Тариф На Счастье

— Значит, ты верна мне? — провокационно проникая сзади в хлопковые трусики Кэтрин, Чонгук упирался вставшим членом в ее промежность и с садистским наслаждением мял упругую задницу. — Любишь только меня? Скажи, малышка, я хочу услышать.

— Перехочешь, — Кэт пропустила руку между двух возбужденных тел и на ощупь стала расстегивать чонгуковские штаны, нарочито задевая его каменное возбуждение, образовавшее в районе ширинки объемный бугорок.

— Какая же ты сука.

Чонгук сказал это беззлобно, с улыбкой, зная, что Кэтрин поймет правильно, что ей нравится такое, ведь она сама испорчена, ведь она сама зовет его кретином и идиотом, а иногда даже мудаком, когда он действительно ведет себя как мудак. Они любили острые и щедро приправленные блюда.

Горячие мышцы плотно обхватывали твердый и большой (о-ля-ля) орган. В Кэт было так узко, горячо и просто «охуенно». Она медленно двигалась, опускаясь все ниже и ниже. Сначала было немного больно, все-таки это не скромный палец, но возбуждение приносило полезные плоды. Стало влажно и громко, стало очень хорошо…

— Знаешь, меня так бесят парни рядом с тобой, — судорожно прошептал Чонгук, плавно совершая поступательные движения. Он крепко держал девушку, чтобы она не упала, и жарко дышал в ее приятно пахнущую шею. — Блять… Уебу каждого, кто прикоснется к тебе.

— Не знала, что ты… можешь быть… таким… ревнивым… — прерывисто отвечала Кэтрин, царапая то шею Гука, то его плечи, то напряженную и влажную от испарины спину.

— Я вообще люблю удивлять, — Чон остановился, оставаясь в любимой девушке максимально глубоко, и страстно, как самый настоящий герой любовного романа, впился в желанные губы.

***

Шоу должно продолжаться, как завещал товарищ Меркьюри. Компания решила последовать дельному совету, и вечеринка продолжилась, словно ничего и не было. Когда Кэтрин и Чонгук вернулись в комнату, то застали странную, но привычную и веселую картину: Джин с повязкой на лице в одних штанах прыгал на одной ноге и ртом пытался поймать поп-корн, летевший в него со всех сторон. На полу валялись игральные карты, на диване валялся что-то бормотавший про смысл жизни и сладкую нирвану молодости Намджун, а на плечах Стейши валялись красивые руки Тэхена. Что-то (или кто-то) всегда должно где-то валяться ради гармонии и баланса вселенной.

— Помирились? — Анастейша, завидев друзей, подошла к ним. Тэхен же молча с широкой, счастливой улыбкой кивнул им и едва не завалился на пол, но был вовремя подхвачен таким же пьяным Юнги.

— Еще бы. Она снова не устояла передо мной, — Чонгук сжал задницу шатенки в руке, на что та ударила его по плечу.

— Значит, профилактическая беседа не прошла даром, — Стейша подмигнула подруге, намекая на их женский разговор, полный мата, слез и сигаретного дыма на лестничной клетке.

«Вспоминай, почему ты выбрала Чонгука. Нет, Кэт, он не мудак… И не козел… Ты любишь его. Любишь-любишь, не отрицай. Отдавай сигарету и иди на балкон, он там, считает пьяные звезды и роняет немые слезы. Знаем мы его, спящего романтика…».

— Давайте нюхнем! — подбежавший, как ураган, Тэхен чуть не свалил блондинку, захватывая ее в свои крепкие объятия. — Эй, Намджун! Ты же что-то принес?

========== V ==========

…до счастливого случая тявкнуть сорок

раз в день рождения, — и мокрый порох

гасит звезды салюта, громко шипя, в стакане,

и стоят графины кремлем на ткани.

— Мне мама говорила, что на день рождения обязательно нужно надевать что-нибудь новое. У меня есть новые носки, Тэхен подарил. Правда, они разноцветные, но так задумано. Оригинально и свежо… Я люблю необычные вещи.

Анастейша вертелась перед грязным зеркалом и смотрела на свое отражение. Оно было заляпано отпечатками, осквернено черными следами от туши и красными — от помады, и что-то еще непонятное серого цвета бросалось в глаза возле ржавой рамочки. На девушке было надето длинное, легкое, почти воздушное платье нежно-персикового цвета. Большие бабочки порхали по всему периметру дешевой ткани и удивленно обрывали хаотичное путешествие, наткнувшись на белые кружева в области шеи и запястий.

