Там, где бьется артерия (сборник)

– Проще сказать, этот тип был законченным параноиком… – слушая Стаса, резюмировал Орлов. – Ну а безлюдная-то территория ему для чего была нужна?

– Чтобы снести село и, перекопав всю его территорию метра на два в глубину, найти-таки тот загадочный клад. Что интересно, ему даже сами сокровища были не очень-то нужны. Его интересовал некий «жезл императора шаманов», который якобы хранился вместе с кладом.

– А что это за жезл? – спросил Орлов и, увидев заглянувшую в кабинет Верочку, махнул ей рукой, давая понять, что «можно еще по кофейку». – Сроду о таком не слышал…

– Ну, это такая штуковина, которая вроде бы повелевает природными стихиями, – с ироничной таинственностью пояснил Гуров. – Скажем, махнул этим жезлом – и тут же разразилась буря, которая разнесла в клочья любое войско, любую армию. Сам понимаешь, что для завоевания всего земного шара лучшего средства и не придумаешь.

– Но и это еще не все! – Стас изобразил рукой многозначительный жест. – На месте хутора, ну, раз уж это – точка силы всего мира, Стременцов собирался построить большой подземный храм, посвященный не кому-нибудь, а Вию! Его он и боялся, и преклонялся перед ним. Вот… А сверху собирался построить свой «императорский дворец», чтобы из него править планетой. О как!

– И вообще, надо сказать, он был завзятым мизантропом, – отметил Лев, отставив пустую кофейную чашку. – Он считал людей, как таковых, ошибкой природы, биологическим мусором и был такого мнения, что их присутствие мешает правильному влиянию подземных сил на его, как он думал, феноменальные способности.

Недоуменно взглянув на Гурова, Петр поинтересовался фактом пребывания пленников в культовом помещении сумасшедшего олигарха. Гуров пояснил, что своих пленников Стременцов держал в «комнате-икс» как энергетическую подпитку идола Вия, как «живые дрова» для поддержания «черного костра очищения».

– Да, представь себе, имелся там и идол… – чуть развел руками Лев. – Находился он в еще более засекреченном помещении, чем «комната-икс». Нам о нем рассказал Руслан Хамидов, можно сказать, чудом оставшийся в живых.

По словам бывшего узника, помимо каменных мешков, расположенных по периметру «тронного зала», где Стременцов содержал своих пленников, имелось еще одно помещение, о котором не знали даже дворецкий и старший охранник. Именно в нем и был спрятан отлитый из черной бронзы идол мрачного подземного владыки Вия. Каждый раз в полнолуние олигарх выводил кого-то из пленников к этой статуе и ритуальным бронзовым ножом пятитысячелетней давности (его Стременцов за огромные деньги купил у некоего предприимчивого археолога) резал вены на предплечьях приговоренных к жертвоприношению. Истекающих кровью людей он оставлял умирать у подножия бронзового истукана.

– Погодите-ка, а что же никто из пленников не взбунтовался, не попытался оказать сопротивление, не набросился на него? – потряс головой Орлов.

– Ага! – иронично хмыкнул Стас. – Попробуй, окажи сопротивление после месяца жизни в каменном мешке при кусочке сухаря и глотке воды в сутки? В этом-то и заключалась метода Стременцова – разными лишениями вынудить пленников отдать свою жизненную энергию Вию, а потом с кровью и саму жизнь. У него через эту казнь прошел не один десяток человек. Сначала он гнобил таким способом должников своего банка. Потом перешел на хуторян. Тут двойная для него выгода: и с «живыми дровами» полный ажур, и Бруты пустеют…

– Он отслеживал, кто из пленников самый ослабевший. Этих и брал «в работу»… – нахмурив лоб, добавил Гуров.

Самой первой из хуторян была убита Ирина Трофимова. Хамидов слышал ее душераздирающие крики, но помочь ничем не мог. Затем полоумный олигарх убил Василия Дольчука. Тот страдал болезнью печени и почек, из-за чего уже к концу второй недели еле двигался. Вадима Конопленко, оказавшегося на редкость живучим, опера освободили вместе с еще несколькими жителями Среднедонска, похищенными прямо с улицы отморозками Стременцова. А Хамидов решил пойти на хитрость. Он притворился уже почти умирающим, и Стременцов для жертвоприношения выбрал его. Правда, пленник не учел, что за несколько месяцев плена он и в самом деле сильно ослаб, а олигарх обладал недюжинной физической силой. Но тем не менее он решительно вступил в схватку. И хотя его мучителю все же удалось полоснуть пленника ножом по руке, Руслан ухитрился вырвать оружие, и тогда… Стременцов трусливо бежал! Преследующий его пленник едва успел покинуть тайную комнату, как ее дверь тут же автоматически захлопнулась. Сам же олигарх, поскользнувшись на полированном полу, с размаху ударился виском об угол постамента своего трона. Так нелепо и банально закончилась жизнь кандидата в верховные правители планеты Земля.

