Тариф На Счастье

— Точно, — Тэхен, протиснувшийся между Кэт и Гуком, обнял их, прижимая к себе, и губами потянулся к любимой девушке, чтобы поцеловать ее, но совсем не по-отцовски, а как следует — по-мужски, с чувством, толком и расстановкой, как истинный любовник. — Поздравляю, родная, я тебя люблю.

— Мы все тебя любим, не забывай, — и Кэтрин на правах лучшей подруги разбавила поздравления парней своим женским словом.

— Я знаю, ребята, вы моя семья. Ближе никого нет и не будет… Спасибо вам за все, — Анастейша, растрогавшись, кинулась к такой родной и близкой троице, позволяя себе утонуть в согревающих объятиях и знакомых до щемящего в груди сердца запахах.

Самые добрые и светлые слова лились рекой, поздравления, объятия и поцелуи не знали границ. Свежие ромашки, как яркое пятно на фоне серости и тоски, появились перед улыбающимся лицом блондинки, которая от счастья прыгнула на месте и не без удовольствия уткнулась в маленький, но прекрасный букет, вдыхая легкий цветочный аромат. Они от Тэхена, а значит, самые лучшие, и никакие пафосные розы не могли сравниться с милыми ромашками, которые с гордостью были поставлены в центр стола в прозрачной вазе. Анастейша сравнивала себя с этими цветами: простые, незаметные, растут себе тихо и неприметно, но в правильных руках расцветают и играют совершенно по-новому.

— Мужчины ей никогда не дарили цветы, — шепнула Кэтрин на ушко Тэхена неделю назад, — а она их очень любит, особенно ромашки.

И теперь ромашки стояли на столе, а Анастейша любовалась ими, как произведением искусства. На творца она тоже смотрела: он, уплетая за обе щеки приготовленный салат, пускал шуточки насчет бабушек на улице — Чонгук смеялся, хлопая в ладоши, а Кэт без задней мысли закатывала глаза, явно специально сдерживая улыбку. «У Джина понахватался?», — спрашивала она.

А Стейша не могла оторвать глаз. Сейчас, именно в тот вечер, когда они праздновали ее день рождения, в груди что-то екнуло, как будто некто, хитренький и лукавый, предусмотрительно выстрелил из двустволки между ребер, и она поняла, что влюбилась, заново, в Тэхена. Она слышала, что любовь живет три года, так говорил Фредерик Бегбедер, но можно ли заново начинать отсчет с каждой новой минуты визита амурских стрел? Если да, то ее любовь будет длиться вечно и никогда не угасать, ведь Тэхен обязательно подбросит дровишек — они у него всегда в запасе.

— Ты с нами? — громко спросила Кэт прямо на ухо подруги. Та дернулась и выронила вилку от неожиданности. — О-о-о… Понятно. Опять зависла.

— А по-моему, она втрескалась в меня по уши, — горделиво заявил Тэхен и вальяжно развалился на стуле, дергая бровями. — Детка, я тебе нравлюсь? Ты дыру во мне вот-вот прожжешь.

— Идиот, вы два года встречаетесь, — Чонгук не просто засмеялся — он заржал в голос, и его настроение тут же подхватили все остальные.

***

Когда пришло время дарить подарки, Тэхен вскочил первым. Только сейчас Кэтрин заметила: на нем были разноцветные носки — зеленый и красный, Стейша могла похвастаться тем же набором ходячего светофора. Не удержавшись, девушка заулыбалась и смущенно прикрыла лицо рукой. На вопрос Чонгука она мотнула головой, сказав, что вспомнила шуточки Тэхена про бабулек, развозящих в автобусах рассаду.

— Не нужно никаких подарков, я же говорила. Для меня уже радость, что мы собрались за одним столом, — Анастейша проследила, как Гук и Кэт достали из шкафчика блестящий пакетик, а потом как ее возлюбленный вернулся на кухню с тем самым пакетом, который Чонгук оставил в коридоре. — Ну вот, я опять покраснела.

— Помидорка, — ущипнув подругу за щечку, Кэтрин остановилась рядом с ней и, нагнувшись, поцеловала туда же, протягивая пока еще неизвестный подарок. — С днем рождения, наша дорогая Стейша. Это тебе от нас с Чонгуком. Надеемся, тебе понравится.

— Конечно понравится, целый день выбирали, — хохотнул Чон, но в следующее же мгновение смолк, так как в него прилетело полотенце прямиком из рук шатенки.

