Такие разные 2: Чувствуя тебя

Я опускаю глаза, потому что слова матери несут с собой странную смесь радости и боли. Все, о

чем она говорит – правда. Мы действительно были такими, но утратили все. Однажды, просто

ничего не осталось. Веревки, державшие нам вместе, обратились в прах.

– Когда ты впервые привела его к нам знакомить, он так нервничал, хоть и старался этого не

показывать.

При этом воспоминании мы обе, не сговариваясь, смеемся.

– Но тогда, - ее голос вновь становится серьезным, - я поняла, что вы двое не зря вместе. Было в

его взгляде что-то такое… неуловимое, но мое сердце отчего-то успокоилось. Я видела, что ради

тебя и твоей защиты он не пожалеет собственной жизни.

Я прикрываю веки, когда из глаз выкатывается слеза, а за ней еще и еще. Сейчас, именно в этот

момент я ясно, как никогда осознаю, что пять лет назад совершила ошибку. На самом деле,

ошибок было много, но одна оказалась роковой.

Тогда я просила, умоляла Тайлера уйти из моей жизни. Но что я должна была сделать, это

просить его остаться и помочь мне. Но я не сделала этого.

Решение, за которое я расплачиваюсь до сих пор.

ЗА НЕДЕЛЮ ДО ОКОНЧАНИЯ ШКОЛЫ

– Ты такой батан! – склонив голову на бок и оглядывая Тайлера, смеюсь я.

Он прищуривается и стреляет в меня строгим взглядом ярко-зеленых глаз.

– Ты же обещала, что не будешь смеяться! – обвинительно напоминает он, угрожающе

подступая ко мне. Я знаю, что за этим последует и, взвизгнув, отскакиваю к его кровати.

– Нет, Тайлер, пожалуйста, только не щекотка! – быстро мотаю головой я, и забираюсь на

кровать, потому что он продолжает наступать.

– Ты не сдержала слово, так что готовься к расплате.

Он атакует меня, подмяв под себя, щекоча меня с ног до головы. Я корчусь, извиваюсь и хохочу

как безумная. Мой хвост съехал на бок, пряди торчат в разные стороны и если он не прекратит,

то еще чуть-чуть, и полетят слюни. Щекотка – это мощное оружие против меня.

– Ох, пожааалуйта, не надо! – сипло протягиваю я между приступами смеха. – Твоя… твоя

рубашка помнется!

– Ладно, так и быть, пожалею тебя, - милостиво решает он, но не отпускает меня, а заводит мои

руки за голову и мягко удерживает их в своих руках.

Я все еще хихикаю, но теперь игра изменилась, и его тело по-другому прижимается ко мне. Я

изгибаюсь, касаясь грудью его груди, и захватываю его нижнюю губу зубами.

Его торс поддается вперед, голова наклоняется ко мне, и я чувствую мягкую нежность его языка,

когда он проводит им по внутренней поверхности моей губы. Я издаю длинный стон, когда он

скользит в мой рот, и наши языки встречаются. Страсть и желание в нас нарастает, по мере того,

как поцелуй углубляется, но неожиданно Тайлер прерывается, и немного отстранившись, чтобы

посмотреть мне в глаза, хрипло спрашивает:

– Все еще считаешь меня батаном?

Я лишь верчу головой, не в состоянии вымолвить ничего вразумительного.

Я только поддразнивала его, хотя на самом деле, в светло-серой рубашке и черном узком

галстуке, он выглядит просто умопомрачительно. Мы специально купили все эти вещи по

случаю официального знакомства с моими родителями.

После всех недавних событий родители, наконец, смирились с моим выбором, и мать даже

изъявила желание лично познакомиться с Тайлером. Именно для этого они сегодня ждали его к

обеду.

У нас нет времени продолжить начатое как бы того не хотелось, поэтому мы поднимаемся и

начинаем приводить свою одежду в порядок. Я вижу, что Тайлер нервничает, это заметно по

тому, как напряжены его плечи и нахмурены брови. По правде сказать, я и сама волнуюсь. Да, в

последнее время в отношениях с отцом и матерью настала значительная оттепель, но что, если

они будут грубы с ним? Или специально поставят в неловкое положение?

Пока мы едем в его машине к моему дому, Тайлер молчит, крепко сжимая руль и глядя

исключительно на дорогу. Желая, чтобы он хоть немного расслабился, я кладу руку ему на ногу

и глажу.

– Прекрати это, - успокаивающим голосом прошу я.

Он с непониманием оборачивается ко мне.

– Что?

– То, что ты делаешь, и из-за чего натянут, как струна, - поясняю я. – Наверняка представляешь

самые ужасные варианты предстоящей встречи.

Тайлер морщится.

– Твои родители ненавидят меня. Боюсь, знакомство со мной тут не поможет. Скорее, еще

больше навредит.

– Боже, а ты оказывается такой пессимист, - закатываю глаза я. – И они тебя не ненавидят, они

не знают тебя.

Я не добавляю, что еще недавно они, скорее всего, в самом деле, ненавидели его.

Он ничего не отвечает, но долгий вздох с его стороны говорит о том, что он мало успокоен.

– Ты никогда не делал этого прежде? – внезапно осеняет меня. – Не знакомился с родителями

девушки, которая тебе нравилась?

Тайлер молча бросает на меня хмурый взгляд.

Вау, могла бы и догадаться!

– Я права?

– Знаешь, я не тот парень, с которым родители мечтают увидеть свою дочь, - резко дергает

плечами он. – И до тебя… не было той, с кем бы доходило до этого. – Он серьезно смотрит на

меня. – Ты и так это знала.

Да, знала, но услышать это от него еще раз, тем ни менее, приятно.

Я довольно улыбаюсь и, потянувшись, целую его в щеку.

Он с подозрением смотрит на меня.

– Это за что?

Я просто пожимаю плечами.

– За то, что ты, это ты.

Мы с Тайлером напрасно так волновались, потому что к моему приятному удивлению, мои

родители ведут себя с ним вежливо и без напыщенности. После официального представления

мать идет ставить букет гардений, подаренный Тайлером, в воду. Отец немного скован, но тоже

вставляет какие-то проходные замечания. Скоро Мэгги подает обед в столовой, и за едой