Танец над вечностью

— Правда, — кивнул я и погладил ее по голове, словно неразумное дитя.

— Тогда пообещайте… — Хриз обиженно наморщила носик, почти как Луиджиа до этого, и у меня возникло странное чувство, что передо мной опять чужая маска.

— Что пообещать?

— Бесконечность. Пообещайте мне бесконечность.

— В смысле?

— Не сто девяносто два раза, а целую бесконечность…

— О господи… Хорошо. Обещаю вам всю бесконечность, — сказал я и внезапно почувствовал себя святотатцем, плюнувшим на алтарь…

Я должен был заподозрить неладное, когда Хриз слишком легко согласилась отправиться со мной, это при ее-то упрямстве. Но она заморочила мне голову и торопила тем, что обитатели особняка скоро проснутся, что надо успеть ускользнуть из дома до рассвета; уверяла, что знает тайную лазейку в саду; требовала, чтобы я не растряс на плече полуживую Луиджию, чтобы пошевеливался быстрее и не топал, как медведь… Девчонка почти ничего не весила, только тихо стонала на плече и шептала что-то в бреду. Я с тревогой думал, что надо будет найти ей лекаря — одним промыванием желудка дело едва ли обойдется. А с учетом того, что она еще и беременна…

— Да быстрей же! Что вы ползете, как улитка беременная! — нетерпеливо топнула ногой Хриз, открывая увитую лозой неприметную дверцу в садовой ограде и пропуская меня вперед.

— Сейчас договоритесь мне! И будете сами тащить девчонку! — огрызнулся я, с трудом протискиваясь в узкую дверцу и стараясь не зацепиться о нее живым грузом на плече.

— Нет, не буду! — отрезала мерзавка… и захлопнула за мной дверцу, опустив щеколду и оставшись по ту сторону ограды.

— Ах вы!.. Немедленно откройте! — дернулся я обратно и просунул пальцы через прутья, пытаясь ухватить обманщицу, но та проворно отпрянула.

— Увезите и спрячьте Лу. Защитите ее. Надеюсь, хотя бы на это вы способны.

— Да я вас!.. — выругался я в отчаянии, оставляя бесчувственное тело девушки на земле и хватаясь за прутья решетки. — Выходите! Вы обещали мне!..

— И я сдержу слово, — криво улыбнулась Хриз. — Вы будете моим. Но позже. Надо закончить игру.

Я взревел и попытался достать до щеколды на двери, но снаружи поддеть ее было невозможно — зазор между прутьями был слишком узким. Безумица горько вздохнула и покачала головой, потом развернулась и пошла прочь.

— Стойте! — заорал я. — Или я подниму на уши весь особняк! Я же вас все равно достану! Уши надеру!.. и!.. и!.. и не только уши!..

Хриз остановилась и сгорбилась. Ее голос звучал непривычно глухо и безжизненно:

— Тогда вы погубите нас обеих. Луиджию и меня. Уходите. Не надо шуметь. Иначе случится беда. Колдун Вырезателей на свободе. И он придет за Лу. Она беременна от этого ублюдка.

— Что?.. — оторопел я.

— Он все это время знал. И плел свою паутину. Увезите ее, пожалуйста. Вы — мой единственный козырь… Карта шута… — опять забормотала она себе под нос, и мне пришлось щекой прижиматься к прутьям, чтобы услышать хоть что-нибудь. — Тюльпанчик пик… Тигр червей… И пятерочка треф… За бороду подвешу… и передерну…

— Хриз!.. Пожалуйста!.. — не выдержал я, в отчаянии стукнув кулаком по прутьям. — Вернитесь… Вернись ко мне!..

Она обернулась и посмотрела на меня мутным взглядом, словно слегка удивленная таким обращением. Ее мысли были где-то далеко, за воображаемым карточным столом, где она собиралась банковать, жульничать и повышать ставки, готовая рисковать и ставить на кон собственную жизнь… И от осознания этого беспросветная тоска и глухая злость накрывали меня с головой.

— Я тебя люблю, слышишь? — заговорил я. — И не хочу потерять… Мы вместе все решим… Тебе нельзя здесь оставаться, это опасно… Вернись!..

Лу застонала у меня за спиной.

— Я вернусь, — кивнула Хриз. — Ты только жди. Хорошенько жди.

