Там, где нет тебя

Ане захотелось провалиться на месте, ну все, мама теперь черт знает что подумает. Влад осторожно поставил Аню в холле на пол и, повернувшись к маме, галантно поцеловал ей руку.

— Простите, не смог сделать этого раньше, — сверкнул голливудской улыбкой он. — Рад был с вами познакомиться, Надежда Васильевна.

Аня удивленно выгнула брови, заметив, что мама довольно улыбается, удерживая свои руки в широких ладонях Вольского.

— Я тоже очень рада знакомству, Владислав. Спасибо вам, что позаботились о моей Анечке.

— Да ну, пустяки какие, — изобразил невинную скромность Вольский. — Вы бы уговорили её взять больничный и пару дней дома отлежаться, — игнорируя Анины гневные гримасы, обратился он к маме.

— Я что-нибудь придумаю, — заговорщически подмигнула Владу мама, и Аня от неожиданности чуть не выронила сумку из рук.

— Я вечером… — Аня посмотрела на Влада испепеляющим взглядом и он, запнувшись, продолжил: — Я позвоню. Всего доброго.

Когда его широкая спина исчезла за дверью, мама, подхватив сердитую Аню под локоток, как бы невзначай обронила:

— Какой у Лерочки, оказывается, замечательный брат.

— Мама, не начинай, — прекрасно понимая, к чему она ведет, фыркнула Аня, ковыляя к лестнице

— А что я такого сказала? — возмутилась мать. — Интеллигентный, вежливый, внимательный, и красавчик к тому же.

— Мама! — Аня остановилась и повернулась к маме лицом. — Он просто сосед. Просто помог. Мы просто друзья. Понятно?

— Да понятно, — повела плечами мама. — Чего уж тут непонятного. Я и говорю — замечательный молодой человек.

Аня закатила глаза и промолчала, не желая продолжать эту тему, потому что мама в каждом мужчине, оказывавшемся рядом с ней, видела потенциального будущего мужа.

— Так что там насчет вечера? — прозорливо заметила она. — А то мы с папой собирались к тебе заехать сегодня.

Аня напряглась, не зная, что сказать матери.

— Я вечером кое-кому помочь обещала, — начала она.

— Какое помочь? — мама ткнула пальцем в больную ногу. — Владислав совершенно прав, тебе надо хотя бы на день взять отгул и отлежаться. Не пропадут тут без тебя. И слушать ничего не хочу, — разошлась она. — Сегодня с отцом заедем за тобой и заберем домой. А завтра никуда не пущу.

— Мама! — воскликнула Аня.

— Не обсуждается, — категорично осекла её Надежда Васильевна. — Один день погоды не делает. Посидишь завтра дома.

— Я Вольскому помочь обещала, — пришлось раскрыться Ане.

Надежда Васильевна, как хамелеон, мгновенно поменяла выражение лица и, сменив гнев на милость, произнесла чуть ли не на распев: — А, ну, так это другое дело! Отчего не помочь такому хорошему человеку. Тем более, что он ведь тебе помог. Такой внимательный и чуткий мужчина.

— Мама! Прекрати! — Аня наконец дошла до своей мастерской и, открыв дверь, едва не затолкала маму туда силой, потому что снующие по коридору люди явно прислушивались к их разговору.

— Что прекрати, что прекрати? — мама подставила ей стул, и Аня сердито плюхнулась в него, вытянув больную ногу. — Ну, ладно, Али арабом был — бог их знает, что там у них за обычаи в их Эмиратах, но этот-то ведь наш. Что тебя не утраивает?

— Мама, прекрати меня сватать за первого встречного, — Аня выдохнула, пытаясь успокоиться.

— Как я поняла, вы не первый раз встречаетесь, — непробиваемо заметила мама.

Аня закрыла глаза, а затем устало ответила:

— Ма, сколько тебе говорить — не нужен мне никто.

— Я вообще этого не хочу слушать, — взялась за свое мама. — Плохо! Очень плохо, что тебе никто не нужен. Сколько это будет продолжаться? Может, хватит мучить себя, Андрюшу с Темой и нас отцом?

— Зачем ты так? — к горлу подкатил ком, и Аня с укоризной посмотрела на маму.

— А как? — мама взяла её руки в свои и села напротив. — А как, доченька? Ты мучаешь и мертвых, и живых. Ты не даешь покоя своим мальчикам, потому что никак не хочешь их отпустить, а нас с отцом заставляешь страдать, наблюдая за тем, как ты хоронишь себя день за днем вместе с ними.

— Ты не понимаешь, — Аня стерла ладонью скатившуюся слезу. — Пока я помню о них, они живы. Я не хочу и не буду их забывать.

— Я понимаю одно, что неправильно сделала, когда не заставила тебя пройти сеансы психотерапии, — удрученно повесила голову Надежда Васильевна. — Я обрадовалась, что ты с головой окунулась в работу и достигла таких успехов. Я думала, это отвлечет тебя, и со временем ты станешь прежней, но я не думала, что работа станет для тебя удобной возможностью отгородиться от личной жизни.

— При чем тут это? — раздосадовано проронила Аня. — Работа действительно отнимает у меня уйму личного времени.

— Ты сама его у себя отнимаешь, — грустно заметила мама, потом, поджав губы так, что они сошлись ниточкой, выдохнула: — Значит, так. Телефон зарядить, чтобы мы с отцом не сходили с ума в следующий раз, не случилось ли с тобой что. Помогай вечером кому ты там что обещала, а мы с папой тебя в твоем доме подождем, — мама поднялась, направляясь к выходу, и на прощанье бросила: — И скажи всем своим, что тебя завтра на работе не будет. Не пущу, и точка.

Аня тоскливо посмотрела на закрывшуюся за матерью дверь, а затем опустила голову, бесцельно разглядывая закрученный узор на линолеуме. Мама всегда бередила ей душу своими словами, заставляя чувствовать себя виноватой во всех грехах. Что, если её мальчики и правду страдают из-за того, что она так до сих пор и не смогла их отпустить? Разве она виновата в том, что у нее не получалась иначе, разве это её вина, что бог поступил с ней так несправедливо — оставил жизнь, разделив её на до и после. Разве виновата в том, что такие яркие и светлые воспоминания о той прошлой жизни и мужчине, любившем её так, как никогда не сможет никто другой, нечем заменить, сколько бы ни пыталась.

Они повсюду. Во всем, что она делает. В каждом новом дне, в каждой мечте, в каждой созданной ею модели — светлая Андрюшина улыбка и солнечный Темкин смех.

Пустота и тоска вновь затягивали её в свой омут.

… Не думать. Просто не думать. Ни о чем.

Решительно поднявшись со стула, она натянула на лицо привычную маску безмятежности и пошла делать то, зачем приехала — работать. Это было единственное, что имело для нее смысл и единственное, чем она жила последнее время.

Когда в без десяти шесть зазвонил телефон, она, увлеченная обсуждением с коллегами очередной комплектации модели аксессуарами, не сразу сообразила, кто ей звонит.