Ташкент - Москва 2016-1939

После обмена приветствиями Лобанов, как и Бенедиктов, доложил Сталинуо затруднениях в зерновых совхозах с видами на урожай 1939года. Оказалось, что наркому совхозов не хватает порядка 50 тысяч тонн. Так же, как и наркомзем он был успокоен вождем и оставлен в ожидании эшелонов. Бенедиктов и Лобанов были относительно молодыми (по 37 лет обоим), грамотными и надежными специалистами. Сталин любил работать с обоими. На их плечах лежала вся ответственность за сельское хозяйство во время войны в нашей реальности.

Переговорив с наркомами, Сталин собрался идти к пришельцам из будущего для связи с Ташкентом. Он за эти два дня уже почти привык заходить к этим незваным гостям, принесшим своим появлением столько хлопот.

Даже лейтенант госбезопасности Иванов не стал подавать команду, остановленный жестом Иосифа Виссарионовича, остальные ташкентцы спокойно отнеслись к приходу вождя. Привычка — однако. Каждый занимался своим делом и не обращали (почти) внимание на Сталина, пока он сам не подходил и не задавал вопрос. А Сталин прошел в отделение Богдана Алексеевича, поздоровался еще раз, персонально и попросил связать его с Ташкентом. Связались почти мгновенно. Каримов был на месте и видимо с учетом последних встреч с правительством СССР, был готов (или, вернее, готовился) отвечать на вопросы и требования руководства. После традиционных приветствий, Сталин спросил, как там Хрущев и Мехлис. Каримов рассказал, что Никита Сергеевич и Лев Захарович после завтрака решили посмотреть Ташкент, узнать, как живут люди в 21 веке. Каримов дал им в сопровождение премьер-министра Шавката Мирамоновича. К вечеру обещали вернуться. Потом Каримов доложил, что озабочен сейчас отправкой первого эшелона с посевным зерном. Они с Кагановичем договорились, что до Оренбурга эшелон будет проведен тепловозами UTY, а дальше составы по две тысячи тонн либо потянут паровозами, либо если паровозы не потянут, будут разделяться переформировываться и отправляться мелкими партиями до места назначения. В Оренбурге будет база обслуживания тепловозов, заправки, ремонта и смены экипажей. Еще — вне очереди, готовится состав с авиационным керосином для проталкивания его до Москвы. На нем же будет и оборудование для всепогодной посадки самолетов 21 века, с соответствующими специалистами.

С разрешения советского правительства, Каримов предлагает организовать регулярную скоростную линию Москва — Ташкент на реактивных пассажирских самолетах.

Сталин поблагодарил Каримова за оперативность и обозначил ему, что нужно не менее 80 тысяч тонн посевного зерна. А организацию регулярных рейсов надо еще обсудить, как бы это не демаскировало наличие пришельцев 21 века. Уж больно отличаются беспропеллерные — «железные птички» от того, что есть сегодня. А вот Ан-12 можно.

Кроме того, Каримов доложил, что приготовлен батальон связи, два автомобильных батальона и прочие части обслуживания, для организации поисково-спасательной операции. Размещаться эти силы будут в районе Туркестана как крайней точки 21 века имеющей ресурс для базирования войск. При этом она (точка) ближайшее возможное место расположения к Джезказгану.

Туда же будут направлены эскадрильи Ан-2 и вертолетов. В конце доклада Каримов напомнил, на всякий случай, что семена подготовлены к посеву и протравлены от вредителей, о чем надо строго предупредить всех, кто будет пользоваться. Каримов спросил, дана ли команда руководству Казахстана в Алма-Ате о переходе Южно-Казахстанской области под общее руководство Зоны Опережающего Развития. Сталин пообещал проверить, доведено ли решение политбюро до Алма-Аты. Потом он спросил, не нужно ли чего Узбекистану в виде поставок из СССР.

— Спасибо, товарищ Сталин. Мы еще за лес и калоши не рассчитались — ответил Каримов и проинформировал вождя о том, что создана комиссия, при узбекском госплане (правда он немного по-другому называется) которая определит, что нужно заказать в СССР, а что Узбекистан может поставить в ответ из того, что у него уже есть. Иосиф Виссарионович попросил присматривать за Хрущевым и Мехлисом, долго не задерживать в гостях. Сталин пожелал Каримову успехов, все вопросы по транспорту решать с Кагановичем и до свидания. Перед окончанием сеанса связи, появился посыльный и передал Каримову сообщение с МКС. Экипаж МКС сообщал, что согласен с решением Сталина на предварительный срок посадки первого «Союза» 25 апреля. Посадку решили совершать в районе Джезказгана, в светлое время суток. По поводу фрагментации МКС, экипаж просит учесть, что дело это трудное, но он приложит все силы для разделения станции на максимально мелкие части. Связисты Каримова передали это сообщение в Москву.

Глава 23. Очередная беседа

Поговорив с Каримовым, Сталин выслушал последнее сообщение с МКС. Дело худо-бедно сдвинулось с мертвой точки и теперь, когда все команды даны, осталось только следить за исполнением и стимулировать исполнителей на правильное выполнение заданий. А уж стимулировать товарищ Сталин умеет.

Тем временем пришел товарищ Ворошилов. Он доложил, что все директивы доставлены в нужные штабы. Он не стал говорить, что командующие округами сами позвонили Ворошилову доложить о получении директив, и в голосе у них сквозило удивление. Как можно забирать из округа самые боеготовые соединения? Да еще без танков и артиллерии. Но приказ есть приказ. Тем более вагоны начали подходить одновременно с прибытием курьеров из генштаба. А курьеры были наделены прерогативами наблюдателей наркомата обороны.

