Так оно бывает (Юмористические рассказы и сценки)

– Палсаныч! Да я же... Я ведь... Я всею душою готов... Когда надо играть?

– Вот! Это уже - другое дело. Это - правильные слова. Но ты и меня пойми правильно, Пыпин: играть тебе придется завтра. Не позднее, чем завтра утром. То есть - на дневном спектакле...

– Вы шутите, Палсаныч!
– воскликнул молодой артист.

– Как это - "шучу"?
– сурово отозвался завтруппой.
– Разве я тебя для шуток к себе пригласил? Ступай сейчас к Варваре - она ведет данный спектакль, то есть - "Взрыв в степи". Она тебе даст роль Михеича...

– Как?!
– Михеича?! Такого старика?!

– А чем он там особенно стар? Ну, по пьесе ему лет семьдесят пять. Так и поболе того люди у нас живут... Условия теперь у нас резко улучшились, статистика показывает, что и свыше ста лет тянут отдельные старики и старухи...

– Но я-то, я, Палсаныч, прожил всего двадцать два года. Мне зрители и не поверят, если я стану притворяться дряхлым пенсионером...

– А ты не притворяйся. Ты дай типа. Образ покажи! Вживись в эту колоритную фигуру старого рабочего. Создай художественный, так сказать, облик...

– Когда же я его успею создать, если утром уже - спектакль?! А где застольный период? Где - изучение подтекстов? Где предлагаемые обстоятельства, Палсаныч?

– Обстоятельства тебе предлагаются такие, Пыпин: или ты выручишь родной коллектив, или этот коллектив тебе такое пропишет, что своих не узнаешь! Понятно тебе, Пыпин? А сейчас не мешай мне работать: найди помрежа - Варвару то есть, и начинай творческое вживание в образ Михеича! Ну?!

Артист Пыпин, не спуская глаз с завтруппой, стал пятиться к дверям. Очевидно, он надеялся, что владелец кабинета в последнюю секунду весело засмеется и объявит : то была шутка. Играть роль Михеича не надо!

Но завтруппой склонился над столом, снова принялся ворошить бумаги. И бедняга актер понял: не миновать ему завтра "давать типа" в роли старика Михеича...

И вот наступил час этого искуса: занавес раздвинулся, открыв глазам зрителей декорации и всех участников спектакля. А среди них - молодой артист С. Пыпин в роли пенсионера Михеича. Михеич выглядел вполне пристойно в своем скромном костюме из хлопчатобумажно-го "рубчика" черного цвета, в очках с поломанной металлической оправой, с седыми усами и в паричке, где седая же шевелюра сочеталась с проплешинами... Правда, голос был необычайно свеж для пожилого персонажа. Но главное затруднение, естественно, заключалось в том, что Михеич очень плохо помнил свой текст. Суфлер громко подавал реплики пенсионера. Настолько громко, что зрители слышали все, что надобно было произнести Михеичу, два, а то - и три раза: сперва от суфлера, который высунулся из будки до половины роста, а затем уже - от Михеича как такового. И притом суфлер-то говорил полностью, а Михеич многое скрадывал или переиначивал... Но кто же не знает этого положения вещей, когда исполнитель "ни в зуб ногою" не помнит своих слов?..

– Нет, доченька, не пара он тебе, никак не пара!
– подавал свистящим громким шепотом добросовестный мастер подсказа.

– А?
– переспрашивал Пыпин, приложив ладонь к уху и нагнувшись к будке.

– Я говорю: "не пара он тебе, совсем не пара"!

– Кто - не пара?

– Он!
– и суфлер тыкал пальцем в сторону кулис, желая тем показать, что личности, которая - не пара, в данный момент на сцене нет.

Сережа озирался. И, не увидев там, куда направлен был перст указующий, ни одного из своих партнеров по сцене, снова допрашивал суфлера:

– Да кто - "он-то"?! Кто кому - не пара? Мне - что ли?

– Не тебе, а дочке. Вот ей!
– надрывался человек из будки. И он снова тыкал пальцем - на сей раз в одну из артисток, присутствующих на сцене.

– А-а... Вот оно что!
– отзывался Пыпин-Михеич.
– Теперь я понял. Да, дочка. Он тебе - не пара.
– И тут же обращался к суфлеру со следующим вопросом: - Слушай, Андрей, а я ей - пара?

– Ты же ей - отец!
– рявкал суфлер.
– Отец! Понимаешь?! Папа ты ей! Родитель, одним словом!

– Да, ты мой горячо любимый папа, - вступала в диалог артистка, исполняющая роль дочки.
– И ты считаешь, что он - Никодим, значит, он - мне не пара... Вот так!

– Ффу! наконец разобрались!
– радостно констатировал Пыпин. И, склонившись к будке, давал команду: - Толкай дальше! Что я тебе говорю?

– Ты говоришь: "Вот помяни мое слово, он тебя не любит, ему нужны твои большие производственные премии и та новая квартира, которую тебе предоставляют за твой ударный труд..."

– Чего, чего ему нужно?

А тут уже из зала потерявшие терпение зрители кричали:

– Квартира ему нужна! Деньги! Ну, кто этого не понимает? Играйте дальше!

В задних рядах подхватывал кто-то:

– Слушай, старик, если ты вообще такой тупой, то зачем ты вмешиваешься в дела дочери? Пускай они сами разберутся!..

– Кхм, нда, - крякнул Пыпин, - Ну, я пойду на огород. А вы тут, действительно, разберитесь: что к чему?..

Уход Михеича воспринимался с облегчением как артистами, так и публикой...

И тем не менее, когда на следующий день Пыпин пришел к заведующему труппой, тот встретил его ласково:

– Молодец!
– начал он, раскрывая объятия.
– Воистину: выручил родной коллектив. Правда, во втором акте паричок у тебя немножко отклеился и одного уса не было... потом, текст не очень твердо ты проговаривал. А все-таки - сыграл! И спектакль отменять не пришлось! Молодец! Мы тебе уже вывесили благодарность на доске. Поди почитай... Стой!.. Ты не сразу иди! У меня к тебе еще дельце накопилось...

Сергей Пыпин вопросительно поднял брови. А завтруппой, стыдливо почесывая затылок, заметил:

– Только ты пойми меня правильно, Пыпин. Родной коллектив - то есть наш же театр - просит тебя еще разок выручить его. Поскольку ты показал себя, так сказать, мастером создания блитц-образов, что ли, ты... Что ты качаешься, Пыпин? Уж не хватил ли ты на радостях тово - грамм полтораста-двести, а?

– Ничего я не хватил, Палсаныч. И когда мне было "хватать"? Я же еще вчера играл, как вы знаете, совершенно новую для меня роль...

– Правильно! И мы этой услуги родному коллективу не забудем. То есть сам коллектив не забудет. А теперь выручи нас еще раз. Сыграй ты в комедии "Большой недолив" роль веселой такой разбитной старухи Еремеевны...

– Кого сыграть?
– переспросил Пыпин и поковырял пальцем в обоих ушах, полагая, очевидно, что он плохо слышит: уши, мол, заложило...

– Еремеевну будешь исполнять. Разбитная старуха - ее у нас вообще-то играет Спесивце-ва Анна Никандровна. Но Спесивцеву положили в больницу с подозрением на инсульт. А спектакль отменять управление культуры нам не разрешает. Вот и представился для тебя случай еще раз оказать услугу родному колл... Слушай, если тебя так заносит поминутно, ты лучше сядь! Сядь, Сереженька, посиди: в ногах правды нет. А тебе, как артисту, которому предстоит скоро дать на сцене иключительно правдивый образ нашей глубоко советской старушки...