Там же, с тем же, на те же средства
Шрифт:
Вот я и пошла. Он в это время был на берегу, точнее, бродил босиком по воде. А, увидев меня, он пошел мне навстречу.
– Как ты?
– Средне.
– Я так понял, что ты мне хотела что-то важное сказать?
– Да.
– И что?
– Ты знаешь, какая у моей мамы была фамилия до замужества?
– Нет, конечно. Откуда?
– Урусевская. И это девичья фамилия писательницы Ксении Григорьевой.
– Да ну!
– Вот тебе и да ну! Но это еще не все!
– А что еще?
– Меня в детстве крестили Ксенией.
– Что? Так значит, ты Ксения Урусевская?
– Да. Можно сказать, что так.
–
– Раньше я к такому совпадению тоже отнеслась бы скептически.
– А сейчас?
– Знаешь, я вчера шла по улицам этого городка и узнавала знакомые места. Это было нечто! А потом мне стало плохо и все. Дальше ты знаешь.
– Ты хочешь сказать, что ты - это все-таки она? Ксения Григорьева? Ты - ее новое воплощение?
– Понимаешь, я не могу в это поверить, но факты упрямая вещь. Я знаю этот городок. Я видела эти дома, церкви. Как иначе еще можно это объяснить?
– Но твои родители... Они, наверное, как-то с ним связаны?
– Не знаю. Их же сейчас нет на свете. И тема нашей родни у нас в семье никогда не поднималась. По крайней мере, я этого не помню. Но, скорей всего, меня не случайно крестили Ксенией. И я не случайно приехала сюда.
– Тогда если ты это она, то ты должна вспомнить, где примерно сто лет назад спрятала клад.
– Должна, но не помню. Я помню улицы, отдельные виды, но дальше как отрезало. Я даже не помню, была ли такой богатой, как здесь все считают.
– А то, что ты книги писала, ты помнишь?
– Нет. Но я сейчас очень устала. Поэтому извини, я пойду домой, полежу.
– Хорошо, иди.
И я пошла домой. Клавдия опять ушла торговать у пристани, а я включила компьютер и стала в какой раз перечитывать книги Ксении Григорьевой. Но, черт возьми, если я в прошлой жизни их написала, то, в конце концов, я должна вспомнить, зашифровала в них что-нибудь или нет? Так я провела время до вечера. Книжки мне очень нравились, хотя читала я их уже не впервые. Написаны они были легко, а сюжеты... сказать, что они были оригинальны, было ничего не сказать, они были необычны.
Ксения Григорьева брала известные произведения русских писателей и переворачивала сюжет с ног на голову. Хорошие люди у нее оказывались с дурными наклонностями, зато отъявленные негодяи выглядели вполне милыми и терпимыми. Читать о таких превращениях было забавно, и время проносилось незаметно. А что если и в реальной жизни, писательница любила выдавать черное за белое? Вдруг, действительно, не было у нее никаких сокровищ, и все это выдумки, а потом уж и фантазии жителей городка? И основным источником существования для нее все-таки были гонорары за эти написанные ею романы? Могло такое быть? Вполне. А написано ей немало, если только в музее сейчас представлено почти с десяток книг.
Так, но посмотрим на ситуацию с другой стороны. Могла ли я сочинять нечто подобное? Может быть, может быть... Предположим, что я - это она, то есть Ксения Григорьева в начале двадцатого века. У меня есть деньги и украшения, но время сейчас неспокойное и мне надо их как-то спрятать. Ну, пусть... И еще я знаю, что когда-нибудь через много лет после моего ухода я опять сюда вернусь. И что? Конечно, непонятно, почему она была так уверена, что именно сюда в этот городок вернется, но будем считать, что ей об этом ее муж рассказал, когда она с ним уже после его смерти по ночам в саду беседовала. Пусть будет так!
И что? А то, что если бы я была ею, то я абсолютно не была бы уверена, что после такого длинного путешествия во времени я вспомню место, где зарыт тайник. Тогда как бы действовала лично я? А я оставила бы себе какой-то знак, по которому смогла бы легко все вычислить. А какой? Наверное, он все-таки есть в книгах. Где же еще? Но, скорее всего, я еще как-нибудь подстраховалась бы. И как? Абсолютно непонятно!Я опять взялась за книги и стала в очередной раз внимательно их изучать. Интересно, что главной героиней в них всегда была молодая женщина. Умная и смелая, любящая риск и приключения, иногда с отрицательными наклонностями, но абсолютно живая. Я подумала, что, наверное, в ее чертах отразился характер самой писательницы. И если это так, то такой неординарной женщине было несложно придумать и организовать эту авантюру с кладом. И что? Ничего! Так в размышлениях я и заснула, и не услышала, как вернулась домой Клавдия вместе со Степаном.
А утром меня неожиданно разбудил голос Ольги.
– Спит? Вставай, соня. Вот оставила тебя всего на два дня и на тебе! Как ты себя чувствуешь? Мне Влад уже все рассказал. Он за тебя так волнуется. Послал меня к тебе, как только я приехала.
– А Иннокентий?
– Он, конечно, тоже переживает.
– А ты вернулась одна или с дочками?
– Одна. Дочурок подкинула своему благоверному и его предкам. Пусть развлекаются! А то им последнее время слишком хорошо жить стало. Так что же все-таки с тобой случилось?
– Перегрелась на солнце.
– А я уж испугалась, когда мне по приезду сказали, что ты упала на улице, все-таки два несчастных случая в последнее время здесь уже произошло, и два человека погибли. Как бы третьего не было!
– Ой, что ты говоришь! Со мной, Оля, все хорошо.
– Надеюсь. Но больше я тебя одну здесь не оставлю. Давай поправляйся и будем домой возвращаться!
– А зачем все-таки ты приехала?
– Конечно, хочется сказать, что из-за тебя, но врать не буду. Потому что я даже представить себе не могла, что тебе здесь что-то угрожает. Я приехала собирать материал о Ксении Григорьевой, буду о ней писать.
– Книгу?
– Бери выше - кандидатскую диссертацию. Только вот не знаю, с какой стороны к этой писательнице подступиться. С филологической или исторической, но этот вопрос я как-нибудь решу!
– Ой, Ольга, какая ты удивительная женщина!
– Да, ладно тебе. Я тут по своим каналам кое-какую информацию пособирала.
– И что?
– Ксении Григорьева после смерти мужа была очень богатой женщиной, и не могла она все спустить, и лишь на денежки от своих книжек жить. Значит, лежат где-то эти сокровища и ждут своего часа! То есть все слухи в этом городке имеют под собой твердое основание. Клад точно есть!
– Ну, ты меня успокоила!
– А то! Ладно, вставай! Пойдем!
– А куда?
– К Владу домой.
– Зачем?
– Там его мамаша с тобой поговорить хочет.
– О чем?
– Вот этого уж я не знаю. Приболела она что-то. Может, от жары у нее сердце прихватило, а, может еще от чего.
– Да, конечно, иду!
И скоро мы уже поднимались на крыльцо дома, где квартировала Ольга. Влада и Кешки дома не было, потому что они ушли на Волгу купаться. Сама же Лидия Сергеевна лежала на диване в комнате. Я взяла ее за руку.