Танцы с Арлекином

– Ну-ка, глянем, кто там у нас… - задумчиво произнесла Шаманка и подняла капюшон. – Гюльчатай, открой личико.

И в первое мгновение оторопела сама. Ей на миг показалось, что перед нею пропавший Матвей Цимлянский – тот же овал лица, те же черты, тот же смугловатый оттенок кожи… Поправочка… Кожа задержанного была не смугловатой, а скорее серо-жёлтой – словно он много времени проводил взаперти или был серьёзно болен. Да и был он явно старше Матвея. И волосы – роскошные, возможно и бывшие когда-то чёрными кудри, сейчас выглядели свалявшимися и какими -то пегими.

Парень отшатнулся и возмущённо зашипел, по-прежнему не произнося ни одного членораздельного слова.

– Тихо, не шипи, - сказала Шамана. – Ты что, говорить не выучился?

Парень зашипел ещё сильнее, и тут Шаманка сумела заглянуть ему прямо в открытый рот, после чего у неё вырвалось:

– Ни хуя себе, конструкция!

– Что? – хором удивились детишки.

– Да ничего, - отозвалась Шаманка, - просто говорить ему, похоже, и правда, сложно.

Женщина не стала говорить подросткам, что некто неизвестный произвёл над задержанным простую, но болезненную операцию – кончик был отхвачен, причём не просто так, а под углом, так что остатки языка напоминали два треугольника… Или толстое жало. В общем и целом – впечатление было жутковатое.

В этот волнующий момент наконец-то подъехали две машины ППС и осветили фарами всю мизансцену. Парень вновь зашипел и задёргался, и Шаманка подумала, что везти его, такого, сейчас в РОВД - себе дороже. Не держать же парня всю ночь напролёт связанным в камере. А если его развязать – не дай Бог что-нибудь с собой сотворить попытается. То, что ей удалось задержать не самого Комедианта, а его, скорее всего, психически уж совсем ненормального сообщника-исполнителя, Шаманка просекла с полпинка. Ну не мог упырь, затеявший столь сложную многоходовку быть столь жалким и невменяемым. Нет уж.

Поэтому Галина достал мобильник и набрала номер доктора Емельянова. Тот отозвался сразу же, и Шаманка, мысленно молясь, чтобы не оторвать доктора от чего-то важного, поздоровалась, извинилась и сказала:

– Вы уж простите меня, Алексей Евгеньевич, но я вам, похоже, опять работёнку подкинула. Задержали мы тут одного товарища по подозрению… а у него в башке тараканы размером с лошадь. Не желаете лично познакомиться?

Доктор только рассмеялся:

– Галочка! С тех самых пор, как я встретился с вами и Максом, жизнь моя просто заиграла новыми красками. Конечно, везите его скорее, будем разбираться, что там за тараканы…

– Вот прямо сейчас и привезём, - усмехнулась Шаманка.

– Жду-жду, - отозвался доктор.

Шаманка ещё раз окинула взглядом поле боя. Ага, сейчас Литвинов с Машей подъедут, надо взять показания у Серги с Натахой, кастрюлю… кастрюлю с огня уже сняли, и, судя по тому, что один из патрульных, помоложе, отправился куда-то в сторону отдать свой ужин матушке-природе, содержимое именно то, что они и ожидали.

– Голова? – спросила Шаманка у ППс-ника постарше.

– Голова, товарищ майор, - вздохнул тот.

– Понятно, - ответила Шаманка. – Женская?

– Да нет, - позеленел и этот ППС-ник. – С усами. Похоже, мужская.

Шаманка припомнила фото покойных Енота и Клешни и вздохнула:

– Ну, вот и сыскался гражданин Малюков… Ладно, я сейчас малых опрошу, а потом пакуем, ребята, этого добра молодца и везём в психушку. Может, и удастся попозже что-нибудь из него вытянуть…

***

Рикардо прибыл через полчаса и был заметно обеспокоен.

– Как же так, Массимо? Как же вы оказались столь неосторожны?

– Мой грех, - согласился Макс и коротко рассказал Рикардо о встрече с Мариной и о том, что произошло позже.

– Как вы говорите, доктор назвал яд? «Рабские узы»?

– Да, - кивнул Макс, - именно так.

Рикардо нахмурился:

– Простите, мой друг, но я хочу кое-что проверить.

С этими словами он налил воды из кувшина, стоящего на тумбочке Макса в высокий стеклянный стакан, достал из кармана пузырёк тёмного стекла с хорошо притёртой пробкой и капнул из него в стакан несколько капель. Вода мгновенно стала красной, как кровь, а потом вновь посветлела и через несколько секунд опять была чистой и прозрачной.

Рикардо поднёс стакан Максу, но тот покачал головой:

– Пить не буду, уж не обессудьте.

Рикардо рассмеялся:

– Нет-нет, это что-то вроде пробы… Просто плюньте.

– Что?

– Плюньте в стакан.

Макс пожал плечами и выполнил просьбу Рикардо. Вода на сей раз приобрела пикантный фиолетовый оттенок, а потом пожелтела и осталась такой.

– И что это значит? – удивился Макс.

– Это значит, Массимо, что вы любимчик Фортуны. Вам несказанно повезло, - отозвался итальянец. – К вам действительно пытались применить « Рабские узы», но доза оказалась слишком мала, к тому же вы догадались об отравлении и попытались помочь себе сами, и, наконец, вам попался на диво знающий доктор. Не будь хотя бы одной из этих трёх составляющих – действие «Рабских уз» уже проявилось бы, и тут уж не смог бы вам помочь даже я.

– А в чём выразилось бы это действие? – удивился Макс.

– Вы бы почувствовали в себе непреодолимую тягу служить своему отравителю… Вы бы слышали его зов, в вашей голове раздавались бы его мысленные приказы… и вы бы выполняли их. Любые приказы. И, что самое ужасное, даже ваши близкие не поняли бы сразу, что с вами творится что-то не то… А потом стало бы слишком поздно. И через несколько недель вы погибли бы в страшных мучениях. Непрекращающаяся агония – и невозможность потерять сознание до самого конца…

– Вот ужас-то… - пробормотал Макс. – И это ваш фамильный яд?

– Увы, - вздохнул Рикардо, – мои предки вовсе не были ангелами. И среди секретов семьи Гольдони были штучки и покруче, как выразился бы бедный Маттео… Кстати, вот теперь, когда я убедился, что с вами всё в порядке, Массимо, мы можем и поговорить.

***

Это место нравится мне. Нравится хотя бы потому, что я улавливаю здесь мощную энергию – тёмную, тайную… Мой маленький Арлекин, ты ведь знаешь, что есть дома с определённой репутацией, дома в которых не может выжить никто… Никто, кроме ночных тварей и их жертв.

Вспомни нашу любимую Венецию и палаццо Дарио… Я так любил, когда маршрут нашего экскурсовода проходил мимо него… Этот дом меня вдохновлял…

Палаццо Дарио (Ка’ Дарио) на Гранд-канале в Дорсодуро перепутать трудно: экзотическая мозаика, необычный ренессансный фасад, каминные трубы — палаццо как-то не вписывается в ряд строений вокруг. Оно необычно и прекрасно…

Построенное в 1487 году для Джованни Дарио здание оставалось в собственности его потомков вплоть до XIX века. Никаких страшных историй постройку палаццо не сопровождало, но неприятности начались сразу после того, как законный хозяин переступил порог дома.