Танец ангела

– Я хочу знать, каким образом вы сделали эту запись?

– Елена Ивановна,- Логинов посмотрел на нее с любопытством.- Неужели ЭТО имеет для вас значение?

– Вы, наверно, смеетесь надо мной?!- Она вырвала из его рук плеер и потрясла в воздухе.- Какой-то мужик приходит с утра вот с ЭТИМ! И начинает методично уничтожать мою семью!!!

– Елена Ивановна!- Протянул Логинов.- Вам нужно успокоиться... Отдайте плеер.

Он снова попытался забрать у нее проигрыватель, но все также безрезультатно.

– Хорошо. Поговорим как деловые люди,- кивнул Логинов.- Мне эти материалы не нужны, я готов передать их вам за вполне разумную сумму. Скажем...

– Я не дам вам ни копейки!- Оборвала его Горлова.- А если вы еще раз появитесь, обращусь в милицию! А теперь убирайтесь! Я в вашей помощи не нуждалась и не нуждаюсь!

– Воля ваша,- усмехнулся Логинов.- Но вы не правы, Елена Ивановна. Вам бы сейчас успокоиться. Судите здраво...

– Убирайтесь, иначе я позову на помощь!- Оборвала его Горлова. На них уже начали оглядываться.

– До свидания,- кивнул Логинов.- А плеер можете оставить себе.

Когда он ушел, Елена Ивановна без сил опустилась на скамейку и прошептала:

– Боже мой, боже мой, неужели он на самом деле дал себя обмануть?..

В двух шагах от нее, на нарисованных "классиках" прыгала Соня. Над двором висел многоголосый гомон.

– Что же ты наделал, Васенька?- Продолжала шептать Горлова.- Что же ты наделал?..

Детские голоса звенели в воздухе весенними ручейками, солнце слепило глаза, отражаясь в оконных стеклах. И неожиданно Елена Ивановна почувствовала на глазах слезы. Она вытащила из сумочки телефон и набрала номер Кати.

– Катенька, можешь прийти прямо сейчас?.. Да, милая, прямо сейчас... Нет, с Соней все хорошо. С ней все в порядке. Мне нужно увидеть тебя... Спасибо, Катенька, я жду...- Она убрала телефон в сумочку и прошептала:- Егорка... Егорка... Сонечка,- позвала племянницу,- не убегай далеко, милая. Играй рядышком, хорошо?..

Елена Ивановна погладила ее по щечке и вдруг ощутила всю безысходность и отчаянье собственного положения. Она поняла все. И какой-то темный волшебник, какой-то бес отшвырнул ее в прошлое, в тот день, когда она собственными руками подготовила почву для этого страшного часа...

– Проходите, Елена Ивановна,- приветливо улыбнулся профессор Данилов.- Вы без супруга?

– У него сегодня важное заседание,- ответила посетительница. Она заметно волновалась и в какой-то момент отерла лицо.

– Что же может быть важней семьи?- Данилов внимательно посмотрел на нее.- Впрочем, не мне учить вас...

Этот разговор произошел в августе восемьдесят шестого года.

– Что ж, Елена Ивановна, после всех необходимых исследований,- продолжил профессор,- я могу с уверенностью говорить о том, что вы – здоровая женщина и вполне способны к зачатию ребенка...

– Спасибо, Артемий Глебович,- как не крепилась она, но не смогла сдержать слезы.

– Вы торопитесь с благодарностью,- вздохнул Данилов.- В вашем случае искусственное оплодотворение результата не даст – бесплоден ваш муж.

– Нет,- выдохнула Елена Ивановна.

– Мы выявили у него редкое гормональное нарушение, которое приводит к дисфункции половой железы и как следствие к нарушению функции семенников. Это заболевание не лечится. Собственно говоря, это даже не заболевание, а качество организма. Поэтому обнадеживать вас не буду. Совместных детей с мужем у вас не будет.

– Но как же так? Как же так, профессор?

– Елена Ивановна, в этой ситуации я не имею право давать вам какие бы то ни было советы не медицинского характера. Вы – умная, молодая женщина. Если вы на самом деле стремитесь иметь детей, они у вас появятся...

– Профессор, разве иного выхода нет?

– Нет. Искусственное зачатие от мужа в вашем случае невозможно,- еще раз для убедительности повторил Данилов.- Это нонсенс. Но если вы внимательно слушали меня, вы поступите в соответствии со своими внутренними установками. У вас нет необходимости говорить мужу, что исследования дали однозначный результат...

– Нет-нет, профессор,- перебила его Елена Ивановна.- Говорить правду ему нельзя. Эта новость – убьет его. Но, если не дать правдоподобное заключение, он будет делать попытки выяснить причину нашей бездетности снова и снова. Что же вы мне посоветуете, доктор?

– Елена Ивановна, вы не слышите меня...- покачал головой Данилов.- Но вы не первая пациентка с подобными проблемами. И я вижу, что ради своего мужа вы готовы на многое. Хотя это не выход. Потому что с годами ваша семейная проблема будет лишь усугубляться.

Елена Ивановна поставила локти на его стол и закрыла глаза:

– Нет-нет, профессор, я так не могу. Понимаете, мы прекрасная пара. Мы понимаем друг друга с полуслова, не лжем друг другу...

– Вам в любом случае придется обмануть мужа,- покачал головой Данилов.- Я бы советовал вам найти донора. Но коли ваши внутренние установки таковы. Настаивать не буду. Воля ваша.

– Что я могу сказать ему?

– Сошлитесь на расстройства функций яичников и ановуляторные циклы. Я запишу вам все это. Ваш муж все равно ничего не поймет. Но, возможно, такое объяснение отобьет у него охоту продолжать попытки выяснить причину вашей бездетности.

– А вы можете сделать мне...

– Нет, Елена Ивановна, на подлог я не пойду. Я дал заключение относительно вашего случая, вот оно,- он протянул ей анамнез на двух листах.- И все же, поверьте моему опыту, если вы намерены ввести мужа в заблуждение, сделайте это так, чтобы на склоне лет не остаться в одиночестве. Бездетные пары распадаются. Подумайте об этом, Елена Ивановна.

– Я понимаю, о чем вы говорите,- кивнула Горлова.- Но это неприемлемо. До свидания, профессор,- она забрала заключение, медицинские карты и ворох справок с результатами исследований.

Остаток дня прошел у нее в томительном ожидании Василия Львовича. Она не изменила своего решения скрыть от него правду во имя любви. Во имя любви, вообще, происходит очень много странных вещей.

Когда Василий Львович припарковал машину возле подъезда, она была на балконе. И сколько не готовила себя, сердце у нее все равно дрогнуло.

Василий Львович вышел из новенькой "Волги" и улыбнулся ей.

– Здравствуйте,- поздоровался с соседками.- Милиция приезжала?

– Какая милиция?!- Встревожились те.