Танец с чудовищем

Что ни говори, виновата в сегодняшнем происшествии больше я. Ну и что, что данные чипа не загрузились полностью? Ну и что, что мы не ходили в парк к синим цветам. Я должна была ознакомиться со всей информацией еще в академии и прослушать все обучающие лекции. И пусть мне «помог» предатель, но файлы-то я все получила. Нужно было не гулять с подружками, а учить и зубрить, не терять ни одной секунды отведенного на обучение времени!

А уж вызвать мужчину, который явно мне благоволил и выказывал интерес, ночью на прогулку — это вообще нужно было постараться!

Может ли считаться оправданием то, что я испугалась присутствия изначального в собственной квартире?

Глупые мысли о том, что нужно срочно завести настоящие отношения, явственно намекали на то, что я и сама, пусть и бессознательно, но рассматривала Марна в качестве любовника.

Так что, Аделия, стыд тебе и позор!

Обвинять мужчин в случившемся глупо и бесполезно. Лучше думай, как справиться с целой академией озабоченных, готовых практически на все мужчин, и собственной на них реакцией.

А почему, собственно, я думаю про всю академию, когда реагирую только на этих двоих? Остальных отшиваю настолько жестко и бескомпромиссно, что во второй раз никто и не подходит.

— Извини Марна, Аделия, — неожиданно произнес Энран. Я так удивилась, что только рот приоткрыла, мужчина же продолжил: — Ты ему понравилась, а для каркала запах любимой женщины как наркотик. В сочетании с анфалисами — так вообще. Любой другой на его месте сорвался бы, он же держался. Из последних сил, но держался. Ради тебя.

— Мы к анфалисам не ходили, даже странно, что ветер донес их запах сюда. Почему их вообще не вырвут? Ладно, раньше здесь не было женщин. Но если они становятся агрессивными…

— Аделия…

— Госпожа учитель, — напомнила я.

— Аделия, — несколько сурово произнес он, как бы намекая, что после недавнего происшествия мне куда лучше оставаться просто попавшей в трудное положение девушкой, а не преподавателем военной академии. А может, он имел в виду еще что— либо, кто его знает. — Для тебя ВАД — это работа. Ты защищена от внешней агрессивной среды, от растений и животных. Мы же обязаны постоянно сохранять бдительность.

— Анфалисы — как проверка и тренировка? Вырабатывают иммунитет?

— Вроде того. Полностью каркалы не могут обуздать свою натуру, но научиться не убивать живое существо лишь из-за того, что где-то пахнет цветочком — очень важный навык.

— То есть, если бы Марн учился на первом курсе, он бы мог меня убить?

Я-то думала, лишь сексуальный интерес!

Даже не поняла, как вцепилась в руку изначального. Затем так же быстро, но уже совершенно осознано, одернула ее. Не хватало еще «зажечь» с курсантом Даргассом. Притом «зажечь», учитывая его натуру, можно было по-настоящему, со всеми полагающимися спецэффектами.

Пальцы все еще словно чувствовали жар тела изначального. Тонкая ткань рубашки не представляла почти никакого препятствия, так бы и разорвала ее! Щеки вспыхнули, я сделала глубокий вдох.

— С тобой очень тяжело, Аделия. Невозможно тяжело. Давай я немного тебя успокою, чтобы мы могли исполнить задуманное и поговорить?

— Успокоишь? — переспросила бестолково.

— Да. Или подыши животом. Глубокий вдох, задержка на две секунды, выдох. И так хотя бы пару минут. Ты возбуждена и мне сложно сдерживаться. Особенно после той пикантной сцены…

— Энран!

— Просто дышать, я так понимаю, бесполезно. Тогда замри, закрой глаза и попробуй дышать по схеме, а я тебе помогу. Иначе ты нападешь на меня прямо здесь, — довольно улыбаясь провоцировал изначальный.

— Так, ты там не намудри, пожалуйста, с моим организмом. Сделай меня трезвомыслящей и на нападающей на мужчин, — пошла я навстречу этому негодяю. Безумно обаятельному и привлекательному.

— То есть это ты напала на беднягу Марна?

Я едва не взвилась от ярости. Ну как он это делает? Я ведь спокойная, сдержанная, хорошо воспитанная леди. Изначальный же будил во мне самые низкие чувства и эмоции. И самые яркие тоже. И заставлял вести себя недостойно!

— Кстати, у меня вопрос, пока ты меня успокаиваешь, — произнесла, закрыв глаза и стараясь дышать животом. — Ты можешь на меня наслать какие угодно желания в любой момент?

Мужчина хмыкнул. Руки его опустились мне на плечи. Через секунду я и вовсе оказалась в его объятиях.

— То есть ты пытаешься найти оправдание произошедшему в коридоре у твоей комнаты? — прошептал он на ухо. Горячее дыхание обожгло чувствительную кожу и я едва не застонала. Невозможно, просто невозможно! Может, он не успокаивает меня вовсе, а вновь сводит с ума?

— Да, — прошептала едва слышно. Боялась застонать.

— Да, я могу контролировать и управлять тогда, когда нужно мне, — ответил он спокойно, и я вдруг ощутила, что эта информация меня вовсе не раздражает. Я была «трезва» как стекло. Никаких тебе одурманивающих и возбуждающих проявлений в организме.

— Сработало.

— Разумеется сработало. То, что ты чувствовала ранее и у двери, — это лишь твои настоящие чувства. Я никак не влиял на тебя, клянусь.

— И как это — управлять людьми на таком уровне? — спросила из научного любопытства. — Пойдем уже, что ли?

— Эх, с естественными реакциями ты мне нравишься больше, — заметил изначальный. Но из объятий выпустил и снова положил мою руку на сгиб своего локтя. — Управлять людьми и нелюдьми — это дар, но это и безумная ответственность. Представь, я, допустим, мог бы из вредности или мести заставить тебя вести занятие в нижнем белье, или, допустим, фера Маргода нарядиться в твою юбку, нацепить шпильки и отправиться маршировать на плац, — хохотнул он.

— Кошмар какой!

— Но использовать дар на такую ерунду нельзя. Сейчас-то я все прекрасно понимаю, а вот в детстве…

— О, ребенком с таким даром расти, должно быть, весьма приятно, — рассмеялась в полный голос. Мне бы точно такой не помешал.

Мы как раз подошли ко входу в главный корпус академии и изначальный открыл дверь, пропуская даму вперед. Коснулся легонько спины, словно чуть подталкивая. В теле тут же разлилось приятное тепло. Неужели мое спокойствие отступает? Недолго же работало.

— Наоборот, Аделия, наоборот. Постоянный контроль, жестокие наказания отца, слезы матери. Наследники императорского дома вынуждены быстро взрослеть.