Тандем. Неестественный обзор

– Получается, что идею о том, что Земля вращается вокруг солнца, Копернику подсказали вы?

– Да, и то, что Земля вместе с другими планетами вращается вокруг солнца и то, что она вращается вокруг своей оси, а Луна вращается вокруг нее, и базовые расчеты угловых скоростей, которые привели астрономов и математиков в благоговейный трепет, и многое другое. Кстати, Коперник работал еще над одним важным проектом подсказанным нами. На этот раз в сфере экономики.

– Астроном и экономика?
– удивился Коэн.
– Как такое возможно?

– Это сейчас, такое невозможно, из-за узкой специализации знаний, а тогда это было в порядке вещей. Коперник был не только астрономом, но и математиком, механиком, неплохо разбирался в оптике, ну и экономике тоже. Так вот, через него мы вбросили в мир одну очень важную экономическую модель, согласно которой все деньги делятся на "устойчивые" и "неустойчивые". В то время "устойчивыми" были монеты из золота и серебра, а "неустойчивыми" - из меди и ее сплавов. Согласно модели, "Устойчивые" используются для накопления, а "неустойчивые" для повседневного оборота и, если эмитент поддерживает одинаковый курс одних к другим, то для экономики они равноценны. На то время это был настоящий переворот в финансах, ведь он позволял штамповать деньги не из драгоценных металлов и описывал условия, при которых они будут эквивалентны золотым и серебряным монетам, которых катастрофически не хватало в обороте, что серьезно тормозило развитие экономических отношений. Эта модель до сих пор называется законом Коперника, правда, чтобы перестраховаться, для ее продвижения мы использовали еще одного экономиста из Англии, но имени его я не помню. Она работает и сейчас. Именно на ней была основана сила бумажного доллара.

– Кроуфорд налил себе стакан воды и сделал несколько жадных глотков.
– От этой болтовни у меня в горле пересохло. Но ничего не поделаешь, надо провести твой первый брифинг по правилам. Так вот, вернемся к Копернику и его гелиоцентрической модели. Она произвела в ученом мире эффект разорвавшейся бомбы, а в мире церковном, вызвала шок и трепет. И, хотя гонения инквизиции на великих ученых продолжались - Джордано Бруно сожгли на костре, а Галилея затаскали по церковным судам и заставили публично отречься от своих взглядов, процесс было уже не остановить. Но чтобы его ускорить, было необходимо сдвинуть Ватикан с авансцены. И тогда мы запустили культурную революцию - Ренессанс или как принято говорить, эпоху Возрождения, которая в течение следующих столетий полностью изменила культурную парадигму общества в Европе, сдвинув религию на второй, или даже на третий план и поставив во главу угла человека и окружающий его социум.

– Черт возьми, Рэй, в это трудно поверить, - Коэн даже не пытался скрыть свое изумление.
– Я понимаю - наука, технологии... Подбрось инженеру чертеж, и новый станок готов. Подбрось ученому идею, и он навернет на нее такую теорию, что дух захватит. Но культура... Она ведь охватывает все общество, фактически всех людей.

– Насчет культуры и общества ты прав только применительно к современности. В то время в Европе царило крепостное право, и культура в том понимании, в котором ее применяют к Ренессансу, была доступна только верхушке общества. Это значительно сокращало, если можно так сказать, целевую аудиторию. Общество того времени можно было условно разделить на два измерения, религиозное и светское. С религией все понятно - самоподдерживающаяся система, нацеленная на контроль населения через веру... А вот во главе светского измерения стоял монарх, и его знать, и его двор. Именно монарх и его приближенные были теми, используя маркетинговый термин, трендсеттерами, которые и определяли культурную жизнь общества. И здесь все оказалось проще, чем ты думаешь. Монархи в Европе устали от церковников, им хотелось жить красиво, широко, среди роскошных картин и мраморных статуй, а не среди пыльных блеклых гобеленов. Им нужен был блеск золота со стен и звон изящного, тонкого серебра на пирах. Им хотелось, чтобы застолья сопровождались приятной слуху музыкой, под которую по залу движутся в танце роскошно одетые пары. К пятнадцатому веку социальный заказ на культурную революцию на самом верху общества полностью созрел. Мы только чуть подтолкнули камешек, лежащий на вершине горы и он, катаясь по склону, вызвал гигантских размеров камнепад, чуть не раздавивший Ватикан. Ну, может быть, не камешек, а огромную глыбу, или даже несколько. Я имею в виду Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля, Тициана. Да, да не удивляйся. Коллегия с ее огромными деньгами была заказчиком их первых творений и, в некотором смысле, их промоутерами. И не только их, а еще десятков, сотен художников, поэтов и музыкантов.

