Танки Первой Мировой

В целом, однако, германская атака на Виллер-Бретонне оказалась удачной и позволила улучшить положение германских войск на этом участке, хотя саму Виллер-Бретонне в ночь с 24 на 25 апреля отбили британские танки с австралийской пехотой. Бой у Виллер-Бретонне открыл еще одну роль танка — роль эффективного противотанкового средства. Впрочем, Дж. Фуллер писал об этом в главный штаб еще в декабре 1917 г.: «Подвижная противотанковая оборона, без сомнения, самое сильное из имеющихся на сегодня средств… Танки обладают важнейшим преимуществом перед артиллерией, ввиду того, что двигаются за счет бензиновых моторов, а не на конной тяге».

Следующий бой танков с танками состоялся почти через полгода, в октябре, к югу-востоку от Камбрэ во время наступления союзников, начавшегося 5 октября на фронте Камбрэ-Сен-Кантен. 8 октября танки 11, 15 и 16-го германских танковых отделений были введены в «брешь», образовавшуюся в линии германского фронта, против частей 1-й британской армии. Уже утром 8 октября около деревни Нирньи британские танки Mk IV (по другим данным, более новые танки Mk V) рот A и C батальона L (12-й танковый батальон Танкового корпуса) встретились с германским танковым отделением, оснащенным трофейными Mk IV (1 пушечный «самец» и 3 пулеметных «самки»).

Танк A7V № 506 «Мефисто» — трофей австралийской пехоты. На борту трофейной машины нарисовали «имперского» британского льва, наложившего лапу на германский танк, и обозначили дату, когда он был выведен из строя.

Предрассветные сумерки и однотипность машин поначалу сыграли на руку германцам. Британский танк L16 роты A под командованием капитана Ро принял германские танки за танки действующей у соседней деревни Серенвиль роты C того же батальона L и понял свою ошибку, только приблизившись на дальность 50 м. Прежде чем танк L16 успел выстрелить, он получил два прямых попадания, командир был ранен, водитель убит. Капитан Ро с остальными членами экипажа покинул танк и перебрался в танк L19. Но в этом танке уже были убиты 5 человек экипажа, включая наводчиков орудий, поэтому огонь из орудий он не вел. Командир танка L19 лейтенант Уорсеп обстреливал германские танки из пулемета, но вскоре танк получил прямое попадание снаряда, в нем возник пожар. Покидая танк вместе с уцелевшими танкистами, лейтенант подорвал его. Танк L12 той же роты также поздно заметил противника и поначалу принял его танки за танки роты C. В результате и этот танк был выведен из строя двумя попаданиями снарядов. Попадание германского снаряда получил и танк L8: у него оказался пробит радиатор, и машина неподвижно остановилась. Командир танка лейтенант Мартель приказал экипажу покинуть танк и принял участие в бою пешим порядком Вместе с офицером — артиллерийским наблюдателем он развернул оставленную германцами полевую пушку, расстрелял из нее свой танк, чтобы не дать его захватить, после чего вывел из строя два германских Mk IV — из них один пушечный. Так трофейная германская пушка в руках британцев действовала против трофейных британских танков в германских руках.

Танк L54 роты C под командой лейтенанта Уолтерса, столкнувшись с германскими пулеметными Mk IV, обстрелял их пулеметным огнем, принудив отойти. Еще два германских пулеметных танка были подбиты пушечными британскими танками, командирами которых были лейтенанты Кларк и Шерат. Британская танковая рота A потеряла в этом бою почти все танки (кроме одного) и 19 человек личного состава.

Этот бой, во-первых, показал возросшее боевое мастерство германских танкистов, во-вторых, еще раз подтвердил слабость чисто пулеметных танков. Кроме того, в британском Танковом корпусе основательно занялись улучшением огневой подготовки наводчиков. Два небольших, локальных по своему значению столкновения дали немалый материал для дальнейшей разработки танковой техники и тактики.

Противотанковая оборона в 1916–1918 гг

Обзор развития танков в Первую мировую войну был бы неполным, если хотя бы вкратце не рассмотреть, как зарождалась и развивалась противотанковая оборона (ПТО). Ведь танк, возникший как средство преодоления обороны, не мог не вызвать развития и усложнения самой обороны. А появление активных и пассивных средств противотанковой обороны, в свою очередь, требовало дальнейшего совершенствования танков.

