Танец Опиума

— Зайдём? — обеспокоенно спросила Сакура, всерьёз опасаясь, что Учиха-старший в одной своей тонкой куртке замёрзнет и простудится. Одного недуга и так вполне хватает.

— Безусловно, — наигранно усмехнулся Итачи, протянув ей свой локоть.

— Вы так любезны сегодня!

Харуно взяла под руку брюнета и глянула через плечо на своего возлюбленного. Тот кратко кивнул и виновато опустил свои глаза. Саске испытывал угрызения совести, и Сакуре хотелось бы поддержать своего молодого человека, но на данный момент ситуация этого не позволяла.

— Милый, мы вас внутри подождём, — окликнула его Харуно и повела Итачи к дверям заведения.

Саске скосил свои глаза на девушку. Сердце его ёкнуло. Они с Шисуи остались на месте, не решаясь и шагу лишнего сделать. Темноволосые парни нахмурились и скривили лица, провожая взглядом удаляющуюся парочку.

— А твой братец не промах: подобрал нужный момент и увёл твою девушку! — хохотнул Шисуи для того, чтобы разбавить напряжённую обстановку.

— Ох! — младший Учиха тихонько чертыхнулся. — Опять ты за своё.

— А я-то тут причём? Сакура сейчас идёт под руку не со мной…

— Да я не об этом!

— А о чём?

Саске бросил холодный взгляд на своего дальнего родственника и осуждающе хмыкнул.

— Ой, да брось Саске! Опять начнешь обвинять меня?

— Не опять, а снова. Ты должен был связаться со мной! Почему я вообще был не в курсе того, что стало с моим братом?!

Всё-таки без обвинительных вопросов не обошлось.

— Когда ты в спешке собирал свои манатки, Итачи уже хворал, но ты, в силу своего эгоизма, видимо, не хотел этого замечать! Да ещё и телефон выключил. Хорошо отдохнул? Загорел, как не посмотри. — Шисуи в мгновение более краткое молнии, переменился и в лице и в настроении. Он враждебно набычился, наставляя рога на рога, и ещё планировал прободаться со своим дальним родственником.

Саске открыл рот, поднял указательный палец, и хотел было что-то высказать, но затем на его лице проступили болезненные морщинки.

— Ты всегда с такой уверенностью и высокомерием указываешь на мои ошибки, но при этом не в силах заметить своих! Как уж там у вас говорится… в чужом глазу соринку видишь, а в своём — бревна не замечаешь.

— Меня от тебя тошнит.

— О, наши чувства в кои-то веки взаимны!

Саске фыркнул и нахмурился. Потребовалось ещё минут пять, чтобы оба пришли в себя и отошли от ссоры.

— Думаешь, он в порядке? — почти шёпотом спросил Саске, первым силясь зарыть топор войны.

— Тебе правду сказать или утешить?

— Утешить.

— Да, думаю, он в порядке.

Саске сжал кулаки, а Шисуи нахмурился. Всё началось два месяца назад, когда Конан пожаловала к Итачи с какой-то уж «безмерно важной новостью». Тогда он только-только начал замечать за собой частую утомляемость и сонливость. Однако после разговора всё быстро усугубилось.

Первым симптомом стала тревога. Что-то заставляло Итачи с недоверием относиться ко всем окружающим его людям. Это повели за собой неуправляемые вспышки гнева, а затем — периодические истерики, выражавшиеся в резкой смене настроения и неумении держать себя в руках тогда, когда это необходимо.

По вине информации, которую передала старшему Учихе Конан, Итачи собрал в маленьком городе колоссальное количество своих вооруженных людей. Каждый квадратный сантиметр города тщательно охранялся, а их дом был до отвала забит слугами-наёмниками.

Самое сложное из всего было провернуть всю эту тяжелейшую операцию по вооружению города прямо под носом Сакуры. Всё происходило на глазах девушки, но Итачи врал. Врал очень убедительно. Потому Харуно оставалась в неведение, хоть всё ближайшее окружение и советовало ему посвятить дурнушку хотя бы в эти дела. По крайней мере, в случае необходимости она будет в курсе и сможет постоять за себя.

— Никакого случая необходимости не будет, — отрывисто говорил Итачи тоном, не допускающим возражений. — Именно поэтому город до верха заполнен охраной.

— Но, Итачи-доно, информация не подтверждена, и мы не можем быть уверены, что враг (да ко всему прочему ещё и наша собственная крыса) нападёт на Сакуру Харуно, — настаивал Пейн умеренным тоном. Он изо всех сил пытался намекнуть, что идея его начальника охранять девушку днём и ночью — не самая лучшая. Однако Итачи, казалось, сошел с ума. Он боялся, а ведь это самое неуместное чувство, которое только могло проскользнуть в сердце брюнета.

Тогда-то в игру вступил Шисуи, который вместе со своим двоюродным братом предстали бессильными перед лицом неизвестного предателя. Найти его оказалось столь же сложно, как и отпрыска Сенжу и Хьюго. Хотя, признаться, Итачи подозрительно быстро закончил эти поиски…

Наблюдая, какими быстрыми темпами увядает Итачи, Шисуи решил, что пора бы вмешаться в дела компании и подключить Саске. Однако здесь вступили в игру братья Зетцу. Обеспокоенные и замороченные, они едва успели объяснить что к чему и протянули младшему Учихе билеты на самолёт. Единственный их весомый аргумент был: «Сакуру нужно немедленно увезти. За ней ведётся охота».

Саске долго сомневался, не находя себе нигде места. Не спал, не ел несколько дней, сомневаясь в благоразумии Зетцу, которым он, между прочим, никогда в жизни не доверял. А потому Учиха-младший отправился к вечно занятому и, на тот момент, нервному братцу. На вопрос, что ему делать, Итачи дал лаконичный и безучастный ответ:

— То, что я тебе сказал — слушаться братьев Зетцу.

В конечном итоге Саске согласился, собрал вещи и отправился навстречу приключениям. По сути он попросту бросил своего брата. И совершенно неважно, что Итачи дал на это полное согласие. Чувство вины грызло Саске. Совесть мучила его день ото дня всё сильнее, пока он не оказался в Мортэме перед лицом своей роковой ошибки… Но до этого ещё нужно было дожить.

Как только Саске с Сакурой исчезли из Мортэма, всё стало в разы хуже. Из-за отсутствия близких ему людей, Итачи начал «лагать». Ближайшее окружение пыталось переубедить Итачи в принятых неадекватных решениях, но тот только и делал, что огрызался и не терпел возражений. В конечном итоге его подчиненные сделали то, чему их учили с самого детства — подчинились. Но вскоре другие области влияния Учих потребовали той самой охраны и наёмников, которые были собраны в Мортэме. Почти всех людей, исключая слугу в доме, Акацуки (у которых лопнуло терпение) втихушку отправили по своим местам — по разным странам. К этому времени Итачи перешёл из агрессивного состояния в состояние овоща, а центральное место заняла паранойя.

Старший Учиха отказывался принимать решения и управлять всей своей нелегальной системой. Благо, он всё ещё не вступил на официальный пост главы семьи, и вовремя вмешался Фугаку. Отец братьев был зол, когда узнал о происходящем и, по правде говоря, не поверил в то, что происходило с его равнодушным сыном.

Да что уж говорить, все были в шоке от того, что происходило с Итачи. Из волевого человека, который в своих суждениях опирается на сухие факты и доказательства, он превратился в параноика за считанные недели. И что теперь? Он полностью отошёл от дел, и единственное, чем занимался целыми днями, — тщетно думал.