Танец со смертью
Шрифт:
Странно, почему я осознала такие простые, но важные истины только сейчас? Сейчас, когда моя свобода уже находится в руках Акселя, но ещё не поздно её выхватить, вырвать, забрать... И взлететь...
Неофитов в академической столовой было много, наверное собрались все учащиеся военно-магической академии имени императора Ксирана. Схожесть с нашей университетской столовой точь-в-точь! Раздача с поварами в белых фартуках, халатиках и шапочках. Подносы, выставленная еда пополняемая в процессе убывания, круглые столики с тряпичными салфеточками. Роскошь, а не столовая. Правда, пахло тут вкуснее, народ не толпился необъятной кучей у буфета, дерясь за булочки с абрикосовым джемом. Я булки не любила,
– Кэт, - специально громко, чтобы слышали все остальные, произнёс Аксель.
– Принеси поесть!
Принести или не принести? Как наяву вижу грозный взгляд отца, увидь он эту картину. Передёрнуло. Оказывается, папа в гневе страшнее, чем некромант какой-то.
– Прости, Аксель, хоть и не знаю, что за что извиняюсь, но принеси себе сам. Руки есть, ноги тоже имеются. Мозгов, правда, немного, а я пошла...
У десяти завтракающих неофитов выпали вилки и ложки из рук, с грохотом приземлившись на столы, некоторые открыли рты, а один человек даже в обморок упал. Попала я, короче. Хотела развернуться и уйти, как Аксель жёстко схватил меня за локоть, останавливая.
– Кэт, я не понял, это что сейчас было? Желание доказать, что не хочешь быть прислужницей?! Ну, так, детка, ты уже прислужница!!!
– Аксель, Аксель, - протянул Валентин, направляясь к нам со своей большой компанией, состоящей из пяти человек: трёх парней, двух девушек. Только один неофит из их компании был мне не знаком, Вчера я его не видела.
– Что такое? Кобылка отказывается подчиняться? Может, плеть или хлыст!?
Я вздрогнула, Аксель напрягся всем телом. Сейчас будет ссора. И будет она, кажется, из-за меня.
– Валентин, - и в следующий миг стремительно взял под контроль собственное тело. Нет, это не страх. Это настолько сильное желание разорвать противника в клочья, что аж трясти начинает.
– Кому ты опять испортил настроение своим существованием?!
– То же самое могу и о тебе сказать, - не остался в долгу некромант.
– Если кобыла противиться, значит, заставь её подчиниться. Помнишь, скольких мы сломали, Аксель?! Это были лучшие времена моей жизни!
Становится всё интересней и интересней.
– Сейчас предпочитаю заниматься этим один, - холодно ответил Аксель.
– Старик, теряешь квалификацию, - мерзко рассмеялся Валентин.
– Поставь её на колени. Поставь на колени и докажи, на что ты способен.
Вызов. Схватка двух боевых некромантов грозит опасностью не только мне, но и самим некромантам. Мимо прошёл какой-то неофит и засмотревшись на нас, споткнулся, упал и уронил тарелки с пищей рядом со мной. Подняв голову, я продолжала смотреть исключительно на Акселя. Ну, давай же, докажи мне, что ты не ублюдок и поддонок, тогда я изменю мнение о тебе. Давай, Аксель!
– Кэт...Кэтрин, опустись-ка на коленки, - мягким тоном приказал некромант, а потом заметив, что я не спешу падать к его ногам, как рявкнет на всю столовую: - Быстро упала на колени!!!