Наибольший опыт противодействия танкам противника накопила, понятно, германская армия. Организации ПТО (Panzerabwehr или Kampfwagen-Abwehr, по немецкой терминологии), как более насущной задаче, руководство германского рейхсвера уделяло значительно больше внимания, чем постройке собственных танков, и за два года германская армия достигла здесь немалых успехов. Первые распоряжения по борьбе с танками рекомендовали создание препятствий на дорогах и поражение танков дальним артиллерийским огнем. Но уже в январе 1917 г. формируются 77-мм «батареи ближнего боя» специально для борьбы с танками. Артиллерия надолго становится основным средством ПТО. 77-мм полевые пушки должны были вести огонь по танкам на дистанциях до 1000–1500 м, позже наиболее эффективной признали дальность до 500 м. Укрытый щитом расчет орудия в отношении наблюдения и ведения прицельной стрельбы находился в куда лучших условиях, чем оглушенные шумом и почти ничего не видевшие в тряске наводчики в танках. А пока вслед за атакой танков и пехоты не выдвигались артиллерийские наблюдатели, расчеты противотанковых пушек могли не слишком опасаться ответного огня артиллерии противника. После апрельских боев под Аррасом «батареи ближнего боя» дополняются «пехотными батареями» и батареями в глубине позиций (тем более что именно в глубину переносятся основные усилия обороны), приказ о стрельбе по танкам получают все огневые средства, имеющиеся в передовых траншеях, включая минометы и бомбометы. Выдвигаемые вперед полевые пушки снабжались бронебойными снарядами. Для тренировки артиллеристов стали изготавливать «учебные танки» — грубые макеты «ромбовидных» танков на автомобильных шасси или просто на колесах, встречались и другие подвижные мишени — например, деревянный макет танка на плоту, проплывающем по водоему. Было сформировано 50 «батарей ближнего боя» и 22 «пехотные батареи». Правда, в течение того же 1917 г. их успели расформировать.

Германская 77-мм полевая пушка модели 1896 г. (7,7 cm F.K. 96 n/A), установленная в качестве противотанковой для стрельбы прямой наводкой.

Артиллерийский огонь дополнялся противотанковыми рвами и баррикадами. Так называемый «ров Гинденбурга» имел ширину 3–5 м. В бою 16 апреля 1917 г. в районе Краон французские танки «Шнейдер», задержанные рвом шириной 4–5 м, были расстреляны германской артиллерией. В тот же период под Аррасом немцы готовили противотанковые ловушки — большие «волчьи ямы», укрытые легким деревянным настилом с дерном, а в качестве «приманки» позади ям ставили пулеметы. Противотанковые препятствия постепенно совершенствуются — увеличивается крутизна насыпей, появляются контрэскарпы. Передние скаты рвов и больших воронок усиливают «упорами» в виде вертикальных насыпей с каркасом из кольев.

Пехоте поначалу просто рекомендовали сохранять «спокойную голову», но вскоре ее стали обучать стрельбе из винтовок и пулеметов по смотровым щелям и стыкам крышек люков, применению против танков бронебойных пуль и ручных гранат. Связки (т. н. «сосредоточенные заряды») включали 3–5 ручных гранат — из них только в одну вставлялась рукоятка с запалом.

Считалось, что пехота должна бороться с танками самостоятельно, а артиллерия поддерживает ее массированным огнем со своих позиций. Количество выдвигаемых вперед орудий было незначительно — 2–4 на боевом участке дивизии, т. е, на 3–5 км фронта. Под Ипром 31 июля и 16 августа 1917 г. в системе германской ПТО использовались бетонированные огневые точки (прообраз противотанковых узлов), а также окопанные возимые «броневые каретки Шумана» или «пилюльные коробки» (эти каретки с 37-мм или 57-мм пушкой были разработаны еще в 80-е годы XIX века для крепостной войны).

Грубый деревянный макет танка Mk I, поставленный на плот, позволял отрабатывать, стрельбу по «движущемуся танку».

