Танец с Клинком

Дедушка Хандзо тонко намекнул — отыскать свою женщину не так сложно, как научиться взаимодействовать с ней. Единение душ в следствии ритуала стало лишь первой ступенью и впереди нас ожидало ещё множество трудностей и преград…

— Лео! Лео! — требовательно звала Алекса, выдернув меня из задумчивости за рукав пальто, надетого по случаю запланированного визита к князю Морозову. — У нас проблемы!

В подтверждение своих слов девушка сунула мне под нос свой смартфон с открытой перепиской. Непонимающе уставившись на дисплей, я сфокусировал взгляд на имени контакта и вопросительно изогнул бровь:

— Брат 3? Ты же говорила, что у тебя их только двое.

— Это Герхард. Младший, самый вменяемый и сообразительный. Ты всё прочитал?

Мой взгляд вновь переместился на смарт, пробежался по строчкам последнего сообщения и не отыскал причин для беспокойства.

— Мои старшие братья, Адольф и Арнольд, уже в Сибирске. Отец в курсе. И если ты помнишь, я официально помолвлена. Не с тобой! — глухо зарычала Алекса, видя моё непонимание. — Они разнесут здесь всё, чтобы вернуть меня домой и отдать Шереметьевым!

Поперхнувшись от неожиданности, я рефлекторно поправил тугой воротник рубашки и скривился:

— Пусть только…

— Это мои родные братья, Лео! Их нельзя убивать!

Алекса развила неожиданно бурную деятельность, заметавшись по квартире и спешно облачаясь в форму. Происходящее начинало меня раздражать. И в этот момент заиграла мелодия на моём смарте.

— Лёха, мне немного некогда, — быстро сказал я, принимая вызов, — перезвоню позже!

— Боюсь, что позже актуальность моего звонка перестанет быть столь животрепещущей, друг мой, — нервно хохотнул староста, — а может и звонить будет некому!

— Что случилось?

— У нас дуэль. Я не мог отказаться. Два на два. Через полчаса. Площадь Восстания. Жду…

Короткие гудки сброшенного вызова прервали мой так и не заданный вопрос. Алекса бросила на меня тревожный взгляд и я ответил ей утвердительным кивком.

Она не ошиблась. Проблемы уже начались…

— Еду с тобой! — сказала Алекса тоном, не терпящим возражений. — Может у меня получится уладить всё миром?

Примерно две сотни лет назад в Российской Империи произошло одно из крупнейших народных восстаний против имперской власти и династии Рароговичей. Тысячи людей выходили на центральные площади больших и малых городов, блокируя правительственные здания — с оружием в руках, требуя перемен, ни капли не сомневаясь в собственной правоте и намереваясь идти до конца. В тот день, 14 декабря, окончательно рухнуло крепостное право, а кланы аристократии резко утратили главенствующее положение в стране. В тот день династия Рароговичей обрела полноправных граждан и хороший противовес во внутриполитических играх. В память об этом, в каждом городе появилась площадь Восстания.

Монумент павшим революционерам Сибирска внушал почтение и трепет — скульптурная группа, представлявшая собой сборище представителей всех социальных классов Империи, возвышалась над немногочисленными прохожими, подавляя их габаритами и грубостью форм. Стоя у подножия памятника, я невольно ощущал себя лилипутом, вместе с тем отдавая дань уважения неизвестным мастерам, что сумели столь достоверно передать участников памятного Восстания.

— Традиции Империи удивляют меня всё больше. Назначать встречу перед дуэлью, да ещё в центре города… — поделившись мыслями, я обрдряюще хлопнул Соколова по плечу. — Ты не виноват. Сожалею, что дружба со мной неизбежно приносит тебе неприятности.

— Это неофициальные традиции, Лео. — отозвался рыжий, рассеянно раскручивая в руке карманные часы на длинной цепочке. — Несмотря на Уложение, дозволяющее аристократом самостоятельно улаживать вопросы чести, конкретно наша дуэль относится к разряду неофициальных и запрещённых. Согласовать её условия перед зданием правительства… — Лёха замялся, не зная как объяснить очередную дворянскую блажь и в итоге брякнул как есть, — вопрос престижа, особенно среди молодых аристо!

Февральские ветры настойчиво пытались пролезть под одежду, выхолаживая из организма последнее тепло. Соколов оглушительно чихнул и зябко поёжился. Алекса же словно не замечала холода — привычная бледность её лица подёрнулась едва заметным налётом румянца. Девушка заметно волновалась и постоянно оглядывалась, желая увидеть братьев первой.

В том, что Алексея вызвали именно они не оставалось никаких сомнений. Парни перехватили его сразу после деловой встречи в городской управе и довольно бесцеремонно потребовали сообщить моё местонахождение. Как оказалось, в городе они находились уже около суток и никак не могли напасть на мой след. Вот только братья Бладштайнеры допустили небольшую ошибку — упустили одну немаловажную деталь, посчитав мещанский статус моего друга достаточным поводом, чтобы взять рыжего за шкирку и хорошенько тряхнуть.

А меня он позвал чтобы решить вопрос чести. Раз и навсегда…

Иногда мне очень импонировал его подход.

— Опаздывают! — недовольно скривился Соколов, в очередной раз захлопнув крышечку часов и раскрутив цепочку. — Это возмутительно! На дворе не май месяц!

Согласно угукнув, я повернулся к скульптурной композиции спиной и привычно прогнал цикличный оборот энергии по организму. Февральская стужа как будто ослабила хватку, к кончиках замерзающих пальцев приятно закололо. Стремительно темнело. И только островки света вокруг уличных фонарей разгоняли сжимающиеся объятия подступающей ночной мглы.

Звонкий цокот каблуков заставил меня резко развернуться. Алекса первой увидела братьев, вывернувших на площадь из-за одного из зданий. Увидела и стремительно рванула к ним, желая предотвратить то, что ещё не случилось.

— Стой! Ты забыла зачем они приехали?! — крикнул я ей вслед, бессильно сжимая кулаки. Она как будто не слышала меня. Налетев на них с радостным визгом, она бросилась на шею сразу обоим. И я ничуть не удивился, когда увидел в руках одного из них блестнувшую в свете фонаря сталь инъектора.

— Дура… — мой шёпот вызвал у Лёхи сдержанный ироничный смешок, но от комментариев друг предпочёл воздержаться.

Звучно швыркнув носом, он утешающе похлопал меня по плечу:

— Они всё равно не причинят ей вреда. Главное, чтоб не умыкнули. С остальным разберёмся.

— Значит пошли разбираться! — зло рыкнул я, наблюдая как невеста бессильно обмякла на руках у одного из братьев. — Эй! Бладштайнеры! Есть разговор!

Лёха ошибался лишь в одном. Главное было — удержать Дракона…

* * *

Только сблизившись с братьями Алексы на расстояние нескольких метров, я понял с кем предстоит иметь дело. Понял, вдоволь насмотревшись на почти двухметрового амбала, обладающего носом со свежими следами перелома. Покосившись на друга, шёпотом спросил:

— Это ты его так на дуэль вызвал?

— Когда я сказал, что они взяли меня за шкирку это не было поэтическим преувеличением! — радостно оскалился рыжий, хрустнув пальцами и сбрасывая с плеч пальто, и громко сказал, обращаясь к Бладштайнерам: — Здесь принято обговаривать условия запрещённых дуэлей. Но я предпочту, чтобы с вами говорила моя сталь!