Так просто... Книга 2
Шрифт:
— Вот, малышка! — Билл вздохнул и протянул ей кусок кружев. — Это тебе, фата. Миссис Доли, наша пожилая соседка, нашла это в своем сундуке…
— Крольчонок! — отец улыбнулся ей, — Посмотри сюда! Давай, милая! Уверен, твоя мамочка сейчас смотрит на тебя…
Крольчонок! Её отец звал её «крольчонок»!!! она совсем забыла об этом. И вот вспомнила только сейчас…
Она осторожно положила букет на стол, прикрыла глаза и сделала шаг назад. Схватилась за спинку стула, будто боялась упасть,
— Я… Мне надо… Я сейчас…
— Джесси, Джесси! Стой! — Оливия едва успела её перехватить. — Что? Что такое случилось? Что там в этой записке?
Джейс била мелкая дрожь. Она ничего, совершенно ничего не понимала! Как такое может быть? Это один и тот же Марк? Марк, который, несмотря ни на что, дарит ей свадьбу её мечты?! И Марк, который готовит для подписи Соглашение о совместной опеке? Как эти два человека могут уживаться в одном? И какой из них настоящий? И, разве может тот, первый Марк, милый, добрый, романтичный, быть таким трезвым и расчетливым, детально продумывающим каждое слово в том Соглашении? Джейс была убита и растеряна. Она не знала, чему и какому Марку верить. Но вот только сердце предательски просило взять тот букет из ромашек, прижать его к сердцу, и петь. И кружиться на месте. И широко улыбаться. И верить!
Джейс схватилась за ручку двери в тщетной попытке открыть её и выйти:
— Я… Мне надо к Марку. Мне надо срочно увидеть его. И поговорить. Прямо сейчас.
Да, надо. Надо сказать ему, что она знает все об этом Соглашении. И посмотреть на его реакцию. И послушать, что он скажет ей. И как объяснит все это… Потому что, сказать «нет», как она и планировала сделать, становилось все труднее…
Оливия переглянулась со стилистом:
— Джесси, милая, к сожалению, прямо сейчас это никак невозможно сделать. — Она уговаривала подругу, как маленького ребенка, уводя её от двери. — У нас мало времени. Потерпи.
— Нет, ты не понимаешь! Вы никто не понимаете! Если мне нельзя пойти к нему, то попросите его прийти сюда!
— Мисс Монро, Джесси, — стилист взяла её за локоть и повела за ширму. — Если мы сейчас не начнем с вами одеваться, то нам и в самом деле не хватит времени. Давайте приступим, а мисс Оливия посмотрит, как можно исполнить вашу просьбу. Хорошо?
Джейс кивнула. А что еще ей оставалось делать? она, словно в тумане, поднимала и опускала по команде руки; поворачивалась из стороны в сторону; задерживала дыхание и делала глубокий вдох.
— Ну, вот и все готово. — стилист выкатила большое зеркало, чтобы Джейс смогла увидеть себя в полный рост. — Ну, как вам?
Джейс молчала. Она не узнавала себя. Там, в салоне, когда она выбрала это платье, оно виделось ей немного другим, не таким… сказочным. А сейчас, ей казалось, что в серединке каждого цветочка на кружевном лифе, блестел маленький кристаллик.
А стилист все продолжала что-то говорить ей:
— Ой, мы забыли туфли. Давайте. Я помогу вам…
— Это… это не мои…
— Это — ваши. Мистер Эриксон, ваш жених, он позаботился… Тонкая мягкая кожа… — Джейс зажмурилась: зачем он поступает так? Зачем? Выстилает ковровую дорожку, чтобы потом, подсунув это Соглашение, столкнуть в пропасть? — И я поставлю вот эти балетки возле вашего стула. Вы сможете переобуться после
церемонии, а потом, когда придет время вашего танца, снова наденете каблуки. Он такой внимательный, ваш будущий муж, все продумал, вам так повезло…Джейс оставалось только кивать и улыбаться, и соглашаться. Да, конечно, он такой. Просто, вы не знаете его «другого». Такого, кто способен наброситься на вас с обвинениями, запугать, потом снова прикинуться ласковым котенком, чтобы в последнюю минуту превратиться в безжалостного хищника.
— Ну, осталось закрепить диадему и фату…
— Фату?! — Вот тут Джейс испугалась. — Зачем фату? Я не просила… мне не нужна!..
— Мамочка! — Габриэль, что все это время с таким детским восторгом смотрела на неё, сложила ладошки под подбородком, и стала канючить. — Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Ты такая!.. Тебе нужна фата! Ты же настоящая невеста! Вот когда я буду выходить замуж, у меня будет фата!
— Мамочка! — дверь с грохотом распахнулась, и Ники замер на пороге. — Ух, ты! Мамочка! Ты такая… красивая!
— Николас! Мой мальчик! — Джейс, шмыгая носом и пытаясь сдержать слезы, повернулась к сыну и присела перед ним. — Какой же ты!.. Настоящий взрослый мужчина!
Она гладила мальчишку по рукавам пиджака, проводила кончиками пальцев по его красиво причесанным кудряшкам.
— Я так люблю тебя! Ты принцесса! Самая красивая и самая настоящая!
— Спасибо, Ники! — Джейс улыбнулась. — А ты и Бри самые красивые дети во всем мире. И самые любимые.
— Ладно! — Габриэль подошла к брату и махнула ручкой. — Так и быть, будь сегодня принцессой. Но только сегодня!
— На один день я согласна, — Джейс улыбнулась дочери.
Но хитрая малявка прищурилась и подмигнула брату:
— Ники, мамочка не хочет надевать фату!
— Мам, ну ты чего? Ну? Ну, все принцессы женились в этой штуке!
— Ну, если только, все принцессы! — слабая улыбка тронула уголки её губ. Джейс капитулировала перед прямым натиском своих детей. — У тебя славный букетик.
Она коснулась ноготком хрупких белых лепестков ромашки. «Крольчонок». А Марк зовет её Морковка…
— Ага! И у папы такой же! Ой, я побегу к нему! Мне пора, он сказал, чтобы я не задерживался. И еще, он сказал, что будет ждать тебя. И он это, соскучился, вот.
— Мамочка, а можно и мне к папе? — Бри надула губки. — Я не долго!
— Ладно, только… Ники, Бри, скажите папе… Скажите, что мне надо с ним поговорить, сейчас. Попросите его прийти, ладно?
Малышня убежала, но им на смену пришли все остальные. Все женщины, что были вчера на её девичнике, сейчас столпились в одной из гостиных на первом этаже, и пытались сдержать слезы радости и умиления.
— О, Боже! — Оливия приложила трясущиеся пальчики ко рту. — Это платье… Но мы его даже не видели… Джесси, ты… — Она хотела коснуться платья, но отдернула руку. — Нет! и никто не трогайте её. Оно такое… воздушное.
Джейс и сама боялась заплакать. Все, что происходило с ней сейчас, казалось таким нереальным, но, правильным. И это выбивало её из колеи. Она принимала комплименты, шутки и восторги подруг, но уголки её губ подергивались в нервной улыбке. Никто, никто не знал, что творится сейчас в её душе. И благо, что все вокруг списывали это на нервы.