Впечатление, произведенное танками под Мальмезоном 23 октября, и в особенности успех их массированного применения у Камбрэ 20 ноября 1917 г., убедил германское командование в их практической ценности и серьезной опасности и заставил заняться проблемой активнее. Г. Гудериан, впрочем, считал, что «опыт и наблюдения участвовавших в бою под Камбрэ… не были использованы немцами», и этим объяснял недостаточность мер, предпринятых германским командованием к началу кампании 1918 г. Но все же сражение у Камбрэ дало существенный толчок развитию ПТО.

Уже при подготовке позиций на линии «Зигфрид» первую линию окопов уширили до 3,5 м (тут бы самое времяпропаганде вспомнить о Зигфриде, который, чтобы поразить ползущего дракона Фафнира в незащищенное брюхо, спрятался во рве). Тот же Гудериан упоминает: «Были даны указания об оборудовании оборонительных позиций и танковых препятствий и издана инструкция о борьбе с танками. Однако нехватка рабочей силы и строительных материалов чрезвычайно мешала выполнению этих указаний». Вырабатываются более подробные наставления. Противотанковые орудия устанавливаются уже в боевых порядках пехоты, на обратных скатах высот, в лощинах. Позиции этих орудий прикрываются 1–2 станковыми пулеметами, им придается пехота с гранатами, а позже и с противотанковыми ружьями, с фронта позиции местами прикрывают поясом фугасных мин — так уже осознанно зарождаются «противотанковые форты». Во второй линии обороны устанавливаются специальные артиллерийские взводы (батареи) для стрельбы по прорвавшимся танкам, командир такого взвода имел выделенную телефонную линию для связи с командиром дивизионного участка. Для стрельбы по танкам кроме штатных 77-мм полевых пушек используются 37-мм автоматические пушки, трофейные бельгийские 75-мм пушки. Для борьбы с танками использовались перебрасываемые вдоль линии фронта самоходные батареи зенитных орудий на автомобильном шасси — зенитные пушки на частично бронированных шасси грузовиков имелись в рейхсвере еще в начале войны, а во второй половине войны скорострельные «моторные орудия» оказались весьма удачным противотанковым средством (там, где были в наличии, конечно). Практикуется переброска полевых орудий на грузовиках, выделение специальных запряженных артиллерийских взводов (батарей). То есть появляется прообраз мобильного ПТ резерва. Но, как писал потом Гудериан: «Предназначенные для этого в каждой армии 10 полевых орудий, возимых на обыкновенных грузовиках, не являлись полноценным средством противотанковой обороны… Главное, не хватало одного — массового изготовления собственных танков как доказательства признания того, что значение последних оценено как в атаке, так и в обороне». О роли танков в ПТО позволил судить бой у Виллер-Бретонне 24 апреля 1918 г.

Во время операции у Камбрэ незапланированное «комплексное» применение противотанковых средств имело место, скажем, при обороне германскими частями Флескьера и Фонтена. В селении Фонтен вначале германская пехота остановила британские танки, бросая под гусеницы «сосредоточенные заряды» из ручных гранат, затем по вошедшим на улицы танкам ударила тяжелая дивизионная артиллерия, лишив танки также поддержки английской пехоты; уцелевшие танки германские пехотинцы обстреливали из винтовок с верхних этажей; следующую атаку сорвали подошедшие «моторные орудия», открывшие огонь по танкам примерно со 100 м. Спешно направленное из Камбрэ 77-мм «моторное орудие», подойдя к Маньеру, вступило в поединок с британским танком на дистанции около 500 м и уничтожило его, израсходовав на это 25 выстрелов. Несмотря на продвижение британцев, орудие уцелело и вновь вступило в бой через три дня во время очередной британской попытки прорваться к Бурлонскому лесу.

Самоходная германская 77-мм зенитная пушка на частично бронированном шасси «Даймлер» (Krupp-Daimler 7,7 cm Flack) — подобные «моторные орудия» использовались в противотанковой обороне.

Таким образом, ПТО становится многоуровневой — от соединений до отдельных подразделений различных родов оружия — и глубоко эшелонированной: выдвинутые вперед орудия в сочетании с заграждениями и огнем пехоты, артиллерийские позиции позади передней линии окопов, «засадные» батареи и моторизованный резерв в глубине.