И ушла, ни разу не оглянувшись.

Экипаж медленно ехал вдоль кованой высокой ограды особняка Рыбальски, у ворот которого уже остановился имперский дилижанс. Словно красные злые муравьи, оттуда высыпали имперцы во главе с мрачным тощим командиром и целеустремленно направились ко входу. Лу металась в горячке у меня на руках. Я задернул шторку и откинулся на сиденье, пытаясь что-нибудь придумать. Ворваться в особняк? Численного перевеса у меня нет. Двое бойцов воеводы Дюргера, один на козлах, а второй на охране, плюс полуживая девчонка на руках, а имперцев было около дюжины. Клаус Цукеркандль узнал племянницу. Но почему отпустил? Или Лу сбежала? В любом случае, он должен был понять, что ее брат Лука — такая же фальшивка, как и она сама. Когда его люди не найдут в доме девушку, возьмутся за Хриз. Арестуют. Ее обман вскроется. И тогда… На что эта дура вообще рассчитывала? Что ей удастся сбежать? Я зажмурился, а потом крикнул извозчику поспешить. Я успею. Отвезу Лу в замок и вернусь с вардом. И если понадобится, то осадой возьму гарлегское посольство, чтобы освободить Хриз.

— Никого не выпускают, — уныло пожал плечами извозчик.

Уже светало, а возле городских ворот наблюдалось нездоровое оживление. В бешенстве из-за непредвиденной задержки, я метался на пятачке перед караулкой в ожидании посланного на разведку Вельки, бойца воеводы. Стражники были злы и растеряны и мало обращали на меня внимание. Мелкие торговцы, собравшиеся выехать в дорогу спозаранку, волновались и судачили между собой. До слуха доносились отдельные тревожные обрывки их разговоров.

— Неужто правда?..

— Так ведь давно же…

— А ну как погромы начнутся?..

— А я бы зерна запас, на случай осады…

Какой еще к демону осады?.. Я пытался взглядом выловить из толпы того, кто распускал слухи. Мордастый чернец с копною черных волос сидел верхом на монастырском обозе с вином, возле него уже собралась кучка сплетников. Но тут меня за рукав дернул вернувшийся Велька.

— Худо все, фрон, ворота закрыты. Сказывают, имперцы обложили город, ровно волка в лесу, сторожевые вышки взяты, два караульных полка перебиты. А еще сказывают, что если подкрепление княжеских стрельцов не успеет придти из Ихтинборка, то в полдень магистрат вынесет ключи от города… Или бойне быть…

Самые худшие подозрения сыскаря сбылись. Империя вцепилась в Винден мертвой хваткой. Но как сюда вписывается покушение?..

— Велька, нам надо выбраться из города любой ценой, слышишь? Есть другой путь?

Сухощавое, с глубоко запавшими глазами лицо бойца вытянулось, он пугливо дернул головой и зашептал:

— Есть, фрон, как не быть… Только это… Тама дураков езжать нетуточки….

Извозчик ругался, кляня весь божий свет, воеводу и меня заодно, отчаянно хлестал испуганных лошадей, но гнал вперед, а под нами шумели воды Дымная. Казалось, что древний полуразрушенный мост вот-вот рухнет в ревущую бездну от малейшего порыва ветра. Одно из колес наскочило и застряло в трещине, и мы чуть не перекувыркнулись. Я обливался липким потом от страха, пока вытаскивал на пару с Велькой экипаж и смотрел, как уносится в бурные воды еще один отвалившийся с подпор камень. Но когда мы пересекли расселину, я мгновенно позабыл обо всех опасностях пути. Мною тут же овладело единственное желание — немедленно вернуться обратно с вооруженным до зубов вардом.

Но воевода не пришел в восторг от моего плана. Он с сомнением оглядел стонущую в бреду Луиджию, ее изодранное и заляпанное кровью платье, покачал головой и ответил, буравя меня неодобрительным взглядом:

— Лекаря-то по женской части, говорите? Дык… Где ж я вам такого возьму? А с девкой-то что? Снасильничали и порвали ее?

— Беременна она. Ее пытались убить и отравить. И еще могут попытаться. Поэтому никто знать о ней не должен.

Брови на разбойничьей морде воеводы поползли вверх. Дюргер задумался, потом пожал плечами.