Танковая гвардия в бою

Вечером 30 декабря 1944 г. в штаб 3-й гвардейской танковой армии поступила директива Военного Совета 1-го Украинского фронта о переходе армии в исходный район в леса восточнее Сташува. Переправа войск армии на Сандомирский плацдарм началась в ночь со 2 на 3 января 1945 г., к утру 5 января войска армии сосредоточились в предписанном исходном районе [762] . Инженерные войска армии с 12 декабря готовили исходный район к приему войск армии, построив за это время 338 землянок и блиндажей, 9 бань, отрыв 41 колодец, оборудовав 51,6 км подъездных путей, построив 29 мостов и мостиков и установив 2 км маскировочного забора [763] .

В период нахождения войск армии в исходном районе « …в соединениях, частях и подразделениях армии была проведена большая работа по рекогносцировке маршрута до переднего края. С маршрутами был ознакомлен весь строевой офицерский состав и механики-водители боевых машин. Большое внимание в подготовительный период было уделено вопросу обеспечения прохода танковых соединений через передний край, в частности через р. Всходня, которая проходила в «нейтральной» зоне, между нашим передним краем и передним краем противника. Эта река была с болотистой долиной и вброд непроходима. До начала наступления удалось построить мосты через нее лишь в некоторых местах, чем в конечном итоге пришлось ограничиться»[764] .

В 6 часов утра 12 января 1945 г. после часовой предварительной артподготовки передовые батальоны стрелковых дивизий 52-й армии перешли в наступление. Непосредственно в полосе действий армии оборонялась 68-я немецкая пехотная дивизия, занимавшая фронт протяженностью 22 км. К началу операции ее силы оценивались примерно в 8 тыс. чел. личного состава, до 120 орудий различных калибров, 220 фаустпатронов [765] . Противник, ожидавший перехода советских войск в наступление, с началом артподготовки оставил первую, вторую и третью линии траншей и отошел на первый тыловой рубеж обороны, прикрывая отход арьергардами [766] (захваченный пленный 196-го пехотного полка 68-й пехотной дивизии « … показал, что вечером 11.1.45 солдатам был объявлен приказ о том, что с утра 12.1.45 русские перейдут в наступление, поэтому 196-й пехотный полк должен отходить в западном направлении»[767] ). К 9 часам передовые батальоны полностью овладели первой линией траншей. В 10 часов, в соответствии с планом, началась основная артподготовка, продолжавшаяся 1 час 47 минут, после чего перешли в наступление главные силы стрелковых корпусов 52-й армии. « На рубеже 2-й и 3-й линии траншей пехоты противника не оказалось, за исключением небольших групп и одиночных стрелков и автоматчиков. С самого рассвета над полем боя висел туман и ограничивал видимость по горизонту до 1–1,5 км, а в высоту до 400–500 м. Ввиду этого с НП не было видно ни результатов мощного артиллерийского огня, ни противника, по которому велся этот огонь. На НП командующего 3-й гвардейской танковой армией было мнение, что почти двухчасовая артподготовка ведется по пустому месту, откуда противник уже отступил. В дальнейшем показаниями пленных и просмотром некоторых участков, подвергшихся нашей артобработке, такое предположение подтвердилось… Еще в 5.35 12.1.45 была перехвачена радиограмма командира одной (неустановленной) части противника, подвергнувшейся артобстрелу 52-й армии, который своему командиру доносил, что он атакован, держаться не может и отходит. Конечно, такая радиограмма, переданная открытым текстом, не заслуживала доверия и не могла повлиять на изменение плана артподготовки 52-й армии. Однако, как теперь известно, радиограмма не была фальшивой и отражала действительное положение противника на атакованном участке. Пехота 52-й армии встречала сопротивление при своем наступлении только в отдельных опорных пунктах и задерживалась на минированных участках местности»[768] .