Анастейша, не прекращая улыбаться, выудила из заветного пакетика синюю бархатную коробочку и с нескрываемым волнением открыла ее. Шок, изумление, смущение… Целая гамма чувств окатила девушку с ног до головы, и правда превратив ее в живую помидорку. Она смотрела то на Кэтрин, то на Чонгука и не знала, что сказать. В голове крутился спутанный комок благодарностей, но Стейша никак не могла найти ниточку, за которую можно было бы зацепиться, чтобы его распутать и сказать хоть что-нибудь.

— Я… Вы с ума сошли? Это же так дорого! — блондинка взяла в руки тоненький золотой браслет, относясь к нему бережно и осторожно, как будто держала только что рожденного младенца. — Не стоило.

— Стоило-стоило, ты же так хотела его, — Кэт помогла подруге надеть новенькое украшение на хрупкое запястье, которое теперь стало еще красивее и элегантнее. — Я помню, когда мы ходили по магазинам, ты остановилась около ювелирного и сказала, что мечтаешь о браслете.

— Кэгуки — мечты сбываются! — важным и громким голосом заявил Чонгук, ловя на себе удивленные взгляды и улыбки. — Что? Да, мы с Кэт придумали это словечко, мы ведь пара. Да, любимая?

— Это ты придумал.

— Ну все, дайте слово несчастному влюбленному! — Тэхен подбежал к Анастейше с черным пакетом в руках, садясь возле ее ног. Сначала он молча смотрел на нее точно так же, как она любовалась им за столом, а затем, заставляя девушку снова залиться краской, взял в руки поочередно ее ноги и снял с нее ботинки и носки. — Моя милая и любимая Стейша… Не только Кэгуки могут исполнять твои мечты, но и Ким Тэхен. Я тоже не глухой и знаю, о чем ты уже давно мечтаешь. Пожалуйста, носи их с удовольствием и думай обо мне.

— Я знаю, она любит красный цвет, но не знаю, как бы ее удивить… Не хочется быть банальным.

— Быть банальным не в твоем стиле.

— Кэт, ну серьезно… Помоги?

— Туфли. Она давно думает о красных туфлях.

— А почему Стей не говорила мне об этом? Я уже давно купил бы их!

— Как будто ты ее не знаешь… Ей цент стыдно попросить, а тут туфли.

Утирая слезы, катящиеся по румяным и бархатным щекам, Тэхен улыбался и целовал любимую девушку везде, куда могли добраться его теплые губы. Дрожащими руками Стейша прижимала заветный подарок к себе и не могла поверить, что ее любимый парень, нуждаясь в деньгах, чтобы оплатить обучение, потратился на туфли, которые точно не были дешевыми. Ей было и приятно, и совестно одновременно. Она мечтала отблагодарить его должным образом, чтобы показать, насколько сильно она его любит и насколько огромно ее «спасибо», но сейчас она могла только всхлипывать, хихикая от собственной дурости, и обнимать Кима за шею крепко-крепко, словно пытаясь слиться с ним в нечто целостное и единое. Но это потом, уже ночью…

— Так, ну все, вырубайте краны! — хлопнул в ладоши Чонгук, шаря по карманам своих джинсов. — Мы веселиться будем или как? Праздник все-таки, а не похороны.

— Сплюнь! — Кэтрин, смеясь, гладила подругу по спине. — Стей, ну правда, еще успеешь отблагодарить Тэхена. У нас целая ночь впереди. Чонгук нямку принес от Намджуна, угощать сейчас будет. Пошли?

Все та же родная, изученная вдоль и поперек гостиная, где на журнальном столике образовалась целая трасса. У каждого водителя свои дорожки, и гонка вот-вот начнется, только в ней не будет победителей и проигравших. Равные условия, и призы для каждого участника в обязательном порядке. Вдохните, почешите и распишитесь в получении удовольствия, только ручку верните.

Четыре головы одновременно откинулись назад. Комната наполнилась вдохами, шмыганьем и тихими словечками в стиле «пиздато» или «я чуть не сдох». Кэтрин, смеясь, вытирала белесый нос Стейши, после облизывая палец. Не пропадать же такому качественному подарку с броской надписью «С любовью и самыми искренними пожеланиями!». Еще чуть-чуть, и врата в Рай будут открыты. Не круглосуточно — вход только по абонементам, и сегодня пропускные билетики оказались у всех. Чонгук не будет ворчать, когда Анастейша и Кэтрин будут целоваться, ибо какое ему дело до девичьих игр? Пусть резвятся, а они с Тэхеном посмотрят, полюбуются.