Танец меча
Шрифт:
Дафна вытеснила Бабаню с кухни и мыла тарелки. Мыла так активно, что две моментально оказались вымытыми навечно.
– Может, дальше я сама?
– робко спросила Бабаня.
– Я из лучших побуждений!
– самоотверженно сказала Дафна. Третья тарелка выскользнула из покрытых пеной рук и покатилась по кафелю.
Мефодий пока задерживался. Он встречался в метро с Бэтлой. Ему хотелось поговорить с ней наедине. То, что Ирка-валькирия и Ирка-из-его-детства оказались одним и тем же человеком, стало для Мефа потрясением.
Еще в первый день, когда все случилось, в набитой «Газели» он сидел рядом с носилками
Ирка! Бедная Ирка! Сколько тайн она хранила все эти годы!
Из подземного перехода вынырнула Бэтла. В синей ветровке, полноватая, чуть запыхавшаяся после ступенек, она походила на многих других женщин, возвращавшихся с работы. Разве что была чуть более радостной. В каждом глазу по веселинке. Обычная сонливость исчезла.
Меф подбежал к ней.
– И как там? Ты ее видела? Новую валькирию-одиночку?
Бэтла качнула здоровенной сумкой. Еще две сумки тащил оруженосец. Они не умели приходить с пустыми руками. Хороших же подарков должно быть мно-о-го. И, конечно, съедобных.
– Само собой. Мы с Гелатой ходили знакомиться. Копье, щит и шлем уже у нее.
– И что? Она тоже…?
– Меф, замявшись, посмотрел на свои ноги.
– Нет, - сказала Бэтла.
– Но у нее было что-то с кожей. Лицо как коркой покрыто. И шея, и руки… Трескается, мокнет, нарывы. В школу не ходила - училась дома. Совершенно измученный человек, но не озлобленный. Собак кормила, больных голубей подбирала. Но это понятно. Человек, наступивший на себя, всегда светел.
Меф недоверчиво хмыкнул.
– Ну хорошо, а эта вот… не наступила на себя?
– Меф кивнул на женщину-пьянчужку.
Бэтла остановилась, чтобы достать из сумки и быстро сунуть пьянчужке палку колбасы.
– Нет, не наступила. Она себя растоптала, - сказала она грустно.
– Но и для нее еще не все потеряно, пока цел эйдос. Надо только захотеть.
До Ирки они добрались быстро. Бэтлу приветствовали так радостно и громко, как бывает только в гостях, где все чувствуют себя неуверенно. Меф прошел в комнату к Ирке и стал говорить о чем-то бодром. На ее колени под пледом он старался не смотреть. Колени были не просто худыми - они напоминали кости из супа.
В комнате негде яблоку упасть. Все стулья и кухонные табуретки заняты. На подоконнике помещался упитанный оруженосец Бэтлы.
Ирка всех удивляла. Она не выглядела подавленной, разве что на вопросы отвечала невпопад. Шуткам улыбалась с запозданием и порой казалось, что она вообще не видит своих собеседников.
«Вот это сила духа!… Даже не воля! Именно сила духа!» - подумала Дафна, незаметно любуясь полыханием ее эйдоса. Теперь она понимала, почему Ирка была валькирией-одиночкой и почему все валькирии-одиночки обязательно выбираются из людей перестрадавших.
Дафна заметила, что Антигон ведет себя странно. То оживленно хлопочет, то замирает и по нескольку минут стоит истуканчиком.
– Чего такое с Антигоном?
– улучив момент, когда Ирку выкатили в коридор, спросила она у Бэтлы.
– Он должен перейти к новой валькирии. Уже завтра-послезавтра!
– Отнять у Ирки Антигона? Что, трудно найти какого-нибудь другого пажа?
– вознегодовала Дафна.
Бэтла языком провела по своей щеке сверху вниз. Была
у нее такая привычка. Снаружи казалось, что под щекой перекатывается шар.– Одиночка - самая уязвимая валькирия. Ее никто не страхует. «Просто какой-нибудь паж» тут не подойдет. Даже если это будет детина из спецназа. Что он знает о стражах мрака, о нежити? Представь, будет он делать хмырю залом руки, а у того и суставов никаких нету. Удар кулака в голову он принимает проглотом этого самого кулака с последующим его откусыванием. Не поверишь, сколько ребят на этом пустяке попались, - сказал с подоконника оруженосец Бэтлы.
Дафну больше интересовало другое.
– А Ирка знает про Антигона?
Бэтла щелкнула ногтем по пустой чашке.
– Нет пока. Поэтому он и дергается, что рано или поздно ему придется об этом сказать. Только сейчас разве скажешь? Это все равно, что взять и добить ее.
Чимоданов, взявшийся непонятно откуда, прикатил здоровенную трехколесную коляску, больше похожую на велосипед, в котором педали крутились руками. В коридор она протиснулась едва-едва и моментально его закупорила.
Ирка удивленно моргнула. С Чимодановым они никогда особенно не дружили, так, случайные знакомые, а тут… Почему-то часто так бывает: когда ты в беде, внезапно приближаются те люди, которых ты раньше едва знал, и исчезают многие из тех, кто прежде был якобы близок. Может, и хорошо, что так. Иначе бы не разобрались.
– Классная штука!
– с гордостью заявил Петруччо.
– Ты ее купил?
– спросил Меф, знавший, что у Чимоданова никогда нет денег.
Петруччо на секунду замялся.
– Подчеркиваю: тут такое дело… У одного парня брат, у брата девушка… А у этой девушки соседка, натурально тупая лошадь, которой нужно было отодрать, плинтуса… - издали начал он.
Дальше Меф не слушал. Он понял, что они вступили в зону бесконечных чимодановских комбинаций натурального обмена. При желании Петруччо достал бы даже вертолет, променяв его на беременную крольчиху, три мешка цемента и выкопанный в парке куст роз.
Ирка уставилась на трехколесную коляску, как на гремучую змею. Еще позавчера она за двадцать минут пробегала Сокольники, а тут эти пухлые, пахнущие резиной колеса, ручки и рычаги. Ирка держалась отлично, но челюсть у нее начала дрожать.
Чимоданов ничего не замечал. Он был под впечатлением от своего подарка.
– Сорок километров в час, однозначно!
Все уставились на Чимоданова. Тот по-прежнему не понимал, что означают все эти взглядики. Да и не собирался понимать.
– Да чо такое-то? Ну пусть тридцать пять! Да я от Битцы сюда на ней ехал! Натурально! Кто не верит - пошли выйдем!
– заорал Чимоданов.
Меф представил, как Петруччо несется на инвалидной коляске по запруженным московским улицам, перестраивается через три полосы и орет на водителей.
– Откуда ты узнал?
– спросил он у Чимоданова, дождавшись, пока тот выйдет в коридор.
– Про Ирку? Ната сказала.
– А она откуда?
– А ей Мошкин сказал.
– А Мошкину - я, - влезла Дафна. Меф кивнул. Обычный телеграф.
– Значит, надо ждать Евгешу, - сказал он. Чимоданов шумно почесался и ушел на кухню питаться. То, что он в чужой квартире, волновало его мало. На кухне он мгновенно познакомился с Бабаней и принялся пожирать заготовленные для второй шарлотки яблоки.