ТАСС не уполномочен заявить…

— Ты только не накручивай сюда никакой чумы, — недовольно буркнул отец. — Всё нормально будет, всё путем, как и положено на свадьбе. Да, вот еще. Я в Загс заезжал. Хотел сначала позвонить, а потом решил — лучше лично переговорить. Если честно, я сам хочу, чтобы ты быстрее расписалась. Может, оно и к лучшему, что сроки вас поджимают. А то долгое ожидание…

— Еще шило выскочит, — сказала Лариса.

— Вот-вот, — сказал отец. — Короче, не вздумай из хорошего мужика веревки вить. Не выйдет. Только всё испортишь. — И добавил, — сейчас мать к тебе пришлю. Она тоже с тобой хотела поговорить.

Лариса вздохнула: «Что ли все решились вдруг заняться моим воспитанием. Не поздновато ли»?

Мать долго ждать не пришлось. Рассказав о покупках, поинтересовавшись идеями по поводу свадебного наряда, она намекнула, что хочет с дочерью переговорить на «деликатную» тему.

— Мне очень понравился Аристарх, — сказала будущая теща. — Он спортсмен, не пьет, не курит, вообще, ведет здоровый образ жизни. Но я хочу тебе подсказать, как мать, предупредить… И ты должна это понимать, что вся его мужская сила, весь пыл, — тут женщина замялась и опустила глаза, — будет уходить на тебя…

Лариса от такого неожиданного откровения сильно моргнула, но слова не вымолвила.

— Просто ты должна понимать, что можешь очень быстро забеременеть. В этом нет ничего плохого, и мы с отцом будем только рады. Но ты такая хрупкая, слабенькая, тебе нужно хотя бы чуточку прибавить в весе и бросить курить. К тому же, вы сейчас будете обустраиваться на новом месте, в другой стране, хлопот у вас много будет. То есть, я хочу сказать, что беременность лучше планировать. Но с твоим Аристархом это, вряд ли, получится, — женщина опять опустила глаза, — он тебя, и это видно, очень любит…

— Разве это плохо? — Лариса улыбнулась, тронутая неожиданной откровенностью матери, а у самой сердце оборвалось от таких слов.

— Конечно, очень хорошо. Но просто ты должна быть готова, что можешь забеременеть в любой момент. И я, собственно, именно об этом хотела тебя предупредить. Чтобы это не стало для тебя вдруг неожиданностью.

— Спасибо, мам, я учту, — тридцатилетняя дочка отвела в сторону глаза и вдруг спросила, — а, скажи, мам, отец гулял за вашу совместную жизнь?

Вопрос явно застал женщину врасплох.

— Ну, с чего ты взяла, дочка? — растерянно ответила мать и опустила глаза, потому что есть вещи, которые ни скрыть, ни забыть невозможно.

Лариса всё поняла.

— А почему ты вдруг спросила? — поинтересовалась родительница.

— Кудри, слишком буйные кудри, — в задумчивости произнесла дочка.

Мать вышла, оставив Ларису озадаченной.

«Надо же, она даже не подумала о таких простых вещах, подсказанных материнской интуицией. А когда ей было об этом думать»?

Молодая женщина вдруг вспомнила почему-то очень симпатичную кошечку Мурочку, которая жила у соседей по даче. А еще — соседского кота Барсика, важного, вальяжного и нахального, который не давал прохода этой Мурочке. И кошечка постоянно ходила брюхатая от него. А мускулистый и сильный Барсик ревниво и весьма успешно гонял котов всей округи, устраивая под окнами их дачи бесконечные бои и ночные концерты.

И Ларисе вдруг стало жаль себя…

Привет от Жорж Санд

Журналистка опаздывала утром в понедельник на службу на двадцать минут. И поэтому она не могла знать, что пришедшая вовремя на работу ее напарница Людмила, которая вошла почему-то в незапертый кабинет, первой обнаружила на Ларисином столе огромный букет из шикарных белых роз, в который была воткнута открытка.