Передовые отряды корпусов первого эшелона начали движение в прорыв в 12 часов 30 минут и обогнали пехоту в период с 14 до 17 часов. « В результате нечеткой работы войсковых сапер, при поверке проходов в минных полях саперами наших подразделений с помощью миноискателей и собак снова обнаруживались необезвреженные мины, хотя значительно меньше, чем в предыдущую операцию. Количество неизвлеченных мин на один проход достигало 10–15 штук»[769] . Вслед за передовыми отрядами начали выдвижение главные силы армии. « Затруднения войска встретили при прохождении р. Всходня. Вместо подготовленных многих переправ, пригодными для прохода танков оказались только две… Это отрицательно отразилось на темпах движения корпусов первого эшелона»[770] . К исходу дня 12 января наступавший во втором эшелоне армии 7-й гвардейский танковый корпус еще не достиг бывшего переднего края обороны противника, а армейские части вообще не выдвигались из своих выжидательных районов.

Передовые отряды корпусов первого эшелона после обгона пехоты 52-й армии « …вынуждены были вступать в бой преимущественно с танками, самоходками и артиллерией противника, а также преодолевать минированные пути и участки местности»[771] . Особенно серьезное сопротивление противника пришлось преодолеть 51-й гвардейской танковой бригаде – передовому отряду 6-го гвардейского танкового корпуса – « …в районе ГрабкиДуже, где дорога и обходы были сильно минированы и прикрывались самоходками противника. Впереди действовавшая 152-я отдельная танковая бригада, подчиненная 52-й армии, за несколько минут потеряла 15 танков. Там же взорвался наш противоминный тральщик (наскочивший на фугас). 51-я гвардейская танковая бригада, после потери двух танков, проделав два прохода в минном поле, поднялась к северо-западу, обойдя сильно минированное заграждение» [772] . Маневр танковой бригады обеспечивали приданные передовому отряду артполк 76,2-мм пушек и батарея 100-мм пушек 199-й легкой артбригады, отбившие две контратаки танков и самоходной артиллерии противника. Батарея 100-мм пушек БС-3, « …стреляя прямой наводкой с дистанции 1000 м, подбила несколько самоходных орудий и два танка»,сама при этом потерь не имела. Две батареи артполка 76,2-мм пушек « … подбили 9 самоходных орудий, потеряв при этом 3 орудия (требующих среднего ремонта)»[773] .

Перед началом артподготовки

К 8 часам 13 января 51-я гвардейская танковая бригада вышла к р. Нида в районе Собкув, переправила по льду батальон автоматчиков и захватила на западном берегу реки небольшой плацдарм. « Брод для танков оказался непроходим. Бригада к исходу 13.1 несколько севернее Собкув с трудом, но все же переправила на западный берег свои танки, для этого люк механика-водителя задраивался брезентом и танк пускался вброд, где вода была глубиною более 1,2 метра. Лед, не выдерживавший тяжести танков даже при усилении досками, допускал движение только колесных машин и легкой артиллерии на руках, в то же время лед застопоривал проход танков вброд. Для расчистки брода ото льда и для измельчения его был применен огонь из пушек. Это позволило расчистить путь через реку для танков вброд. При переправе таким путем главные силы бригады перешли на западный берег. Застряло в реке 7 танков»[774] . К исходу дня 13 января передовой отряд расширил захваченный плацдарм в южном направлении до района Мокшко. Приданные передовому отряду две саперных роты приступили к наводке моста. « Разведка реки показала, что справочные данные о реке Нида не совсем соответствуют действительности. Предполагаемая ширина реки в 45–60 м оказалась приуменьшенной, и саперам пришлось строить мосты длиной до 80—100 м. Наличие готовых деталей мостов значительно ускорило решение задачи. Мосты строились в течение 10–12 часов…»В районе Собкув саперами передового отряда при помощи армейских саперов был построен мост длиной 105 м, шириной 4,5 метра, грузоподъемностью 60 тонн [775] , а для колесного транспорта был разминирован мост у Бжеги.

Схема расположения тяжело застрявших и затонувших танков в районе р. Нида

Главные силы 6-го гвардейского танкового корпуса, двигаясь вслед передовому отряду, « …вынуждены были неоднократно разворачиваться в боевой порядок и вести бой с противником».В районе между Хмельником и Влошовице колонна главных сил корпуса была атакована танками немецкой 17-й танковой дивизии. Высокой оценки вновь удостоились действия 100-мм орудий БС-3 199-й легкой артбригады – следовавшие в колонне 53-й гвардейской танковой бригады две батареи 100-мм пушек немедленно заняли огневые позиции и, « …стреляя на дистанции свыше 1000 м, поражали самоходные 75-мм орудия и танки Т-4, сами находились вне досягаемости прямого выстрела бронеединиц противника»[776] . Тем не менее контратаками противника главные силы корпуса оказались значительно задержаны на марше. Можно понять чувства командующего 3-й гвардейской танковой армией, написавшего в отправленном в 2 часа 14 января командиру 6-го гвардейского танкового корпуса письме:

« Вы потеряли время и управление корпусом. Категорически приказываю к утру 14.1.45 главными силами быть на западном берегу р. Нида. Подтяните корпус в кулак, не разбрасывайтесь. Противник в худшем положении, его надо бить, а не уклоняться от него…»[777] .

