Ташкент - Москва 2016-1939

И самое главное, у экипажа есть масса времени для разобщения элементов станции. Инструкцию передали быстро. Осталось ждать почти полтора часа ответ с МКС. За это время решили спокойно позавтракать и немного отдохнуть.

Через полчаса пришел Лаврентий Павлович Берия. Ташкентцы отдыхали, глядя на большем экране «Карнавальную ночь» Рязанова с Людмилой Гурченко в главной роли.

— Доброе утро, товарищи! Отлично держитесь, несмотря на бессонную ночь. А что это на экране?

— Это кинокомедия с Игорем Ильинским в роли исполняющего обязанности директора дворца культуры.

— Товарищ Ахмеров, можно вас на пару слов?

— Да, товарищ народный комиссар, я сам хотел просить вас поговорить со мной.

— У вас есть вопросы, предложения? Обращайтесь, Фарид Алимжанович.

— Лаврентий Павлович, — решил по-простому обратиться к всесильному начальнику старший группы — сейчас Левицкий и Нуритдинов поехали в Генеральный штаб на совещание к Шапошникову, а у них нет никаких документов. Хорошо, что сними поехал лейтенант Иванов. А так и не пустят.

— Что вы предлагаете, Фарид Алимжанович?

— Нам бы в качестве прикрытия документы какой-нибудь солидной организации.

— Центральное Управление НКВД подойдет?

— Подойдет, товарищ народный комиссар, но хотелось бы, чтобы это было типа научного и конструкторского учреждения. Ведь мы будем давать рекомендации по артиллерии, авиации, бронетанковой технике, прочим техническим и технологическим делам.

— Придется организовать для вас Научно-технологический институт перспективных разработок. И принять вас на работу в штат НКВД. Нет возражений? — Лаврентий Павлович, как всегда сделал предложение, от которого невозможно отказаться.

— Товарищ народный комиссар, а для чего вы приходили? — спросил Ахмеров, глядя в спину уходящего Берии.

— А вот за этим и приходил.

И как они не встретились в дверях! Прошло всего две минуты, как ушел Лаврентий Павлович, у двери раздается команда «Товарищи командиры!» и в комнату входит сам великий вождь и учитель, лучший друг детей и физкультурников — Иосиф Виссарионович Сталин.

И опять «не стойте — садитесь», опять «какие вы все большие».

«Ну, вот и отдохнули» — промелькнуло в головах у присутствующих.

Видимо ощутив атмосферу недовольства, возникшую при появлении товарища Сталина, он отозвалв сторонку Ахмерова, пригласил его на короткую беседу в сторону от всех.

— А вы, товарищи, свободны. Идите — отдыхайте. Я в курсе, что у вас была бессонная ночь.

Ахмеров ждал этой беседы, очень надеялся на нее и в то же время боялся, что не сумеет в формате беседы передать свои мысли, размышления и кое-какие выводы по вопросам организации Красной Армии, военной промышленности и техники. Кое-что из того богатого материала накопленного за годы изучения информации по этим темам на просторах интернета, уже удалось передать руководству СССР в виде распечатанных листовок, которые готовились к каждой встрече с вождем. Но это были всего лишь ознакомительные фрагменты из книг, статей, постов на сайтах. В них затрагивались только верхушки тех информационных айсбергов, копившихся на компах пришельцев. И, скорее всего, даже для ознакомления с этими айсбергами понадобится не одна беседа с вождем. С этих слов и начал свое выступление подполковник Ахмеров, сидя за столиком напротив товарища Сталина. Товарищ Сталин одобрительно покивал головой и жестом предложил продолжать. Сам тем временем достал пачку «Герцеговина Флор», размял привычным жестом папиросу и закурил. Увидев, что Фарид Алимжанович с тоской во взоре наблюдает за каждой затяжкой вождя, Сталин протянул свою коробку с папиросами (пачкой назвать это можно только с большой натяжкой) и разрешил угоститься. Привычный больше к сигаретам, которых в СССР того времени еще не выпускали, подполковник волнуясь взял одну папиросу, постучал мундштуком по ногтю большего пальца, слегка примял бумажный мундштук папиросы, щелкнул зажигалкой, закурил, не чувствуя вкуса дыма от волнения. Так и сидели друг против друга (как в новелле «Братья по несчастью» в фильме «Деловые Люди»). Ноникотин сделал свое дело — пришло некоторое успокоение, и Ахмеров продолжил.

Он доложил о разговоре с Лаврентием Берией, и о предложении наркома организовать для прикрытия пребывания пришельцев из будущего научно-исследовательский институт. Сталин одобрил предложение Берии и сказал, что чтобы меньше задавали вопросов — кто вы и откуда вы, надо одеть всех пришельцев в форму командиров НКВД. С присвоением званий эквивалентных нынешним воинским званиям. Воспользовавшись упоминанием воинских званий, Фарид Алимжанович рассказал, что в его реальности в 1943 году в разгар войны Сталин ввел ношение погон в Красной Армии. А в 1941 году были введены понятия офицеры и гвардия. Есть предложение, по итогам Халхин-Гола всем частям, принимавшим участие в инциденте за героические заслуги присвоить звания «гвардейских», личному составу, как знак отличия разрешить носить погоны, повысить почти каждого в должности и в звании. Допустимсержанту — командиру отделения присвоить звание младшего лейтенанта иназначить командиром взвода. Взводного поднять до ротного и т. д. Рядовых — частично перевести в командиры отделений, частично — в сверхсрочники. Всем назначить хорошие оклады и не отпускать на дембель.

— Куда, куда не отпускать? — переспросил Сталин.

— Извините, на дембель — на демобилизацию, — пояснил Фарид Алимжанович.

— На дембель не отпускать, это понятно. Гвардию ввести — это тоже ясно. Но погоны-то, зачем вы предлагаете вводить.

— Это не мы предлагаем, это вы, товарищ Сталин, предложили в 1942 году и с 1 января 1943 года ввели в РККА погоны. Мы всего лишь предлагаем ускорить процесс и перенести его на мирное время.

— Но этоже, связано с большими затратами.

— Товарищ Сталин, инфляцию это вызвать не успеет, война все равно приведет к кризису в финансовой системе, а тут еще немцы подсуетятся с фальшивыми деньгами, которые по качеству окажутся лучше настоящих, в общем, я думаю, война все спишет. Иметь профессиональных военных понюхавших пороха — это дорого стоит. Гвардия, имеющая отличительный знак погоны — это, во-первых, красиво.

«Как в старом еврейском анекдоте» — подумал Ахмеров. То же самое подумал и Иосиф Виссарионович.

— А потом, — продолжил Фарид Алимжанович, — в 1941 году, ввести погоны и враг будет дезориентирован, не зная, какая часть перед ним. То ли «гвардейская», то ли ординарная.

— Поэтому вы и предлагали использовать Халхин-Гол как тренировку армии?

— Да, товарищ Сталин. Если мы можем себе позволить, мы обязаны это сделать. А после инцидента утроить эти войска. Каждую часть пополнить не воевавшими новобранцами, которых воевавшие бойцы и командиры быстро подготовят к боям, они на своем опыте научат их только тому, что действительно нужно для боя. Ну и конечно, обобщение опыта, и распространение его на всю армию.

— А что вы можете сказать о предстоящей войне с Германией?

— Товарищ Сталин, я не могу что-либо говорить о том, чего не знаю. Но в имеющейся у нас информации есть много материалов на эту тему. Есть лекции авторитетных историков и военных специалистов. Авторы произведений по альтернативной истории, в том числе и художественных, многократно переписывали ситуацию перед нападением Германии, есть куча предложений, что надо делать и как не повторить ошибки. Со всем этим надо разбираться, и думаю во всей этой куче можно найти зерна рационального. Мне ближе точка зрения, изложенная в произведении Вячеслава Васильевича Федорова «Симбиот». Это про то, как в тело генерала Павлова Дмитрия Григорьевича, сейчас назначенного главой ГАБТУ, а в 1941 года бывшего командующим Западным фронтом, впоследствии расстрелянного за развал фронта и неспособность организовать оборону, попадает наш современник из 21 века. И пользуясь послезнанием — как у нас говорят, пытается с 1940 года изменить состояние вверенных ему вооруженных сил для организации отпора немцам. Если есть время и вы считаете это важным, прошу вас прочитать эту книгу. Я на всякий случай ее распечатал. А сейчас, в качестве, ответа на ваш вопрос прошу прочитать вот этот отрывок из этой книги, в нем Павлов выступает перед совещанием в Кремле, перед правительством СССР и высшим командным составом РККА.

И Ахмеров передал две сшитые брошюры — одну по толще, весь текст и другую тонкую — отрывок из книги.*примечание 1

— Хорошо, товарищ подполковник. Это правильно, что вы не стараетесь рассуждать о том, чего не знаете.

Примечание 1. Привожу на всякий случай весь отрывок из книги «Симбиот»

Пошли, Дмитрий Григорьевич, у Нас сегодня еще много дел.

Пошли… В моей голове эти слова прозвучали как незабываемое Гагаринское "Поехали!!!". Лишь в эту секунду я ПРАВДА понял, сколь велика ответственность, которая нежданно и негаданно упала на мои плечи. Нежданно и негаданно… но Желанно! Да, черт бы всех побрал, я мечтал попасть сюда! Я хотел этого всей своей душой! Хотел с младого детства, когда сидя на дедовских коленях во все уши слушал его рассказы. Хотел с юности, когда читал еще советские книги о войне, занимался спортом и учился, вместо того, чтобы жрать водку во дворе и колоться. Хотел тогда, когда почувствовал себя матерым юристом, пройдя за десяток лет весь путь от заварки и подношения кофе, до проведения аукционов на сотни миллионов рублей, и не забыв в душе о том, КТО Я ТАКОЙ! И я был не один! Нас было много, гораздо больше, чем способно принять в себя здоровое общество. И это показатель! Показатель того, что мы, все мы, пошли куда-то не туда! Если немалая часть думающего населения скрывается от действительности, пытаясь найти утешение в виртуальном изменении прошлого, в надежде хоть в сказке найти СВОЕ место — это диагноз. Это диагноз всему социуму, частичкой которого был я. Скорее даже приговор, и, скорее всего, смертельный. Что-то сломалось в наших душах, там, в моем мире. А здесь… А здесь есть шанс. О нет, я не мню себя ни пророком, ни миссией. Нет, я обычный человек, со своими тараканами в голове, которых вовсе не пытаюсь навязать другим. Но так уж выпало, что я могу дать нам ВСЕМ еще один ШАНС. Всего один шансик, кроооохотный такой.