Танцы с Арлекином

Квартира встретила его обычной тишиной – и неудивительно, ночь на дворе. Макс быстро снял куртку, помыл руки и отправился на кухню, надеясь, что Вадим уже лёг. Нет, конечно, хорошо было бы, если бы Вадик не спал, но надеяться на это было бы уже полным свинством – Вадим занят не меньше, чем он, а мальчишкам умудряется уделять времени и внимания куда больше. Это ещё хорошо, что Андрей такой ответственный и самостоятельный, но вот со следующего года придётся как-то присматривать за Малым самим. Андрей всё-таки не нянька, а то, что получается – сели на парня и поехали. Папаши хреновы…

Осознав последнюю мысль, Макс чуть головой в косяк не впечатался. Папаши… ну да, всё так и есть, он уже подсознательно воспринимает Андрея и Серёжку как собственных детей, и достаточно давно. Странно, когда он осознал собственную ориентацию, то сразу же понял, что детей у него не будет. Усыновить не позволят, а жениться ради детей, и делать несчастной какую-то гипотетическую женщину было бы слишком нечестным. Да и не факт, что у него вообще бы получилось с женщиной… естественным путём.

Но природу не обманешь – в любом нормальном человеке вне зависимости от пола и ориентации заложена потребность любить и заботиться… Только вот не все и не всегда получают эту возможность. А загнанная в подсознание потребность всё равно требует своего… и мешает чувствовать себя счастливым. Как хорошо всё-таки, что он в своё время встретил Вадима. Как хорошо, что Вадим сумел взять опеку над Андреем и Серёжкой…

Макс вздохнул, вспомнив, как наткнулся пару недель назад на статью в одном солидном, вроде бы, аналитическом журнале. Репортёр, беря интервью у известного российского политика, поинтересовался, в том числе, и как тот относится к борьбе сексуальных меньшинств за гражданские права.

– Какие гражданские права? – поразился политик. – Эти люди являются гражданами России и никто их в правах не ущемляет. Тем более, что статья УК за… подобные отношения давно отменена.

– Но ведь они не могут вступать в брак… не могут в браке усыновить детей… - возразил репортёр.

– Брак? – переспросил политик. – Как может быть разрешён однополый брак в нашей стране? Может, и в церкви такие браки венчать прикажете? Нет, мы за традиционные ценности. Жить вместе подобным людям никто не запрещает, зачем им штамп в паспорте? А уж насчёт детей… Это же прямое нарушение закона на запрет пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних. Как смогут воспитать детей в такой семье? Какие идеалы привьют? Нет, у нас, разумеется, свободная страна, но и у свободы есть свои пределы…

Ушлый репортёр перевел разговор на социальную политику, а Макс отложил журнал. Было такое ощущение, что просто окунули лицом в грязную лужу. Сиди и не высовывайся. А высунешься – так сразу найдутся на твою головушку… ревнители традиционных ценностей. Вспомнив испытанное после прочтения мерзкое ощущение, Макс снова вздохнул.

И тут из кухни выглянул встревоженный Вадим.

– Макс, что случилось? Ты чего гибрид Кентервильского привидения с соляным столпом изображаешь?

– Всё в порядке, - пробормотал Макс, обнимая Вадима. – А ты что не спишь?

– Так я мальчишек спать отправил, решил чаю попить… и задремал. Проснулся от того, что в коридоре кто-то вздыхает, как лось по весне. Я уж решил, что у нас призрак завёлся, но потом понял, что это ты.

– Интресно, - хмыкнул Макс, - и как ты это понял?

Вадим показал на свернувшийся на угловом диванчике рыжий меховой шар совершенно непозволительных для обычного кота размеров:

– Видишь, Тимоша спит? Если бы это был призрак… или чужой… он бы точно проснулся. Коты – они такие…

Макс тихо рассмеялся:

– Шутишь?

– Ещё как серьёзно, - отозвался Вадим. – И вообще, ужинай быстрее, раз уж ты меня разбудил, то я не теряю надежды на продолжение банкета.

Тимоша приоткрыл хитрый жёлтый глаз и снова закрыл его. Глупые хозяева… Не умеют правильно вылизываться… А ведь он столько раз показывал… Ещё поучить, что ли?

***

Утро в родимом РОВД началось в привычном бодром и радостном ритме. Сначала Макса с Шаманкой вызвало на ковёр начальство с целью надавать профилактических пенделей, однако, ознакомившись с версиями, пендели давать передумало, велев идти и работать, и вообще, заканчивать уже побыстрее с этим Комедиантом – а то уже который день в Городе маньяки непуганы.

Потом Максу позвонил Цимлянский и поинтересовался, какого чёрта его тесть застрял в Городе и толком ничего не объясняет, а так же, имеются ли хоть какие-то подвижки в деле Матвея.

Макс ответил, что подвижки есть – как же без них, но это не телефонный разговор, что позже он приедет в Соседний Город лично. Олигарх запыхтел, как закипающий чайник со свистком, но давить на Макса не стал, коротко сказав, что будет ждать.

Макс пожал плечами и отключился. Встретиться с Цимлянским он планировал… но позже. А пока он отправился в лабораторию, где его уже дожидалась Шаманка. Маше всё-таки удалось раскопать в Сети кое-что интересующее их обоих.

– Рукописи не горят, - торжествующе сказала Маша вошедшему Максу. – А уж если что в Сеть попало – это вообще бесследно не исчезает.

– А точнее, - спросил Макс. – Есть повод для торжества?

– Есть, - кивнула Маша. – Ты ведь просил меня найти недвижимость, принадлежащую фирме «Птичий перелёт», помимо сгоревшего дома на улице Пролетарской Диктатуры?

– А разве эта самая фирма не была сплошной фикцией и не размещалась в одной квартире? – спросила Шаманка. – Той самой, где жили Прус и Неволин?

– А вот, как выяснилось, нет, - ответила Маша. – Фирме «Птичий перелёт» принадлежал весь дом целиком. Только вот этого Прус и Неволин не афишировали. Жильцов будоражить не стали, квартплату поднимать – тоже… И что самое интересное – буквально за день до пожара дом был продан… ага… фирме «Сфинкс траст компани». Из Москвы.

– Той самой, что претендовала на дом изначально? – спросил Макс.

– Ага, - кивнула Маша. – Так им смысла не было устраивать пожар. Дом-то продали.

– Ничего себе… всё страньше и страньше…- присвистнул Макс, но Маша продолжила:

– Это ещё не все сюрпризы… Мне пришлось изрядно пошарить, прежде чем я отыскала список владельцев «Сфинкс траст компании»… Но я его отыскала!

– Браво, первая валторна! – отозвался Макс уже без всякой иронии. – И кто в нём значится? Неужели Цимлянский –старший?

– Мимо, - изящно улыбнулась Маша. – Значится в нём некий Олег Прус.

– Что? – поразилась Шаманка. – Братишка Степана?

– И сын генерала КГБ в отставке, - напомнила Маша.

– Вот это да, - высказался Макс. – А это значит только одно – ювелира Антона Неволина попросту использовали втёмную.