Танцующий горностай

Это удивляло, но по-настоящему не тревожило. В конце концов, кто из нас действительно похож на торжественную фотографию, сделанную профессиональным фотографом? Вера сейчас была не накрашена, она ни к чему не готовилась, просто вышла из дома и все. Так что не следовало искать в ее внешности намеков на затаенное горе, Александре важнее было найти повод для разговора.

Но прежде, чем придумался хотя бы один достойный вариант, у Веры появилась компания – и Александре стало уже не до бесед по сценарию.

Из дома выбежал ребенок – и это, вне всяких сомнений, был Тимур Максаков, просто чуть старше, но так и положено, ему уже исполнилось десять. То же тонкое треугольное лицо, те же темные волосы, падавшие на глаза. Исчезла разве что необъяснимая, совсем не детская печаль: мальчик вылетел из дома с радостными воплями, явно обрадованный прогулкой. Вопреки прогнозам врачей, двигался он вполне уверенно, хотя заметно прихрамывал. Но по сравнению с тем, что ему пророчили жизнь в инвалидной коляске, эта хромота казалась такой мелочью!

Мальчик обрадовался еще больше, когда увидел Гайю. Прежде, чем Александра и его мать успели сообразить, что происходит, Тимур вырвался с участка и устремился к динго. Гайя, который был далеко не обожающим детей лабрадором, а диким псом, пусть и хорошо обученным, послушно замер на месте, с немым упреком косясь на хозяйку. Одного движения челюстей хватило бы, чтобы Тимур остался без руки. Но сам Тимур, без сомнений бросившийся гладить пса, об этом даже не догадывался.

– Мама, смотри какой! – завопил он, хотя мать услышала бы его и при куда меньшей громкости. Гайя раздраженно прижал уши к голове. – Я же говорил, нам нужна собака! А как его зовут?

– Гайя, – подсказала Александра, напряженно разглядывая мальчика.

Это и правда был Тимур… Но как такое возможно? Неужели Ян был прав и программа распознавания лиц ошиблась? Так ведь были еще травмы, совпадающие сроки… Александре казалось, что она попала в параллельную реальность, где есть свой Тимур, существование которого не противоречит тому, что еще один Тимур Максаков был убит и спрятан в садовой скульптуре.

Вера, сначала растерявшаяся даже больше, чем Александра, поспешила выйти на улицу.

– Тимур, хватит! – строго велела она.

– Но он же такой пушистый! Его зовут Гайя! Мам, давай заведем такого же!

Глядя на фотографии Тимура, с его черными озерами глаз, с его недетской серьезностью, невозможно было догадаться, что на самом деле он такой – эмоциональный и шумный, как и положено здоровому десятилетнему мальчику. Хотя, возможно, он и не был таким, это прикосновение смерти заставило его по-настоящему полюбить жизнь. Обычно подобное свойственно взрослым, так ведь далеко не каждый ребенок сталкивается с настолько чудовищными травмами!

– Отойди от собаки, – ледяным тоном приказала Вера.

Вот теперь Тимур послушался. Он бросил на Гайю разочарованный взгляд, но все же отошел. Гайя поспешил спрятаться за хозяйку.

– Ну почему мы не можем завести такого? – проворчал мальчик.

– Потому что за такой большой собакой тяжело ухаживать, а Егор Павлович пока запрещает тебе серьезные нагрузки.

– Да что там этот Милютин знает!

– Тимур! – Вера заметно повысила голос. – Как тебе можно доверить собаку, если ты даже не научился уважать своего врача?

– Это вообще другое!

Тут Александра была на стороне мальчика: одно и правда с другим не вязалось. Но она пока не вмешивалась, продолжая наблюдать. Если бы она не знала, что Вера – мать Тимура, она бы решила, что это нянька или репетитор. За все время разговора женщина ни разу не коснулась сына, даже за руку не взяла, обнимать его она не собиралась. И судя по поведению Тимура, он к такому привык.

– Марш делать уроки, и когда я увижу, что у тебя снова нормальная успеваемость, мы вернемся к разговору о собаке.

– Правда? – оживился Тимур.

– Ты запомнил только ту часть, где про собаку, и пропустил мимо ушей упоминание уроков, да?

– Ничего я не пропустил! В конце четверти увидишь, вместе собаку выбирать будем! Хочу вот такую!

Словно стараясь подчеркнуть силу своих желаний, Тимур быстро потрепал Гайю по ушам. Но увидев, что мать хмурится сильнее, мальчик рванул обратно к дому. Вера не торопилась следовать за ним, она повернулась к Александре.

– Извините, неловко получилось. Он у нас… гиперактивный.

– Ничего страшного, мы с Гайей к такому привыкли, здоровая детская реакция.

– Пес у вас действительно интересный… А что это за порода? Сиба-ину какой-нибудь?

– Это австралийский динго.

– Правда? – удивилась Вера. – Я не знала, что их дома держат!

– Обычно не держат, мы с Гайей просто… удачно встретились. Но это точно не та собака, которую я бы рекомендовала заводить для ребенка.

– Да этому ребенку никакую не нужно, меньше слушайте его! Он что видит – то и хочет. Увидел собаку – хочет собаку. Увидел велосипед – хочет велосипед. А нельзя ему ни то, ни другое.

Разговор неожиданно двинулся в нужную сторону, и Александре потребовалось немало сил, чтобы по-прежнему вести себя как безразличная случайная прохожая.

– Даже велосипед нельзя? В строгости вы его держите! Мне кажется, такому активному мальчику велосипед бы на пользу пошел.

Но Вера, увы, уже опомнилась, сообразила, что беседует с незнакомкой.

– Ему по состоянию здоровья нельзя. Извините, что задержала вас, всего доброго.

Не дожидаясь ответа, она вернулась на участок и заперла за собой калитку. Александре тоже нельзя было задерживаться, это вызвало бы подозрительность со стороны хозяйки дома. Поэтому она двинулась дальше, обдумывая все, что узнала сегодня. Вроде как немного – и вместе с тем больше, чем ожидала.

Главная новость заключалась в том, что Тимур Максаков жив. Александра уже укрепилась в мысли, что в золотом ангеле спрятали именно его тело, и это открытие стало для нее настоящим шоком. Хотя, если задуматься, тут она сама виновата: удивилась, когда рассыпались ее же фантазии!

Вторым открытием оказалось то, что Тимур почти здоров. Прошло больше полутора лет, но это ничтожный срок для ребенка с такими травмами. Конечно, Вера несколько раз намекнула на то, что он тяжело болен. Так разве способен травмированный ребенок двигаться настолько легко и быстро? Странно все это…