Да простится ей женское любопытство, да еще и без свидетелей. Та, которая была в 45-ть «ягодка опять» бесцеремонно взяла открытку и прочитала: «ТОЙ, КОТОРАЯ НЕ ЛЮБИТ КОММУНИСТИЧЕСКИЕ ГВОЗДИКИ. Цветочное товарищество „Жорж Санд“ всегда к Вашим услугам».

Женщина быстро водрузила открытку на место, но любопытство не удовлетворила. Как раз — напротив.

Следом пришла еще одна Ларисина коллега — Ольга, женщина давно замужняя, так давно, что в ее жизни всё подернулось налетом привычности и серой дымкой однообразия. Поэтому, возможно, ее тоже очень заинтриговало, хотя и чужое, зато такое свежее и красивое напоминание о том, что у кого-то жизнь, всё же, продолжается. И не где-то там, в счастливом и неизвестном далеко, а совсем рядом, в едином с ней воздушном пространстве, очерченном границами совместного рабочего кабинета.

— Читала? — Ольга кивнула на торчащую из букета открытку.

— Ничего не понятно, — ответила Людмила.

— Подежурь, — и Ольга быстро подошла к столу коллеги, в то время, как Людмила приоткрыла дверь в коридор, простреливая своим взором пространство коридора.

— Думаешь, кто-то из наших, тассовских? — предположила Ольга, усаживаясь в свое рабочее кресло.

— Вряд ли, мы бы уже знали, — возразила Людмила. — Скорее, кто-то из посторонних. — И добавила, — вообще-то кабинет был открыт.

— Да, наверняка, уборщица забыла закрыть, сколько раз так бывало, — возразила Ольга.

— Посторонние только на вахте могли попросить передать, — не успокаивалась «ягодка опять».

— Ну, тогда беги к вахтеру, — усмехнулась Ольга.

В это время в комнату влетела, как всегда, опаздывающая Лариса.

Она быстро скинула песцовую шубку и плюхнулась в кресло. Взяла открытку и сразу поняла, кто автор. Потом понюхала розы, которые в холодном московском марте нежно напоминали о лете. И молча, с невозмутимым видом, стала просматривать бумаги. А про себя подумала: «Тоже мне конспиратор». Но по выжидающему молчанию коллег поняла, что они ни о чем не догадываются. Ну, и прекрасно. А она им ни о чем докладывать и не собирается.

Людмила крутила телефонный диск, вроде, куда-то пытаясь дозвониться и периодически заглядывая в толстый справочник. Но, видно, бабье любопытство так съедало ее изнутри, что она против своей воли, в задумчивости нечаянно и негромко проговорила вслух: «Жорж Санд, Жорж Санд»…

Но Лариса услышала. И развернулась в сторону коллеги.

— Людка, клюй зернышки в своем корытце. На чужое не заглядывайся.

— А я вхожу сегодня в почему-то в открытый наш кабинет и вижу: на полу валяется какая-то открытка. Ну, я и подняла, — попыталась оправдаться напарница.

— А я и сама бы подняла, чай, не переломилась, — не без ехидства сказала Лариса, прихватывая зажигалку с пачкой сигарет и направляясь в коридор.

— Стерва, — проговорила Людмила, когда за коллегой захлопнулась дверь.

— Сучка, — прошептала Ольга.

Лариса остановилась в коридоре в месте для курения и посмотрела на наручные часики. Через полчаса она встречается с Аристархом у первого вагона электрички метрополитена, едущего в сторону «от центра».

Женщина с досадой подумала о том, что теперь соседки по кабинету глаз с нее не спустят. Зачем ей этот дополнительный напряг? У нее и так дел достаточно сейчас на службе — подводить итоговую черту, но чтобы это было незаметно для окружающих, как бы, между прочим. А, ведь, ей сейчас еще надо будет слинять на пару часов с работы…