Кэтрин не могла не улыбаться. Стейша, все еще маленькая девочка, смогла до сего дня сохранить непосредственную игривость, любовь к жизни и радость от каждого прожитого дня. Кэт хотела бы так же, но не могла. В силу своего характера она больше склонялась к образу властной и самостоятельной женщины, которая ни в чем и ни в ком не нуждалась, но Анастейша, Тэхен и Чонгук были единственными, кто знал, что на самом деле прячется в этой железной, обтянутой колючей проволокой шкатулке.

— Тебя не смущают ботинки? В сочетании с платьем они смотрятся… странно, — шатенка засмеялась, откинувшись к спинке дивана.

— Не-а, так интереснее, — Стейша еще немного покрутилась, а потом остановилась и отчего-то сникла. — Тэхена могут выгнать из университета.

— Оу… Вот как… И что же делать?

— Я не знаю. У меня нет столько денег, чтобы помочь ему, — Анастейша села рядом с подругой. — Вчера я случайно услышала их разговор с Чонгуком и теперь не знаю, как быть.

— Не переживай. Тэхен у тебя молодец, всегда находит выход из любой ситуации, — Кэт погладила девушку по волосам, улыбаясь ей нежно-нежно. — Может, ему стоит появляться чаще на парах?

— Ох, ты же его знаешь. Ему нравится закидываться таблетками и весь день играть в приставку, и обратит он на меня внимание во время игры, только если я голая пройду перед ним. И то, не факт.

— Значит, надо отобрать приставку, — Кэтрин поднялась с дивана, направляясь в обитель всех женщин и хозяек — на кухню. — Пошли, надо приготовить что-нибудь праздничное!

Весь день девушки, как профессиональные, ну почти, кухарки жарили-парили на кухне. Они сами не знали, что лучше приготовить, и посему уткнулись в старенькую, местами порванную поваренную книгу, выискивая простенькие, но вкусные блюда. Корейской кухней Кэт и Стейша решили не ограничиваться, ибо не так интересно. Им хотелось удивить любимых мужчин, побаловать их и устроить самый настоящий гастрономический оргазм… ну или хотя бы вызвать эрекцию, а там уже можно как-нибудь самостоятельно довести работу до логического финала.

В пыльных и маленьких колонках играло радио. Поймав редкую волну, на которой крутили давнишние попсовые хиты, Анастейша сделала громче испачканными в соевом соусе руками и вернулась к подруге, чтобы помочь ей с тестом для пирога. Вау, и правда если не оргазм, то экстаз Чонгуку и Тэхену обеспечен.

Инна громко, будто пытаясь докричаться до кого-то очень значимого для нее, пела под знаменитый мотив банальные слова о любви: «Ты принадлежишь мне, я принадлежу тебе. Огонь моего сердца горит только для тебя. Когда ты далеко, я влюблена в тебя». И только влюбленный человек, пораженный сим чувством, мог найти в них важный смысл. Верно говорят, что те, у кого трепещет сердце, в грязной лужи видят бесформенные и истоптанные сердца.

Стейша и Кэт с удовольствием подпевали, пританцовывая, а потом и вовсе, заразившись музыкальным весельем, превратили кухню в концертный зал, где они, звезды местного разлива, выступали на крошечной сцене для любимых и преданных зрителей: кастрюлей, ложек и тарелок. Для начала весьма неплохо. Даже великие когда-то начинали с нуля.

***

Вечером, когда стол был скромно, но все же накрыт домашними блюдами, ибо денег на ресторанные изыски ни у кого не было, домой вернулись добытчики. Один, счастливый и опьяненный самыми светлыми чувствами, держал в руке букет ромашек, а второй, с серьезным видом сбрасывая с ног тяжелые Тимбы, поставил на пол продолговатый матовый пакет черного цвета и, потягиваясь, вдохнул обилие ароматов, идущих прямиком из кухни.

— Тэха, похоже, сегодня нас будут удивлять, — пропел Чонгук, вползая сначала в гостиную, а оттуда попадая на кухню.

— Я тоже, — с намеком отозвался Ким, поднимая пакет с подарком и следуя за лучшим другом в том же направлении.

Девушки раскладывали на маленьком столе салфетки, аккуратно подтыкая их под тарелки. Им хотелось создать настоящую праздничную атмосферу. Пусть скромно, без должного размаха, зато уютно и тепло. По-семейному. Люди создают настроение, а не наоборот.

— С днем рождения, наш чудик в юбке, — Чонгук обнял Стейшу за плечо, которая оторвалась от протирания стаканов, и по-отцовски чмокнул ее в лоб. — Расти большой и будь здоровой, это самое главное, а все остальное у тебя обязательно будет.