Там, на островах

Испытывать «Стрижа» я, конечно же, доверил Витору. Ну, как доверил? Его мне не так жалко, как себя, любимого. А девчонок припрягать совесть не позволяла. Ну и мысли о многочисленной мужской части семейства Алвеш де Соуза, и их же авторитете в Бейра-ду-Сеу. И паренёк не подвёл! Ему даже крошечной бухточки хватило, чтобы разогнать «Стрижа» (ни фига не впечатлило) и вывести его на глиссирование (а вот это уже совсем другое дело). К этому моменту даже Монти сменил гнев на милость, сиречь кислую рожу на довольную.

Что ещё интересного? Да, в сущности, всё на этом. Всё остальное банальная рутина. Остаток вчерашнего дня ушёл на доводку оснастки и корректировку софта для электронного блока управления, и тренировки: Витора на «Стриже», и всей честной компании с местранду Гачиньей. Ну а сегодня — сами понимаете. Гоночный день. Уже двенадцать заездов посмотрели, уложившихся часа в четыре (ну, плюс-минус). Сейчас как раз тринадцатый, он же первый полуфинал, но для «Стрижа» и Витора этот этап всего лишь третий. Потом ещё минут двадцать на второй полуфинал, и с полчаса на апофеоз — финальную гонку. Если, конечно, Витор не оплошает…

— Есть! Молодец, парень! — восторженно заорал… кто бы вы думали? — Карлос! — Ну, Энрике, ай да сукин сын! А я до последнего в эту затею не верил!

— Локти теперь кусаешь? — подначил Карлоса Монти.

Алонсо, в отличие от некоторых, воспринял происходящее как должное. По крайней мере, у всех окружающих именно такое впечатление сложилось, к чему он, собственно, и стремился. И лишь я один понимал, что непробиваемая уверенность Монти — всего лишь намертво въевшаяся в естество привычка держать лицо. А иначе у нас в Порто-Либеро при его должности не выжить.

Про женскую часть, кстати, вообще молчу — те эмоций скрывать не сочли нужным, устроив натуральный гвалт с криками восторга, овациями и дикими танцами. Я даже испугался, что Бенита сейчас с себя лифчик сорвёт, чтобы помахать им чемпиону! Но жестоко просчитался — та и сама сдержалась, и юных подружек осадила. Особенно Флавию, хе-хе. И всё равно я за этой троицей понаблюдал не без удовольствия, именно в этот момент осознав, что изрядно соскучился по женскому вниманию. Однако, успокоив себя мыслью, что терпеть уже недолго, покинул честную компанию — в отличие от начальства с дамочками, задействованных сегодня в основном в качестве банальных зрителей, у меня обязанностей куда больше.

По сути, только мы с Витором и работаем — он за штурвалом во время заездов, а я в промежутках между ними, потому что «Стрижа» необходимо обиходить. Ладно, ладно, это у меня просто мнительность повышенная! Так-то достаточно причальный конец парню перекинуть, когда он катер к «Марлину» подгонит, да удлинитель с розеткой — электропривод водомёта жрал заряд аккумулятора как не в себя. Благо перерывов между заездами, которые от этапа к этапу сокращались, всё равно хватало, чтобы восстановить его до приемлемого уровня. Даже сейчас, перед финалом. Полчаса, зато наши! Ну и силу тока задрать можно на зарядном устройстве. «Марлину» на обратный путь хватит, а «Стрижа» всё равно на буксире тащить, так что и жалеть не о чем.

— Как ты, амиго? — перехватил я утомлённый взгляд Витора, сноровисто поймавшего синтетический тросик. — Сдюжишь?

— Должен, — с тяжким вздохом отозвался тот. — Знаете, местре, раньше я так в гонках не напрягался!

— Что, руля не слушается? — поневоле напрягся я.

— Да к этому я уже привык! — отмахнулся Витор. — А вот к мощи… и к ощущению полёта… с ними сложнее. Всё время кажется, что сейчас или ещё быстрее рвану, и тогда на курсе не удержусь, или, наоборот, на куски катер развалится!

— А вот с этого места поподробнее! — протянул я парню руку.