Сталин присев за стол, предложил присесть и Ворошилову, а ташкентцев попросил продолжить заниматься своими делами. К столику с руководителями подошел представитель генштаба ВС Узбекистана.

— Товарищ Сталин, разрешите обратиться к товарищу Ворошилову. Подполковник Нуритдинов. — и получив разрешение, он продолжил, — товарищ Ворошилов, у нас с собой некоторые образцы стрелкового вооружения. Пока есть немного времени до наступления очередного аврала, разрешите показать и продемонстрировать. Товарищ Иванов доложил, что недалеко в подвале соседнего здания имеется стрелковый тир. В случае вашего разрешения, мы готовы для демонстрации.

Ворошилов посмотрел на Сталина, тот кивнул, мол, давай — командуй. Ворошилов дал соответствующие приказания. Подчиненные лейтенанта госбезопасности без суеты подхватили ящики с автоматами и другим оружием и патронами, выстроились в подобие колоны и направились к тиру. Лейтенант позвонил коменданту Кремля и дежурному по охране, улаживая внеплановое использование стрелкового тира. Ворошилов и остальные присутствующие собрались присоединиться к товарищам, направляющимся на демонстрацию оружия. Все смотрели на Сталина, пойдет ли он. Сталин идти не собирался. И когда ташкентцы направились в сторону выхода, в комнате раздалось: «А вас, товарищ Ахмеров, я попрошу остаться».

— Слушаюсь, товарищ Сталин.

— Присаживайтесь, Фарид Алимжанович. Хочу поговорить с вами, пока никто не отвлекает. У вас ведь есть план, что нужно делать для того, чтобы закончить войну с минимальными потерями для СССР.

— Не то чтобы план, товарищ Сталин, для составления хотя бы плана не хватит ни времени, ни моих мозгов, ни информационных ресурсов. Просто соображения, к которым я пришел после многолетнего изучения, даже не изучения, а ознакомления с материалами сайтов в интернете, посвященных Великой Отечественной войне, действиям сторон, героизму наших вооруженных сили наше гонарода.

— Так давайте поделитесь со мной этими соображениями.

— С удовольствием, товарищ Сталин, мы для этого и прибыли в Москву. Во-первых, начнем с грубого анализа потерь. Самые большие потери КраснойАрмии, пока будем говорить о ней, можно считать получились в первый период войны, когда мы отступали и в третий период, когда мы освобождали страны Восточной Европы. Ежедневные темпы людских потерь в конце 1944 года были даже больше, чем в первый период войны. Потери в начале были из-за неготовности к войне, ошибок военно-политического руководства, отсутствия опыта, отставания в стратегическом развертывании наших сил. Это понятно, как не готовься, у ударившего первым, при равных даже силах, есть преимущество. А сил на западном направлении у нас было меньше. Причем в приграничных сражениях уровень потерь был примерно равным с немецкими. Это после, когда случились так называемые «котлы», мы понесли катастрофические потери. Потом, после нашей победы подМосквой, положение дел улучшилось, до весны 1942 года. Весной сорок второго, наши провели несколько наступательных операций, не приведших к большим победам, немцы перестроились и затеяли большое наступление на юге, в общем направлени и на Кавказ. Они продвинулись даже до Сталинграда и почти весь его захватили. Отступая, но не попадая в котлы, уровень потерь Красной Армии был сравним с потерями немцев. То есть научились воевать в обороне и заставили врага платить большую цену. Потом в котел под Сталинградом попали немцы, они до самого конца не выходили из него, надеялись на деблокирование 6 армии и удар вдоль Волги с юга на Москву. В этот короткий период потери немцев были даже выше, чем у Красной Армии.

Следующий период и Харьковский контрудар немцев выровнял потери сторон. Потом была Курская битва, когда немцы атаковали, не считаясь с потерями, а наши умело защищались. В итоге фрицы потеряли стратегическую инициативу и после этого только отступали, но всегда при любом удобном случае контратаковали. В этот период потери опять были равными, потому что немцы не всегда успевали отвести войска и теперь они попадали в котлы. Это я считаю вторым периодом войны. По людским потерям мы были равны в этот период. Таким образом, Красная Армия освободила почти всю оккупированную территорию СССР. Потом началось освобождение Восточной Европы. Как нас учили, по просьбе угнетенных фашистским рабством народов Европы и мол это была главная задача СССР. Но в конце двадцатого века те — же угнетенные страны громче всех кричали, что нас никто не просил их освобождать, что мы, пользуясь слабостью Германии, оккупировали их. За это Красная Армия заплатила огромную цену, а воспользовались этим англичане с американцами, введя оккупационный режим на территорию почти всей Европы. Нам еще пришлось двадцать лет кормить и восстанавливать этих, так называемых «союзников». Это когда наша страна лежала в руинах. Поэтому, я думаю, надо в случае нападения Германии в 1941 году, разгромить основные ударные силы врага, на нашей территории, как в произведении Федорова, устроить им котлы, не дать им увести свои силы, освободить нашу территорию и потом посмотреть, захочет Гитлер продолжать войну — добить его в логове. Не захочет — заключить с ним мир на выгодных нам условиях и закончить этот немецко-советский конфликт меньшей кровью, как конфликт на Халхин-Голе с японцами. Они поняли, что воевать с русскими не надо. А будет Гитлер воевать с англосаксами — на здоровье, пусть они переколотят друг друга.