– А как же его семья – жена, дети? – с сочувственной ноткой уточнил Орлов.

– Какая семья? Он пожизненный холостяк, – с неким хитрым подтекстом ответил Крячко. – Женщин презирал и ненавидел, считал их людьми не то что второго, третьего сорта, поэтому всегда придерживался только однополых отношений. У него – представляешь! – в доме был обнаружен целый «гарем», так сказать, наложников.

– Тьфу ты, мерзость какая! – Донельзя озадаченный услышанным, Петр только и смог развести руками. – А пресса-то об этом уже знает?

– По сути, да… – сдержанно подтвердил Гуров. – Еще только началось следствие, еще не всех прислужников Стременцова задержали. Червонов, вон, успел удариться в бега, еще не задержаны трое бандитов из группировки Джека Потрошителя, еще не до конца разобрались с главным областным «пинкертоном»… А он наверняка замешан. Все еще впереди: и разоблачения, и сенсации.

– Так вот, я о чем хотел сказать… – Генерал назидательно вскинул указательный палец. – Как бы не получилось так, что после всей этой истории всякого состоятельного гражданина, кто не обзавелся семьей, будут принимать или за педофила, или за садюгу-сатаниста.

– Ха! – хлопнул себя ладонями по коленкам Крячко. – А то нам с этого великая печаль! Пусть вовремя женится, пусть к людям относится по-человечески и не страдает всякой херней, и никто о нем ничего плохого не скажет.

– А после разоблачения Стременцова и освобождения похищенных вы в Бруты еще раз заезжали? – как-то так, вскользь, без какого-либо подтекста поинтересовался Петр.

К его удивлению, на этот, в общем-то, совершенно обыденный вопрос Лев отчего-то рассмеялся, а Крячко засопел и почесал затылок. Как пояснил Гуров, заглянуть на хутор они собирались, о чем упомянули в телефонном разговоре со старостой. Однако когда Пал Палыч по секрету сообщил им, что энное число молодых хуторянок, пребывая в эйфории от последних событий, пообещали прямо-таки «залюбить» своих освободителей, опера призадумались: а в коня ли корм? Даже Стас впал в сомнение: а надо ли ему столько счастья, так много и сразу? Поэтому, заочно передав хуторянам привет и пообещав «как-нибудь заглянуть в другой раз», они сразу же по завершении своих дел в Среднедонске отбыли в Москву.

– Значит, дело о нашествии «вурдалаков» можно считать законченным… – задумчиво проговорил Орлов. – Кстати, а что показал этот самый Джек Потрошитель? Как им удавалось совершать убийства и не оставлять следов?

– Что касается Джека, он же – Воротилкин Ефим, рецидивист-«мокрушник»… За него многое сказали улики – окурки сигарет «Торос» с отпечатком выщербленного резца. Совпало и масло из его «Опеля» с образцом, найденным у кладбища. Но и он сам рассказал, что их шайку готовил бывший наемник французского Иностранного легиона, который служил там в разведке и специализировался на диверсиях и похищениях людей… Его года три назад Стременцов нанял к себе начальником службы безопасности. Изворотливый, тварь! Когда его брали, двоих оперов райотдела ухитрился, сволочь, ранить ножом. Ну, уж тогда его я сам «слегка угомонил»…

– Уточняю! – ухмыльнувшись, Станислав поспешил вскинуть руку. – «Слегка угомонил», да так, что тот до сих пор лежит в коме с самыми скверными врачебными прогнозами.

– Кроме того, – продолжил Гуров, – у отморозков было неплохое прикрытие в органах внутренних дел – и районного, и областного уровня. Тот же Чакахин очень многое сделал для сокрытия улик и преднамеренно, самыми разными путями мешал расследованию. Имелось у прислужников олигарха-параноика и ультрасовременное импортное оборудование, и «Майнус-дог», и пистолеты-электрошокеры, способные поразить человека на дистанции до двадцати метров. Оглушив свою жертву нервно-паралитическим газом или высоковольтным импульсом, убийцы разрывали на шее сосуды своим приспособлением для имитации нападения некоего необычного существа.