язык я знал неведомо откуда, Как дети, но не в том таилось чудо. В учительницах я улавливал черты Богинь, знакомых мне, и новые мечты С их женственностью милой сопрягались, Как будто тайн души моей они касались, Влекущих, стыдных, научая быть Достойным и одно прекрасное любить.

* * *

Есть странные растения - хвощи И плауны, не то, что бы не хороши; Растут они в воде иль на болоте, В местах, где не заметишь бабочек в полете. Я в детстве их бежал, как от стыда, И в том бы не признался никогда, Когда бы не узнал, что то - реликты, И ими были воды и земля покрыты, Пока цветковые на смену не взошли. Для украшения Земли? Учительница, о, она сошла б за Флору, Кивнула важно мне с улыбкою во взоре. С тех пор за истину я чту: Природа исстари творила красоту.

* * *

Еще зимой нежданно снег подтает, И солнце, грея горячее, просияет, И в воздухе повеет новизной И побежденной стариной. И осень приносила мне приметы Начала новой жизни. Как барчук одетый, Проехав пол-планеты, Я, сирота, однажды вдруг предстал не где-то, А в центре Ленинграда, как в мечте Родиться снова - в красоте. И мир открылся мне старинный, Как скифу древние Афины, В извечной новизне, С сияньем чистым неба по весне.

* * *

Пришедший школьником впервые в Эрмитаж, Застывший мир старинный, Не очень удивился я, как юный паж Времен Екатерины, Что понаслышке роскошь эту знал, Хоть мал, а был удал. Что вынес я из первых посещений? В игре беспечной детских чувств Не ведал, как свесветный гений Открыл мне храм искусств. Ведь такова от века младость, Вы помните, друзья, Для детства новизна, как радость, Отрада бытия!

* * *

Высокой живописи пышный пир! Надеждой странною влекомый, Входил я в Эрмитаж, как в мир, Мне исстари знакомый, Из детства моего, В чем ощущал я торжество; Средь публики многоязыкой Бродил с беспечною улыбкой. И боги Греции всходили вновь... Все тайна и любовь, Что всех влечет от века - И Запад, и Восток , - Как счастья чаемая нега Или бессмертия залог.

* * *

Здесь в страствиях провел я годы, Претерпевая грусть и тяжкие невзгоды, Моральною рефлексией томим, Безмолвный, точно мим, Средь публики разноязыкой, Столь временной, как тени, зыбкой, Сходящей где-то ныне в мир иной Безвесною толпой. О, Время! Сохрани хоть наши чувства, Как сны Весны, В отсветах пламени искусства. Иначе, что ж, музей - Всего лишь мавзолей?

Лоджии Рафаэля в Эрмитаже.

Высокий узкий коридор Вдоль окон сада, Всего лишь переход куда-то, Но если вдруг поднимешь взор На стены, на плафоны, Восходят словно небосклоны Мифологических времен, С идиллией пастушеских племен. И тут же завитки, виньетки и узоры Со всем богатством фауны и флоры, Природы вещей письмена, Как жизни радость и весна. Весь мир в высоких сводах Гармонией пленительной воссоздан.

* * *

Я шел осенним лесом над Амуром, Далеким, словно древний Муром, Вернувшись много лет спустя В родные, вешние края. Земная ширь, как в поднебесье, - На всем и дума, и веселье. Берез высоких женская краса И стать мужская сосен, - В них память отшумевших весен Сияет, как роса. Я шел осенним лесом, внемля Гармонии тишайшей бытия, Как в сводах Рафаэля. О, милые, заветные края!

* * *

Прощай, о, юность! Ты была, была, Была наивна и светла, Но не скажу я, скоротечной, А как весна, предвечной. Впервые повстречалась мне На берегах Невы, где, как во сне, Я школу посещал у Невского и Мойки, Воображая все прыжки и стойки, Живя гимнастикой, как юный грек, Во красоте каналов , рек. Призванье мысля не в атлетах, Но также отнюдь не в поэтах, Мужая, много я ошибок совершил, Всю жизнь, казалось, упустил.

* * *

Пришла любовь, и ночь, как день, была светла. С картины Боттичелли милая моя сошла, С “Весны” или “Рождения Венеры”, В призвание нежданное мое поверив. И юность возвратилась, как весенний пир; Впервые я писал стихи, влюбленный в мир. Избалованный щедрыми дарами, О, юность, ты прости, боюсь, я не сумел Взирать на мир счастливыми глазами, Творить с чудесной силой, - не успел, Как впал в хандру, в мучительные думы О суете сует, и сирый и угрюмый, Бродил, как тень, среди живых, В их притязаниях убогих и нагих.

* * *

Я помню Ленинград в границах прежних, Классических времен. В лучах зари и в грезах безмятежных, Объятый тишиною, возникает он. Пустынны улицы, сады и парки, Как бы дождем умытые с утра. А в горожанах свежесть, словно Парки Забылись сном, и всюду детвора, И юность чистая мелькает стайкой, С улыбкой, с речью нежной, без утайки Всю прелесть жизни излучая в дар, - В душе моей волненья жар И ныне пробуждается отрадой - Всесветной тишиною Ленинграда.