– Но как?
– вскинул руки Коэн.
– Как можно было повлиять на монархов? Ведь, прежде всего, надо было хотя бы иметь к ним доступ.

– Ты прав, это было нелегко. Но, не забывай, к началу Ренессанса, Коллегия уже владела огромными финансовыми ресурсами, контролировала крупнейшие в Европе торговые и ремесленные гильдии. Члены Высшей Коллегии были влиятельными людьми и, хотя предпочитали оставаться в тени, имели достаточно свободный доступ к европейским монархам, которых часто втайне финансировали. Но основным элементом влияния на ключевые исторические фигуры было и остается другое. Дело в том, что те, кто прикоснулся к источнику, приобретают способности, дающие им возможность незаметно внедрять эти знания в общество. Им становится доступен гипноз на самом совершенном уровне. Именно через гипноз осуществлялись первые инъекции знаний в Средние Века. Для ученых и инженеров того времени это было что-то вроде озарения, внезапной вспышки гениальности. Они сами себе не могли объяснить, как к ним приходило решение или идея. Впрочем, особо никто и не пытался. Когда тебе в голову вбилась гениальная мысль, тут не до внутреннего анализа, как и откуда она пришла. Это сейчас методики стали гораздо тоньше, я бы даже сказал, изысканней, а тогда не было средств коммуникации, типа интернета, специальной литературы, всяких научных форумов, через которые можно вбросить нужную идею, поэтому приходилось использовать близкий, персональный контакт, позволявший применить гипноз. С монархами мы поступали по той же методике - мягкое, но настойчивое внушение. Это, конечно, могло вызвать подозрения, так как в контакте должны были участвовать члены Высшей Коллегии, которые являлись носителями знаний, но, в общем, все было довольно эффективно.

– Вы упомянули носителей, а ранее говорили, что сомневаетесь в существовании физического носителя знаний. Как это понимать?

– Я сомневаюсь в существовании физического носителя знаний именно потому, что носителями знаний являются члены Высшей Коллегии. Понимаешь, Патрик, они все знания держат в голове. Это звучит невероятно, но они запомнили все, что им открыл источник.

– Твою мать! Я не могу себе этого даже представить, - воскликнул Коэн.
– Ведь судя по тому, что вы сказали, объем информации должен быть колоссален. Как он может поместиться в голове человека? Особенно человека средневекового! Может они не из нашего мира? Может в них вселилась какая-то инопланетная хрень, как в фантастических фильмах.

– Нет, Высшие не инопланетяне, - успокоил собеседника Кроуфорд.
– Они обычные, люди, хотя и обладают удивительными способностями. У них есть семьи, жены, дети, любовницы. У многих внуки, правнуки. Живут они правда немного дольше чем обычные люди и сохраняют ясность ума до старости, до того момента, пока не сгрузят весь массив содержащихся у них в мозгу знаний своему преемнику. В общем, все в рамках нашей физиологической нормы, хотя им известен секрет долголетия и они могли бы продлить себе жизнь на века. А насчет того, как им удается все запомнить... Ты, наверное, слышал, что человек использует свой мозг всего на несколько процентов. Большая часть его возможностей... Нет, даже не большая часть, а почти весь мозг целиком находится в спящем состоянии, но в постоянной готовности в любой момент начать работать в полную силу. У меня создается впечатление, что человеческий мозг на протяжении всей истории готовился именно к такому восприятию огромного массива знаний из совместимого с ним источника информации. Я часто разговаривал с членами Высшей Коллегии, с носителями. Они утверждают, что все просто. Они воспринимают знания, как отдельные фотографические отпечатки страниц, иногда, как абстрактные образы или понятия. Но большую часть информации они не понимают, даже зная язык, на котором они изложены. Они утверждают, что знания выстроены в, своего рода, перевернутое стволом вверх генеалогическое древо. Я даже видел его образ. Мелкие веточки, обозначающие знания разного уровня, срастаются в более крупные, те в свою очередь в еще более крупные, до тех пор, пока несколько толстенных ветвей не примкнут к огромному массивному стволу, уходящему куда-то в бесконечность. Я бы еще сравнил это с ручейками, впадающими в реку но, уж очень много разных мелких ответвлений. Больше, все-таки, похоже на перевернутое дерево. Эта структура значительно облегчает работу с информацией, так как разбивает ее на ясно очерченные направления и уровни. Если ты смог понять и пройти один уровень, ты уже знаешь, что ждет тебя на следующем и можешь использовать уже накопленные знания для его расшифровки и осмысления.

