Такое кино

Она рылась в шкафу, подкрашивалась, причесывалась перед зеркалом. Туринский ее не беспокоил. И когда она была почти готова, он все же не утерпел, крикнул:

– Женька, а знаешь, почему сейчас все искусство у нас в ж..., в одном месте?

– Ну почему?
– отозвалась Мордвинова, застегивая на шее бусы.

– Вот, слушай, что у Гоголя прочел, - он стоял уже на пороге с книгой в руках.
– "Истинные гении возникают во время блеска и могущества государей и государств, а не во время безобразных политических явлений и терроризмов республиканских, которые доселе не подарили миру ни одного поэта". Да дело не в том, что гении не родятся, а в том, что нынешнему времени они на хрен не нужны! Время буржуазной посредственности, серости!

– Ну, в чем-то он, может быть, и прав...
– задумчиво произнесла Женя, глядя на себя в зеркало.

– Что это за духи?
– Туринский подошел и встал у нее за спиной.
– У тебя раньше были такие?

– На юбилее, Вить, откуда ты меня умыкнул, - улыбнулась Женя воспоминаниям.

Он провел кончиками пальцев по обнаженной шее, и она вздрогнула и напряглась.

– Не надо, Вить, - попросила неверным голосом.

– Ты железный Феликс, а не женщина, - пробормотал Виктор Алексеевич и ушел к себе.

Женя прислушалась к учащенному сердцебиению и улыбнулась. Однако пора. Она заглянула к Туринскому попрощаться, тот вышел ее проводить.

– Постараюсь вернуться сегодня вечером, - сказала Мордвинова, целуя на прощание хмурого режиссера. Он ничего не сказал, только помахал рукой с крыльца, другую руку засунув в карман куртки. 

Вылазка в город

 Светка пригласила Женю к себе, подгадав момент, когда муж уехал к родственникам в Питер. Была суббота, у Светки выходной, и назавтра не надо было рано вставать. Она все предусмотрела. Однако Женя хотела еще повидаться с Аней и, если повезет, выбрать с ней подарок юбилярше.

Она приехала на Потылиху, не дозвонившись Ане. Дочь была, скорее всего, на работе, однако попытка не пытка, надо было удостовериться. Женя не стала открывать дверь своим ключом, а на всякий случай деликатно позвонила в дверь. Открыли не сразу. Мордвинова уже достала ключ, когда дверь распахнулась.

– Мама!
– Аня бросилась обнимать ее и целовать.
– Как я соскучилась!

– А я звоню, звоню...
– сказала Женя, когда они прошли в квартиру.

– Я спала, - смущенно улыбнулась Аня, хотя мама уже поняла это по ее заспанному виду и пижаме.
– Идем пить кофе!

– А Тим дома?
– опасливо косясь на дверь большой комнаты, спросила Женя.

Они до сих пор не были представлены друг другу, и Жене это не нравилось, хотя она предпочитала молчать и ждать.

– Работает, - ответила Аня, проходя на кухню.
– У него сегодня съемки в эпизоде. Представляешь, его будут бить, мордовать, он будет падать и снова падать... Хорошо, что я это не увижу. Опять весь побитый вернется.

Аня насыпала в чашки растворимый кофе, сахар, добавила кипятку и молока. Женя села на любимый диванчик и вздохнула ностальгически:

– Хорошо...

– Скучаешь по дому?
– спросила дочь, закуривая сигарету.

– По тебе скучаю, - ответила Женя.
– По нашей с тобой жизни... Только ты не думай, что мне с Туринским плохо!

– Да уж, я представляю!
– лукаво улыбнулась Аня.
– Как его сердце?

– Сейчас получше. Тьфу-тьфу-тьфу! А ты как?

Женя внимательно вглядывалась в лицо дочери. Ей необходимо было знать, что у Ани все хорошо, иначе... Иначе невозможно мое счастье.

– Мам, у меня все замечательно с Тимом, если ты про это!

Кажется, она не лгала.

– А-а...
– Мордвинова хотела поинтересоваться, не собираются ли они пожениться, но не рискнула, только спросила: - Как на работе? Что ты сейчас делаешь?

– Надоела работа, сил нет, - вздохнула Аня и стряхнула пепел.
– Отнимает все время, а роста никакого.

– Ань, - заговорщически зашептала Мордвинова, будто их кто-то мог слышать, - мы скоро закончим сценарий. Виктор уже понемногу подбирает группу, спонсорам представили заявку или, как это сейчас называется, синопсис. Сценарий одобрили. И мне кажется, костюмы делать будешь ты.

– Я?
– удивилась и обрадовалась Аня.

– Но тс-с! Это секрет. Туринский как-то обмолвился, что хочет тебе предложить, но мало ли что... Пусть он сам тебе об этом скажет.

Они смотрели друг на друга и понимали гораздо больше, чем говорили.

– Здорово!
– воскликнула дочь.
– Исторические костюмы, девятнадцатый век, царствование Александра П, да?

– Николая Первого сначала. Ты пока подумай, с эпохой ознакомься.

Они помолчали наполнено. Потом Аня спросила:

– Тебе с ним интересно?

– Конечно!
– Женя почему-то покраснела.
– Мы много говорим, читаем вслух, гуляем, ну и пишем, пишем. Работаем. Ты знаешь, я совершенно счастлива!

– Вижу, - улыбнулась Аня.
– Ты помолодела очень и похорошела. Он развелся?

– Кажется, да. Был суд, значит, их развели.

– Вы поженитесь?

– Не знаю...
– Женя пожала плечами.
– Не думала пока об этом. Да и Туринский ничего не говорит. Зачем, нам и так хорошо.

Ан согласилась помочь маме выбрать подарок. Они поехали в "Охотный ряд" и купили для Светки чудесный костюмчик-двойку, кокетливый, нарядный и в то же время подходящий для офиса. "Ей сейчас надо выглядеть хорошо", - подумала Женя. В метро они расстались, уговорившись, что Аня с Тимом приедут, наконец, в Шишкино.

В дополнение к подарку Женя купила огромный букет цветов, бутылку мартини и большой пакет апельсинового сока. Она еле дотащилась до "Войковской", где жила Светка. Подруга уже названивала вовсю и возмущалась. И понятно: на место Женя прибыла только в шестом часу.

Светка встретила ее бурно, с объятьями, поцелуями и даже слезами. Мордвинова сразу отметила, что подруга не в форме, будто чем-то расстроена. Одета кое-как, не подкрашена.

– Так, Светка, что-то ты мне не нравишься!
– с порога заявила Женя.
– Марш наряжаться (вот тебе подарок, кстати), будем праздник устраивать!

Пока Света исполняла ее требования, Мордвинова хлопотала о сервировке столика в гостиной. Подумала, не вывести ли подругу в кафе, но отказалась от этой мысли. Видно, что-то произошло, и ей надо будет выплакаться. Все лучше в родных стенах. Светка привела себя в порядок, настрогала с Жениной помощью закусок, вынула из духовки мясо с овощами.

– Ну, за круглую дату, которая так красит женщину!
– предложила Женя первый тост, когда они уселись за столиком.

Подруга куксилась: