Тарра. Граница бури

— Ответь мне, Хозяин Дороги.

— Спрашивай.

— Я звал Хранителей холма, леса и оврагов, а отозвался ты. Почему?

— Потому что все удрали. — Пылевичок не стал ходить вокруг да около. — Между Вартой и Старым Роггом не осталось никого. Только мы с Болотной матушкой…

— Почему и куда все ушли?

— Кто куда. А ушли из-за Осеннего… Здесь все им пропитано. Это так больно… — И без того серое личико посерело еще больше. — Тут теперь пустое место. Скоро здесь заведется всякая нечисть…

— А почему вы остались?

— Потому что не хотим бросать наши земли. Матушка, она всегда чего-то боялась, а когда беда пришла, стала спокойной. Она нам показала, как оставаться в древнем обличии и восстанавливать силы, а Хранители, они ведь не имеют постоянного тела, не могут отгородиться… Вот и ушли, чтоб их не выпили. Матушка сказала, что пропадет здесь, на месте, но, пока она жива, никакой Осенний Тахену не перейдет…

— Я должен с ней поговорить.

— Она ждет. Я ведь тебя искал. Матушка знала, что ты вернешься. Ты проходил так далеко, я едва тебя не пропустил…

— Я не рискнул после того, что услышал, идти через Гремиху и забрал к Старому Перевалу.

— Ты мог пройти Тахеной. Госпожа тебя бы пропустила.

— Значит, я дурак и даром потерял десять дней. Ничего, нагоню!.. Ты не знаешь, что от меня надо госпоже? Понимаешь, я очень спешу.

— Тахена важнее, но ты не очень задержишься. Не волнуйся, я еще Хозяин Дороги.

Пылевичок взмахнул серебристым плащом, и земля сама поскакала навстречу. Раза в три быстрее, чем пусти он Топаза галопом. Боковым зрением Роман успел увидеть Таянскую дорогу и удаляющегося по ней… себя.

— Так лучше. Если кто следит за тобой, то он будет трусить по дороге, я тебя потом туда верну. Зови меня Прашинко. Мои родичи ушли, а я остался. Хранить дорогу.

4

— Я дальше не пойду, — объяснил Прашинко. — Мокро… Я жду здесь. Они ждут там. Тебя ждут.

Двоих стоящих на краю мохового болота Роман заметил сразу, едва дорожная пыль вновь стала пылью. Кэриун теперь был стройным эльфом-подростком с обычными для Перворожденных зелеными раскосыми глазищами. Болотная матушка потеряла свою корявость и сутулость; на эльфа смотрела очень красивая, хоть и немолодая женщина. Прежними остались только глаза. Зеленые, бездонные, с вытянутыми кошачьими зрачками, каких отродясь не имелось ни у смертных, ни у Светорожденных.

— У нас очень мало времени, эльф, — Хозяйка Тахены сразу перешла к делу, — я не уверена, что осень пошлет нам новую встречу. Ты готов к правде?

— Не знаю. Войны, смерть, болезни всегда бывают нежданными, но их надо пережить. Так и правда.

— Ты занятное создание, эльф, я буду откровенна с тобой. Можешь быть спокоен, нас никто не слышит. В минувшее полнолуние Хозяева решили оставить этот край. В первую четверть луны они, взяв своих Хранителей, ушли…

— Но ты осталась…

— Я и еще несколько созданий, готовых разделить судьбу своих земель, но мы, как ты понимаешь, мало что можем.

— Госпожа Тахены, что нам все-таки грозит?

— Враг. Что-то дрогнуло, и он проснулся, а может, просто пришел срок.

— Ты говоришь загадками. Враг? Я понимаю, что не друг, но кто он, какой он, откуда, чего хочет?

— Это мне знать не дано. Я догадалась, ктовернулся, по ощущению сосущего ужаса, который егоокружает, а Великая Защита давно уже не Великая, хотя еще стоит. Нам, оставшимся, долго не продержаться. Стражей осталось трое, а против нас тот, с кем не сразу справились даже боги.

— Светозарные?!

— Другие. Те, кто создавал Тарру. Враг был одним из них, но этого времени не помнит никто… Потом он предал всех… Не спрашивай меня, я ничего не знаю. Враг пытался сотворить что-то ужасное, его остановили и заточили меж корней Варты, но теперь он очнулся и хочет вернуться. И вернется, если мы не уймем его приспешников.

— Мы?

— Мы, эльф. Какие ни есть — смертные, бессмертные, темные, светлые…

— Что нужно делать? — уточнил эльф.

— Мне не дано прозревать будущее, а о прошлом я знаю непростительно мало. Все, что я могу, это искать избранных. Дважды мне удавалось говорить с Ушедшим, первый раз, когда на меня свалилась Тахена, второй — в ночь нашей встречи… Но его слова темны, и не мне их понять. — Матушка помолчала, устало глядя на яркую болотную зелень. — Любое Пророчество исполнимо вплоть до свободы выбора, эльф.

— Я уже слышал это…

— Это одна из немногих истин…

— Тогда ты казалась знающей.

— Я лгала. Я занимаю чужое место, эльф, место Стража, а этого удостаивались лишь полубоги. Я была лишь младшей дроной [65] в храме О. Если б не несчастье, я никогда бы не стала Хозяйкой Тахены. Тахена, Горда и Явелла. Три разрыва Великой Защиты. Омм [66] не стал замыкать кольца, уж не знаю почему.

— Госпожа, теперь я уже совсем ничего не понимаю!

— Была Великая Защита, а в ней три прохода, которые охраняли Стражи. Они следили, не очнется ли враг. При первых признаках им следовало заступить дорогу и послать весть Омму. Это было их послушанием, прошедшие его уходили в Горний Чертог, их место занимали другие. Время шло, враг не подавал признаков жизни, и Стражи, страшно сказать, начали сомневаться в том, что он вообще существует.

65

Дрона— жрица.

66

Омм— Всеотец. Создатель и первый владыка Тарры.

Служба стала ритуалом, испытанием для тех, кто вступал в свиту Омма, а потом пришли другие боги и с ними твои родичи, эльф. Наши боги были уничтожены, храмы разрушены, а дроны… Кто-то погиб, кто-то смирился, а я бежала. Бежала сюда и успела принять власть над Тахеной, власть, но не знание и не силу. Сегодня Тахена — это я, а я — это Тахена. Я привязана к этому месту. Знаю, что Горду стерегут истинные Стражи. Они живы, они могут знать больше, но я никогда их не видела и не увижу. Я даже не знаю, какие они. Стражи встречаются лишь в Горнем Чертоге, встречались… От него не осталось ничего, даже памяти. Все, все сбежали! Сначала — мы, потом пришлые боги и вы, эльфы, а сейчас удрали и эти отродья, Хозяева… Словно, когда враг вырвется на свободу, где-то в этом мире можно будет спастись.

— Если корабль должен утонуть, крысы его покидают даже в открытом море.

— Странно ты говоришь о своих сородичах, эльф. Я долго не вмешивалась в дела этого мира, но слыхала, что о возвращении Врага говорилось в Пророчестве, и о том же говорил великий маг, которого потом прозвали Проклятым. Церковь должна хранить эту тайну.

— Я знаю ее. Скажи мне, госпожа Тахены, сколько у нас времени?

— Мало. Я чувствую голод и ненависть. Для меня казнь назначена на утро, для эльфа — через месяц, человек еще успеет увидеть внуков и вместе с ними погибнуть… Это плохо, но сейчас ты будешь рад. Твой друг, тот, что вел пляску Ночи, здесь.