К исходу 13 января главные силы 6-го гвардейского танкового корпуса начали выходить к реке Нида. Танки главных сил корпуса, не дожидаясь готовности моста у Собкува, переправлялись вброд там же, где переправлялся передовой отряд, колесные машины перевозили через разминированный мост у Бжеги. К 16 часам 14 января – третьего дня операции – главные силы 6-го гвардейского танкового корпуса переправились на западный берег реки Нида, потеряв застрявшими на переправе в общей сложности 13 танков [778] .

70-я мехбригада – передовой отряд действовавшего на левом фланге армии 9-го мехкорпуса – вышла к реке Нида к 9 часам 13 января и к 15 часам того же дня переправила в районе Мотковиц по льду на западный берег реки один стрелковый батальон и часть артиллерии. Главные силы 9-го мехкорпуса, действовавшие, по оценке командования армией, « …более организованно, нежели справа главные силы 6-го гвардейского танкового корпуса»,подошли к р. Нида вслед передовому отряду и уже в 17 часов приступили к форсированию реки на широком фронте от Мотковице до Собовице. Благодаря внезапности выхода советских войск к Ниде из пяти подготовленных к взрыву мостов противник успел взорвать лишь одни мост у Мотковице. Саперы 9-го мехкорпуса всю ночь работали на восстановлении моста. К 8 часам утра 14 января 54-метровый мост был открыт для движения. Саперами передового отряда был построен 60-тонный 37-метровый мост у Умяновице. К 12 часам 14 января главные силы 9-го мехкорпуса были на западном берегу Ниды, а по наведенным 9 м мехкорпусом переправам начали переправляться части 7-го гвардейского танкового корпуса [779] .

В течение дня 14 января наведенные через Ниду переправы подвергались налетам авиации противника, однако благодаря своевременному развертыванию в районе переправ корпусных и армейских зенитных артполков налеты были отражены без ущерба для переправ. Особенно результативным оказался бой 286-го гвардейского зенитного артполка 6-го гвардейского танкового корпуса и 1394-го армейского зенитного артполка у Собкувского моста: при отражении налета 35 пикирующих бомбардировщиков противника огнем 37-мм орудий 6 бомбардировщиков были сбиты еще до момента входа в пикирование, остальные самолеты отказались от атаки [780] .

Боевые действия 12–13 января 1945 г.

Таким образом, поставленная перед 3-й гвардейской танковой армией на первые два дня операции задача « …не дать противнику возможности занять позиции и организовать огонь на заранее подготовленном оборонительном рубеже на западном берегу реки Нида»[781] была в основном выполнена, хотя предусмотренный планами график движения войск армии выдержать не удалось. « Причинами медленного движения передовых отрядов и главных сил корпусов были несвоевременное развертывание головных танковых батальонов и бригад для сбития заслонов и засад противника на дорогах и в населенных пунктах или отсутствие стремления обойти эти заслоны; бои с заслонами, как правило, вели лишь одни головные походные заставы, а главные силы стояли в ожидании исхода боя головной походной заставы. Другой причиной были пробки при переправе через речки (в частности, через р. Всходня), а также через противотанковые рвы и у минированных дорог и участков местности. В результате задержек танковых и механизированных бригад пехота обгоняла последние, в дальнейшем танки опять нагоняли пехоту и обгоняли ее. Вследствие этого на дорогах создавались новые пробки и сильно замедляли движение всех войск. Передовые бригады, имевшие задачу быстро проскочить к р. Нида, проявляли мало маневренности для обхода встречающихся задержек. Главные силы, наоборот, должны были быстрее разворачивать нужные силы для более быстрого уничтожения преграждавшего им путь противника»[782] .