– Рэй... Мне сложно дальше, адекватно воспринимать информацию, - Коэн откинулся на спинку кресла и закрыл глаза ладонями.
– Это звучит, как чистая фантастика. В это слишком сложно поверить. Слишком сложно понять.

– Да брось, Патрик. Сложно понять? С твоими-то мозгами?
– Кроуфорд плеснул в стаканы еще немного виски.
– На, вот, сделай глоток, соберись. Ты же супераналитик, профессионал. Чего тут сложного? Группа людей семьсот лет назад наткнулась на источник знаний и использует его во благо прогресса человечества. Слушай... Вся, концептуальная муть почти закончилась. Дальше - чистая история. События, даты, личности. А насчет, поверить и проверить - тебе представится такая возможность в ближайшем будущем. Раз уж ты в игре.

– Хорошо, - снова пытаясь сконцентрироваться, тряхнул головой Коэн.
– А можно мне все это дать в виде документа. Я бы хотел во всем этом спокойно разобраться, переварить.

– Будет тебе документ, правда не на обычном электронном носителе, а закачанный прямо в мозг.

– Твою мать!
– не смог сдержаться Коэн.

– Но это, только с твоего согласия, - сразу же успокоил его экс вице президент.
– Хотя я уверен, когда ты дослушаешь меня до конца, ты сам об этом попросишь. Итак, продолжим... Как я уже сказал, к шестнадцатому веку, запущенный нами Ренессанс, сдвинул Церковь в Европе на второй план и расчистил дорогу прогрессу. С этого момента знания хлынули в общество почти непрерывным потоком и практически во всех областях. Началась научная революция и эпоха великих географических открытий. Маховик научно-технического прогресса начал набирать обороты. Не буду перечислять все открытия, сделанные за следующие несколько столетий. Это занятие скучное и может вогнать тебя в сон. Важно знать одно - почти все значимые достижения науки и возникшие на их основе технологии с этого времени были напрямую впрыснуты в научное сообщество или аккуратно подсказаны нами конкретным ученым. Поскольку к восемнадцатому веку процесс развития естественных наук шел по плану и тянул за собой, набирающую обороты, промышленную революцию. Коллегия, скрытое влияние которой в Европе возросло неимоверно, решила вплотную заняться подготовкой общества к следующему этапу социального развития. Переходу на следующий уровень, так сказать. И в том, что делать дальше среди членов Высшей Коллегии, не было единого мнения. Одна ее часть считала, что знания надо равномерно распространять среди развитых стран мира. Это означало бы активные инъекции в Китай, Индию, Россию и Средний Восток. Другие считали, что более эффективным будет фокус усилий носителей на одной географической территории, в основе которой лежит культурная и расовая общность пусть даже и размытая различными этносами. Их предложение было в том, чтобы сосредоточится на том, что мы сейчас называем Западной Европой, а в остальном мире работать по остаточному принципу, подхватывая наиболее талантливых ученых и манипулируя в своих интересах правителями, через внедренных в их окружение своих кураторов. Как ты можешь догадаться, после долгих споров победили те, кто был за Западную Европу. Это важное историческое решение означало, что именно западная цивилизация теперь будет играть решающую роль в истории человечества. Правда, здесь не обошлось без компромисса, который вылился в программу "вестернизации" или "озападнивания" других значимых регионов мира. То есть экспансии в них более продвинутой европейской модели развития со всеми ее научными и технологическими достижениями.

– Что-то вроде продвижения Америкой демократии по всему миру?