— Да как вам сказать, местре… — Витор, воспользовавшись моей помощью, ловко перемахнул на борт «Марлина», и развил мысль: — Ощущение какое-то смутное… на других лодках такого не бывает! Как будто я со «Стрижом» сливаюсь в одно целое! И ещё буквально чуть-чуть, и он начнёт меня понимать! В буквальном смысле! Не на штурвал и газ реагировать, а сразу на мысли!

— Это у тебя просто эйфория от успехов, — спустил я Витора с небес на грешную Роксану, торопливо отогнав мысль об особенностях взаимоотношений местного населения с местной же потусторонней фауной, более известной как Эшу. — Плюс новизна ощущений. Слишком велика мощь. И слишком большое преимущество…

— … которое я не использую полностью, местре! И это бесит!

— А почему не используешь? — заинтересовался я.

— Потому что страшно! — как на духу, признался парень. — И это бесит ещё сильнее!

— Ладно, всё, успокойся! — похлопал я его по плечу. — У тебя сейчас одна задача: не налажать! А для этого нужно сделать ровно то же, что ты сделал уже трижды! Просто возьми, и выиграй последний заезд. Без фанатизма. Без выпендрёжа. И, самое главное, без нервов! Все девки теперь и так твои, так что нет нужды выше головы прыгать. Понял меня, Витор?

— Да, местре!

Не знаю, как так получилось, но мы сейчас стояли практически вплотную и сверлили друг друга взглядами, что при равенстве роста труда не составило. Куда сложнее оказалось преодолеть предубеждение и психологический барьер, но и они куда-то испарились — видимо, общая цель сказалась. Как бы то ни было, но у меня снова возникло ощущение единения. Подчиняясь наитию, я взял Витора за плечи, отстранился на длину вытянутой руки, и с максимальным доступным мне уровнем убедительности заговорил, пристально глядя ему в глаза:

— Слушай меня, парень! Не знаю, осознаёшь ли ты это полностью, но это твой шанс! Плевать на Карлоса, он мелкая сошка! А вот Монти… Монти способен дать тебе всё и ещё немного сверху! Превратить все твои мечты в реальность! И если ты сейчас докажешь, что достоин доверия, блестящая спортивная карьера тебе практически обеспечена! А вместе с ней слава, богатство, женщины и власть!

Н-да… докатился. Видел бы меня сейчас Вова, однозначно поднял бы на смех. Правда, не сразу, а чуть попозже, без свидетелей. Шутить он умеет едко, а тут такой повод! Где, дорогой Профессор, спрашивается, ваши принципы? В какое-такое тёмное и глубокое место вы их засунули? И с каких это пор превратились в циничного, если не сказать меркантильного, манипулятора? И был бы прав на все сто, потому что здесь и сейчас я незадачливого Витора именно что использовал. План у меня внезапно зародился, ещё позавчера. Как только слегка отошёл от шока, вызванного резким изменением настроя парнишки, так и сообразил… вернее, вовремя вспомнил об интересе Монти к капоэйре, негативной реакции на это дело Дьогу, и об отторжении, которое сам, лично, вызывал у местных адептов этого боевого искусства. И уж если самый яростный мой недоброжелатель вот так вот, в мгновение ока, переобулся в прыжке, то что про остальных-то говорить? В общем, сложил два и два и приложил известный орган к носу. И по всем раскладам выходило, что я получил уникальное окно возможностей, которым грех не воспользоваться. Собственно, тогда же я и закинул первую удочку, а сейчас вот, как умел, закреплял успех…

— Да, местре…

— Но? — правильно истолковал я сомнение, мелькнувшее во взгляде Витора.

— Откуда ты… вы это знаете?

— Так у меня живой пример под боком! — усмехнулся я. — Причём в прямом смысле слова — живу я с ней! Инес Альварес. Знаешь такую?

— Да.

— Ну и чем же она знаменита, не подскажешь?

— Гонки на квадах… номер один в рейтинге вне категорий…

— Вот! И ты сможешь стать кем-то вроде неё, но в водных гонках! Так что соберись и просто сделай свою работу! — встряхнул я парня для пущей доходчивости. — Верь в себя! Слушай технику! Сливайся с ней! И… не зарывайся! Понял меня?!