Не успела подумать, что делать, как коленки сами подогнулись и я присела, но окончательно на колени не упала, при этом голову опустила. Видела, как напряглась Альма и взглядом просила подчиниться её брату. Увидела своего нового знакомого, Арчера. Он на меня с такой надеждой в глазах смотрел, и его выражение
лица говорило, не подчиняйся. Но ни он, ни гарпии, ни Альма меня сейчас не волновали. В голове пронёсся самый важный в жизни разговор с отцом и его слова:«Однажды, когда ты будешь стоять одна, за твоей спиной не будет никого, кто бы мог поддержать, а перед тобой враги... Прежде всего, ты должна доказать самой себе, что сильная, что со всем справишься. И как только ты докажешь самой себе собственную силу, за тобой потянутся все остальные. Смотри страху прямо в глаза, дыши страху прямо в лицо, не бойся бросить вызов. Наши возможности определены только нашим сознанием и только им. Расширь границы собственного сознания, Катя и тогда мир вокруг тебя засияет новыми красками. Помни, доченька, сильными не рождаются, сильными становятся. Это жизнь и она такая, какая есть. С болью, ошибками, потерями и неудачами, но каждая ошибка может стать великим уроком, который сделает тебя лучше, чем вчера»!
И я поднялась, разгибая коленки, выпрямляя спину, осанку, поднимая голову, а затем и взгляд, и было страшно, очень страшно, чёрт подери, но вот он момент истины. Соберись, Кэтрин...Катя... Это неважно! Соберись, девочка. Сейчас упала я... Но, когда я поднимусь, упадут все! Спокойно смотрю на Акселя, уже не дрожат коленки, и страх куда-то исчез. Стало наплевать, всё равно. Я же смерти-то не боюсь! Самое главное и забыла. Не боюсь смерти и всё. Мне и терять-то нечего! У меня в этом мире ничего нет, кроме себя самой. Дура! Глупая дурочка! Чуть не отдала последнее, что у меня имелось. Собственную гордость, свободу, тело... И пусть бить будут, и падать буду, но поднимусь. Поднимусь и приму удар, как это сделал бы папа... Папа, спасибо тебе огромное! Ты не представляешь, как я горжусь тем, что являюсь твоей дочерью, и отныне я сделаю всё, чтобы ты мог мной гордиться!
Откинув голову, Валентин холодно рассмеялся, глядя на меня, но мне всё равно. Сейчас смеется он, а потом посмеюсь я.
– Кэт...котёнок, - ласково произнёс Аксель.
– Не делай глупости. Встань на коленки и всё. Всё закончится, обещаю! Любой, кто обидит, пожалеет, потому что ты будешь под моей защитой.
– Не встану, Аксель!
– прикусываю губу до крови, сжимаю руки в кулаки.
– Строптивая кобылка... Акс, неужели, не можешь поставить на место какую-то девчонку!? Ударь её в конце концов!
Присаживаюсь, и у всех перехватило дыхание. Они думают, что я сейчас на колени упаду. Ошибаются. Я присаживаюсь, чтобы... Чтобы схватить тарелку с какой-то жижей, напоминающей кашу, и швыряю её в Валентина, попадая прямо в лицо. И это моя персональная радость. Маленькая, но радость и победа. Я саму себя победила! Собственные страхи!
– Дрянь!
– рычит Валентин, вытирая кровь и кашу с лица, отшвыривая осколки и направляясь ко мне.
Останавливает его Аксель, отшвыривая назад.
– Котёнок, - голос по-прежнему ласковый, мягкий.
– Ты хочешь воевать? Кэт...котёнок, не выиграешь ведь...
– Но и не проиграю!
– это было последнее, что я твёрдо и громко произнесла, а затем развернувшись...нет, не убежала, а медленно с гордо поднятой головой чеканным шагом покинула столовую под провожающими взглядами неофитов.
А затем, откинув голову, я громко рассмеялась, как только скрылась ото всех. Смеялась, как ребёнок, упиваясь собственной, маленькой победой. Громыхнул гром, небо осветила вспышка синей молнии, пошёл ливень. Мама говорила, когда я родилась, шёл ливень. И когда умирала, тоже дождь пошёл, а сегодня... Сегодня я как будто родилась заново! Больше не Катя. Отныне Кэтрин. Кэтрин, которой предстоит пройти через множество испытаний, но я буду помнить отца и тогда жить будет легче в этом поганом, ублюдочном и тёмном мире...