Там, где ты

— Я…. Я здорова, — я подскочила так резко, что закружилась голова. Как очутилась в своей кровати, я не помнила — Сколько я проспала?

— Лишь пару часов, — тихо сказала она и положила ладони мне на плечи.

— Как Крепимир? Остальные?

— Спят сейчас. Все хорошо, — она улыбнулась, — И есть еще вести — Владислав решил не ждать, пока прибудут остальные. Они выступят на рассвете.

— Куда? – бестолково пролепетала я.

— На Киев. Князь вернет его

Ага, конечно – вернет. Укрепленный город, полный вооруженных до зубов воинов вот так просто падет от атаки кучки уцелевших дружинников.

— Нельзя этого допустить. В лучшем случае часть дружины сможет просто удрать, в худшем погибнут все. А пленным грозит смерть в обоих случаях, — удивленный взгляд Веды свидетельствовал о том, что последнюю мысль я озвучила.

— Элина, Владислав знает….

Не дав ей закончить, я поднялась с постели, наплевав на возникшее головокружение, сунула ноги в лапти, накинула шаль и выскочила за дверь. Что именно сделаю, чтоб предотвратить заведомо провальную атаку на город, я пока не знала. Знала только, что не могу ее допустить.

— Элина, ты ведь не собираешься перечить князю? – выскочила за мной Веда.

— Нужно придумать другой план, — упрямо проговорила я, — Этот обречен. Где они сейчас?

— В зале, — рассеянно ответила женщина.

Я сбежала по ступеням, кивнула Вере, уже трудившейся в кухне, и постучала в двери залы.

– …. Подземный лаз завален и незаметно город не покинуть, — донеслось из залы, когда, не дождавшись ответа, я толкнула створки дверей и вошла.

— Князь Владислав, — я поклонилась, — простите мне мою бесцеремонность!

Все четверо – Владислав и трое его десятников, имена которых вылетели из головы, разом обернулись ко мне. К счастью, Владислав выглядел скорее обеспокоенным, чем разозленным.

— Стряслось что?

Со двора донеслись крики и топот копыт. Один из мужчин подошел к окну глянуть, что случилось.

— Ай да Делибор, — засмеялся он, — все старается совладать с Золотинкой.

Золотинкой звали норовистую тонконогую кобылку с пушистой каштановой гривой. Делибор – одиннадцатилетний мальчишка, помощник конюха, очевидно, решил под шумок прокатиться на ней. Судя по тому, что он сейчас носился по двору за лошадкой, мальчик не пострадал. Этак картина почему-то вызвала воспоминание. Троянская война, о которой я читала еще в школе, хитроумный Одиссеев план легко завершивший победой семилетнюю осаду…. Решение пришло так внезапно, что я едва удержалась от радостного восклицания.

— Да, князь, кое-что стряслось, — улыбнулась я, — прошу разрешенья говорить с вами наедине. Умаляю, это очень важно.

Несколько долгих секунд он смотрел на меня, потом сделал знак десятникам и они вышли.

— Князь Владислав, — вделав глубокий вздох, произнесла я, — Я предлагаю вам способ попасть внутрь городища….

Я изложила ему свой план. На словах все было столь просто, что я удивилась как подобное не пришло мне в голову раньше.

— Не бывать этому! – прогремел Владислав.

— Почему? – он сверкнул глазами, — Имея своего человека внутри, вы сможете попасть в городище через парадный вход, вместо того, чтоб осаждать его и терять людей из-за берсерковых лучников. Еще там пленники – если их освободить, у нас будет….

— Я знаю, что ты хочешь, девица, — тихо произнес князь, — Но ты не сможешь вызволить своего Сокола так.

— Я все равно попытаюсь! – прошипела я, — Не важно, с дружиной за спиной или одна.

— Я слово дал беречь тебя.

— Так сбереги, — я посмотрела ему в глаза, — без него мне не жить.

— Ты знаешь, что на самом деле делали берсерки здесь? – выпалил он, — Они за тобой явились и не отправься мы сюда по Крепимировой просьбе….

— Значит я права, — тихо сказала я. Эйфорическая волна радости захлестнула, грозя лишить остатков самообладания, — Захар хочет меня получить, а значит, план подействует.

— Ты понимаешь, на что идешь? — внутренняя борьба отражалась на лице князя, — Что с тобой могут сотворить и вероятно сотворят?

— Понимаю, — прошептала я, — Но я не могу не попытаться, Владислав. В случае моей неудачи будете действовать по вашему плану – вы ничего не потеряете в любом случае.

Внутренняя борьба ясно читалась на лице князя. Несколько минут он молчал.

— Мы должны будем держаться вдалеке дабы они не заподозрили обман, — сказал Владислав наконец, — Как ты подашь знак, хоть о том, что попала внутрь?

— Об этом я позабочусь, — в зале появилась Веда, — Вернее попытаюсь.

— И я должен рассчитывать на фокусы, — начал было Владислав.

— Только если они точно сработают, — улыбнулась Веда

Мы с ней приступили к подготовке. Веда наполнила глиняный таз какими-то травами, зажгла лучины вокруг него, затем сделала мне знак опуститься на пол рядом с ней.

— Ты делала раньше нечто подобное? – как я не пыталась, недоверие в голосе не очень-то получилось скрыть.

— Ты не веришь в колдовство, да? – вопросом на вопрос ответила женщина.

— Не то чтобы, — я почувствовала, что вспыхнула до корней волос. Разумеется, мои убеждения на предмет сверхъестественного изрядно пошатнулись за три прошедших месяца. Но поверить, что с помощью трав и лучин можно создать магическую рацию все еще было трудно.

— Сейчас сама увидишь, — к счастью, мое недоверие не обидело ее, — Дай руку.

Я послушно протянула ей левую ладонь. Веда взяла в руки кинжал – тот самый, что дал мне Стас и несильно резанула мой указательный палец. Выдавив несколько капель крови на травы, прикрыла глаза и, не выпуская моей руки, произнесла речитативом заклинание. Слов было, увы, не разобрать.

— Настал час проверить, — закончив, произнесла Веда, — Скажи мне что-то в мыслях.

«Кукушка кукушонку купила капюшон», — нелепая детская скороговорка стала первым, что пришло на ум.

— Что такое капюшон? – наслаждаясь моим удивлением, спросила женщина.

Глава 7.

Вот он Киев. До чего странно было так называть небольшое, едва ли размером с современный район укрепленное частоколом пространство. Мелькнула мысль, как же берсерки смогли захватить город, стоящий настолько высоко лишь слегка повредив ограждение? Впрочем, какая теперь разница….

Веда предупредила – связь хрупка, требует много сил и использовать ее следует лишь по необходимости. Владислав сказал на прощанье – в твоей хрупкой груди бьется рыцарское сердце. Вера рыдала, Добрава обещала заботиться о раненных, как это делала я вплоть до моего возвращения. С Крепимиром проститься не довелось – он все еще был в бреду из-за не спадавшего жара.