Тамерлан. Вопреки всему
Шрифт:
– Хочешь, я сама скажу? – Тамерлан промолчал, и тогда я уверенным голосом произнесла: – ты поверил ей. Поверил и решил не разводиться.
– Влада, – тихий вздох.
Я прикоснулась пальцем к его губам. Сглотнула ком, неожиданно подкатывающий к горлу, и качнула головой.
– Ты поверил. Значит, – истерический смешок, – ты опять с ней, а Влада…
Он напрягся. Взглянул на меня исподлобья и от злости сжал челюсти.
– Это действительно мой ребёнок. Тест ДНК подтвердил, – процедил сквозь зубы.
Не знаю,
У него будет ребенок от неё!
Я поднялась на ноги. Стёрла со щеки застывшую слезу и, стараясь не показывать всей боли, раздирающей меня на части, сказала:
– Дай мне свой телефон. Я хочу позвонить.
Тамерлан вздёрнул бровь вверх, но мобильник всё-таки дал.
Трясущимися пальцами я набрала номер телефона, выученный на память и, когда на том конце провода послышался родной голос, тихо произнесла:
– Мамочка, забери меня, пожалуйста, домой.
36
– Держи, – вернула Тамерлану мобильный телефон и направилась к окну.
Отодвинув штору, взглянула вниз. А там, за призмой стекла, была настоящая жизнь – суровая реальность: скоро приедет мама, заберет меня домой, папа накажет со всей строгостью и я даже сопротивляться не стану. Заслужила! Маленькая дурочка, поверившая в сказку со счастливым концом.
Он подошел сзади. Обнял со спины, окутывая своей силой и мощью. Позволила. На мгновение позволила, представляя альтернативную реальность, где мы вместе, где любим друг друга очень сильно.
– Ты отказываешься от меня? – шепнул на ухо и я вздрогнула.
В сердце отозвался короткий импульс. Тихо вздохнула.
Что сказать тебе, мой любимый? Что вопреки всему я не могу так! Она беременная. Твоя жена. А я…
– Ты сделал свой выбор, а я – свой.
– Я не отпускаю тебя. Не отпускаю, – губы коснулись шеи. – Я люблю тебя, моя маленькая девочка.
– Не люби, – усмехнулась. – Люби свою семью.
Он резко развернул к себе лицом, крутанув за плечи. Отвел в сторону упавшую на щеку прядь волос, подушечкой большого пальца стёр застывшую слезинку.
– Не надо так.
– А как надо? – вздёрнула бровь, ткнула в его плечо пальцем. – Как надо? Отказаться от своей семьи, переступить через всё, наплевать на гордость. Так надо?
– Ты – мой лучик света. Ты – моя жизнь и душа. Ты делаешь меня счастливым...
Закрыла уши руками.
Спектакль окончен!
– Влада, – схватив за запястье, опустил мои руки вниз. – Выслушай меня. Я не хочу делать тебе больно, но… – вздохнул, отвёл взгляд в сторону. – Надо подождать. Мне просто надо больше времени и всё, что я обещал, исполню.
– Ты сейчас серьезно? – хмыкнула я. – Нет. Я не верю. Я пережила настоящий кошмар. Меня похитили.
Держали взаперти. Спроси почему?– Это моя вина и я…
Приложила к его губам палец:
– А это уже неважно. Ты растоптал меня и нашу любовь, когда решил вернуться к Лере.
– Значит, отказываешься?
– Отказываюсь! Я от тебя отказываюсь, – процедила сквозь зубы, а он будто с ума сошел.
Больно схватил меня за руку и повёл за собой.
– Пусти! Куда ты меня ведёшь? Пусти, – кричала, но он не слушал.
Остановился только возле входной двери. Разжав тиски пальцев, освободил мою руку. В чёрных глазах увидела злость. Он смотрел на меня, поджимая губы, щурясь и хмуря лоб.
– Я всего лишь хотел попросить у тебя время до рождения ребенка.
– А я говорю тебе “нет”.
Ухмыльнулся. Одним рывком на себя открыл дверь и указал рукой на выход:
– Тогда иди, маленькая девочка. Ты свой выбор сделала!
Я помедлила, не решаясь шагнуть вперёд, и тогда он вытолкнул меня из номера, будто вещь, бывшую в употреблении.
Вытолкнул и захлопнул дверь. С треском!
Упав на колени, я громко закричала, задыхаясь и умирая от боли в сердце. А он был прав. Тысячу раз. Любовь сделала меня зависимой, безвольной, покорной. Даже сейчас, глотая колючие слёзы, я любила его вопреки всему.
***
Машина остановилась в нескольких метрах. Хлопнула дверца и на горизонте показалась мама. Увидев меня, сидящую на бордюре, мама подошла и опустилась на корточки.
Я подняла заплаканные глаза. Улыбнулась и, проглотив противный ком, застрявший в горле, обняла маму за плечи.
– Девочка моя, – шепнула мама, а руками бережно погладила спину. – Моя маленькая дочка.
– Прости меня. Ма-ма! – навзрыд.
– Всё пройдёт. Всё будет хорошо. Я с тобой, доченька, моё солнышко. Мой ангелочек.
– Мамочка, я не мо-гу-у-у….
Мне казалось, что слёзы никогда не закончатся, что в сердце никогда не стихнет боль.
Я задыхалась, будто на шее затягивалась удавка.
Трудно дышать.
Трудно перестать плакать.
Мама заставила меня подняться на ноги. Приобняв, она повела к машине, затем усадила на переднее сиденье, а сама прыгнула за руль. Мотор загудел. Я отвернулась к окну, закрыла глаза и прижалась лбом к холодному стеклу.
Пусть всё пройдёт.
Пусть закончится.
Мне не нужна такая жестокая любовь!
– Влада, – на плечо легла ладонь. – Он там?
– Да.
– Номер?
– Триста сорок пять.
– Посиди пять минут.
– Мама, не надо.
Улыбнувшись, мама заглушила мотор. Погладила меня по щеке и вышла из машины.
***
Тамерлан рвал и метал, словно разъяренный зверь. Крушил мебель, бил кулаками в дверь – даже вмятину оставил на гладком дереве, а боль всё не стихала. Давило в груди. Сжимало, будто стальными оковами.