Танцы с волками
Шрифт:
Конечно, он «въехал». В Москве и области проживают десятки тысяч представителей таджикской диаспоры. Он действительно раньше не задумывался над тем, что его могут здесь достать. Могут убить или покалечить его самого либо сделать то же самое с его родственниками. Могут заплатить криминалитету, сделать «заказ» или дать взятку «своему» менту, чтобы он организовал какие-нибудь неприятности, вплоть до тюрьмы — к примеру, могут подбросить наркотики. И так далее, и тому подобное...
Вернее, он размышлял обо всех этих паскудных вариантах, как и другие люди, у кого были основания тревожиться.
А что он хотел? Он ведь не Президент, которого следует охранять как зеницу ока, не губернатор, не думский депутат и не банкир. Он всего лишь российский офицер, который честно служит на своем месте, у которого где-то есть его семья...
— Но мы не альтруисты, Дорохов, — продолжил незнакомец. — Как вы поняли уже, у нас в этом деле есть свой интерес, в противном случае мы бы не стали вмешиваться.
Затем незнакомец коротко объяснил, какого рода «услуги» требуются от Дорохова, при этом не стал углубляться в подробности, сказав, что это лишь предварительный разговор и более подробные инструкции он получит уже в Таджикистане спустя какое-то время.
— Учтите, наши люди будут контролировать каждое ваше слово, каждое движение, когда вы окажетесь в Таджикистане. Если вы попробуете уклониться от сотрудничества или попытаетесь передать наш разговор кому-либо еще... У нас в органах полно своих людей! Сами без головы останетесь, и сестра пострадает!
— Пока я не увижу свою сестру, ни черта для вас делать не буду!
— Насчет увидеть — такого уговора не было. А вот поговорить с ней... Что ж, сейчас мы это организуем.
Чья-то рука просунула под полотняный мешок трубку сотового телефона, прижала его к уху, и тут же последовала команда:
— Говорите!
Дорохов прислушался к легким шорохам в трубке, затем чуть дрогнувшим голосом произнес:
— Лена, ты меня слышишь? Это я, Саша...
Вначале послышался женский всхлип, а затем в динамике прозвучал родной голос сестры:
— Саша... это ты, да?
— Да, сестричка, это я... С тобой все в порядке, надеюсь?
Ответ прозвучал после небольшой паузы:
— Со мной обращаются хорошо. Здесь чистый воздух...
В этот момент линия разъединилась, и неизвестный убрал телефонную трубку.
— Отпустите сестру! Слышите?! Зачем она вам?!
— Ну-ну... Не глупите, Дорохов! Отпустим, конечно, если вы поведете себя разумно. Но какое-то время, чтобы подстраховаться, мы вынуждены будем держать ее у себя, обеспечив ей максимальный комфорт. Обещаю, что, как только мы поймем, что вы настроены на честное сотрудничество с нами, ваша сестра тут же окажется на свободе... Я даже гарантирую вам, что по прошествии некоторого времени вы и ваша семья получите солидную денежную компенсацию за причиненные вам... определенные неудобства.
— Что я скажу родителям?
— Не нужно так усложнять... Уже завтра в Желдор придет телеграмма из-за рубежа. В ней будет сказано, что ваша сестра и ее «бойфренд», между которыми возник бурный роман, совершают поездку по Европе, что родственников просят не беспокоиться
и что скоро она вернется домой...— Довольно глупая затея.
— Если вы такой умный, можете придумать что-нибудь сами. Но заявление в органы о ее пропаже должно быть отозвано, а вашим родственникам следует прекратить поиски и набраться терпения.
Микроавтобус стал притормаживать. С Дорохова сняли наручники, но, прежде чем освободить от мешка, дали короткие инструкции.
— Сейчас мы высадим вас у обочины. Повернете налево и идете по тротуару, не оборачиваясь! Сосчитаете до сотни, после этого свободны...
Машина остановилась, мешок стащили с головы, а самого Дорохова выставили наружу.
— Не забудьте: шестнадцатого вы должны быть в Душанбе! И чтобы без глупостей...
Глава 8
«Волга» опять была в распоряжении родителей, на время переселившихся к родственникам в Хотьково, поэтому Александру пришлось добираться до Фрязино электричкой. Он сошел остановкой раньше, чтобы подстраховаться на случай слежки. Топать до дачного поселка пришлось добрых четыре километра. И только потом, когда он уже добрался до цели, до него дошло, что он ведет себя как дурак: во-первых, если они пробили его домашний адрес и номер телефона, то им наверняка известно и о существовании дачи во Фрязине, а во-вторых, они теперь уверены, что крепко держат Дорохова за одно место, и вряд ли станут пускать за ним «наружку» — куда он на хрен денется?!
На входной двери дачи висел амбарный замок. Странно... Куда подевалась девушка Грета? Он ведь перед уходом попросил ее, чтобы она дождалась его возвращения...
К счастью, у него при себе был запасной ключ. Он открыл замок, затем, миновав веранду и кухню, прошел в комнату. Везде чисто, прибрано, и никаких следов пребывания девушки. Хотя нет... Под столом обнаружилась сумка с ее вещами, а это говорило о том, что она должна сюда вернуться.
А может, и не вернуться, если иметь в виду, что на днях Грета пыталась покончить с собой.
В этот момент со стороны веранды послышались какие-то странные звуки. Так-так... Кажется, к нему пожаловали гости... И что самое подозрительное, они пожаловали не через калитку, в противном случае он услышал бы, как она хлопнула, а проникли на дачный участок тем же путем, что и он сам, — задами, через огород.
Дорохов приткнулся плечом к дверному косяку. Приподняв нижний край кожанки, заученным до автоматизма движением расстегнул закрепленную на ремне кобуру. Нащупал рифленую прохладную рукоятку «ПМ», потянул ее на себя, снял пистолет с предохранителя и поставил на боевой взвод...
На переговоры с киднеперами он свой ствол не брал, поскольку в той ситуации воспользоваться оружием все равно бы не смог. Но это не означало, что он решил «разоружиться» и что последние события заставили его отступиться от своих планов — как и прежде, в деле освобождения сестры он мог надеяться только на себя.
Грета, войдя в комнату, увидела уставившийся ей в переносицу черный зрачок пистолета. Пакеты с провизией вывалились у нее из рук, а сама она испуганно замерла на пороге комнаты.