– Очень похоже. Но к Америке мы еще вернемся. Методы тогда, правда, были более радикальными. Но, в общем, программа удалась. Если бросить взгляд в историю лет на пятьсот назад, то можно заметить, что к тому времени у человечества сложилось несколько цивилизационных ветвей, которые различались по уровню развития, мировоззрению, культуре, религии и способу правления. Одна из них, конечно, Европа. Далее можно выделить Ближний и Средний Восток, Китай, Индию и Россию. Можно, конечно добавить в список индейцев Южной Америки и Японию, но они не играли тогда серьезной роли, и их было решено просто игнорировать. Так вот, экспансия велась разными методами и с переменным успехом, но, в общем, в большинстве регионов достигла своей цели потому, что мы пошли самым простым методом - прямой колонизацией. Имея подавляющее технологическое превосходство, европейские государства, такие как Англия, Испания, Франция, Голландия, Португалия и еще кое-кто помельче, уже не помню, распространили свое влияние на значительную часть известных географических территорий, грубо, но вполне эффективно насаждая там европейские порядки. Именно через прямую колонизацию была решена проблема Индии и обеих Америк. Через торгово-экономическую колонизацию была решена проблема Китая. Но самое интересное случилось в России. После нескольких неудачных военных попыток, там была использована культурная колонизация. Их царь Петр был просто помешан на Европе и триста лет назад с радостью разрушил веками создававшийся уклад, насильно насаждая, "европейский образ жизни".

– Насчет России вы, по-моему, слишком оптимистичны. Она всегда была антагонистом Запада.

– Прежде всего, это Запад был антагонистом самому себе. Вся история Европы - это история междоусобных войн. А насчет России, ты не прав. Она всегда была готова к сотрудничеству, с тем, кого она считала союзником и тому есть десятки исторических доказательств. Взять, хотя бы Первую и Вторую мировые войны, когда именно Россия предотвратила захват Европы немцами. Но сейчас не об этом, а о том, что к началу девятнадцатого века европейская модель в том или ином виде распространилось почти на весь известный географам мир. Почти - потому, что только один регион оставался вне ее влияния, яростно сопротивляясь любым видам экспансии. Я имею в виду Ближний и Средний Восток, в основном, арабов и турок. Чтобы не ввязываться в новую религиозную войну, способную оттянуть ресурсы Европы от развития, Коллегия решила, пока оставить эти регионы в покое и предоставить им вариться в собственном котле, одновременно сдерживая их влияние посредством легкого, но постоянного военного давления, которое осуществляли, граничащие с ними через захваченные территории, Англия и Россия. Эти две страны преследовали разные цели, но сами того не предполагая, делали одно дело. В общем, можно считать, что на этапе восемнадцатого-девятнадцатого веков план глобальной "европеизации" удался, причем с огромным бонусом. В Европу потекли колоссальные ресурсы со всего мира, обеспечившие ее опережающее развитие в следующем столетии и подготовившие переход на следующий уровень.

– Следующий уровень?
– переспросил Коэн, которому становилось все интереснее, как только речь зашла о политике.

– Да. Следующий технологический уровень, а точнее сказать новый технологический уклад, позволивший человеку сделать кардинальный рывок вперед.

– И что это был за уклад? Нефть? Автомобили? Атомная энергетика?

– Бери шире. Уклад такого масштаба специалисты называют техноэкономической парадигмой. Это совокупность технологий и сопряженных с ними производств, использующих один или несколько ключевых принципов или элементов. Вообще, только за последние триста лет экономисты насчитали семь технологических укладов привязанных к пару, стали, нефти, компьютерам, нанотехнологиям и прочее. Все это - чушь. Новый технологический уклад это поистине тектоническое событие в истории. Он должен коренным образом менять жизнь человечества, выталкивать его на новый, немыслимый ранее, уровень прогресса. А таких событий за всю историю было всего три. Первое - это когда древний человек начал изготавливать примитивные орудия труда, причем не просто использовать палки и камни в качестве орудий, это делают и приматы, а именно обрабатывать их, совершенствуя природный материал, придавая ему новые формы и свойства. Эволюционный путь человека до этого момента занял пять миллионов лет. Но именно процесс придания природным материалам, прежде всего - камню, новых свойств и функций, начавшийся два с половиной миллиона лет назад, стал качественным скачком, и сделал человека человеком, дав название целой эпохе его развития - Каменный Век.