Тавриз туманный

МИССИОНЕРЫ И ОРИЕНТАЛИСТЫ

Я никогда не любил встречаться и вступать в полемику с миссионерами. И не только сам, но даже когда другие вступали с ними в спор, я чувствовал отвращение.

Порой рассуждения мисс Ганны на религиозные темы раздражали и утомляли меня. Она и сама чувствовала это и тем не менее любила подолгу говорить о религии, вере и сектах. В самом начале нашего знакомства мисс Ганна заявила, что она приехала в Иран, как представительница американского миссионерского общества.

Войдя в контору Мешади-Кязим-аги, я застал там мисс Ганну. Меня это удивило, так как я впервые встречал ее там; я даже несколько растерялся, ибо Нина довольно часто заглядывала в контору Мешади-Кязим-аги и без сомнения встреча с американкой могла возбудить ее подозрения.

Увидев меня, мисс Ганна взяла лежащее перед Мешади-Кязим-агой письмо и протянула его мне. Не успел я ознакомиться с его содержанием, как она сообщила мне:

– Сегодня я жду гостей, они хотят познакомиться с вами.

Времени оставалось мало. Распрощавшись с девушкой, я вернулся домой. Придя к мисс Ганне, я застал гостей уже в сборе. Здесь были американский консул и его жена Мария, первый секретарь американского консульства мистер Фриксон и его супруга Сара, прибывший недавно из Америки ориенталист Гертман и бэхаистский миссионер Ага-Мир-Асадулла

Из собравшихся незнакомы были мне лишь миссионер и ориенталист. Я познакомился с ними

– Один из культурнейших иранских купцов, - отрекомендовали меня американский консул и его секретарь.

Все вопросы вертелись вокруг религии. Не вмешиваясь в беседу, я только слушал. Разговоры эти крайне раздражали и утомляли меня. Мне было жаль каждой потраченной на эту болтовню минуты.

Спор касался существующих на Востоке религий и сект. Однако рассуждения ориенталиста о восточных религиях и сектах обличали в нем полного невежду. Его слова показывали, что он изучал Восток только по произведениям своих предшественников. Вот почему бэхаистский миссионер своими доводами вынудил его к молчанию и всецело овладел вниманием общества.

Мисс Ганна, видимо, придавала большое значение этой беседе и время от времени делала в своем блокноте какие-то заметки.

Поведение мисс Ганны мне не нравилось. Она часто говорила мне о своей революционной настроенности и даже клялась следовать за мной и, несмотря на это, устраивала у себя религиозные диспуты, да еще приглашала на них и меня, очевидно, не чувствуя всей бестактности своего поступка

– К какой из сект ислама изволит принадлежать досточтимый господин? обратился ко мне миссионер Ага-Мир-Асадулла.

Я не сразу ответил на этот вопрос, обдумывая свой ответ. Молчание мое, как я заметил, вызвало тревогу у мисс Ганы.

– Я не сумею дать вам решительного ответа, к какой из сект я принадлежу, ибо я слишком молод; существующие же на Востоке течения так разнообразны и сложны, что для отыскания подлинной истины, короткой жизни человека молодого и незрелого недостаточно, - ответил я наконец.

– В исканиях нет никакой нужды, - возразил Ага-Мир-Асадулла, почувствовав, что я хочу уклониться от прямого ответа.
– Эта истина в свое время найдена, и для распространения премудрой и пресветлой воли господа бога были ниспосланы на землю пророки.

– Кто же они?

– Эти пророки - Баб, Бэха и Абдул-Бэха.

– Великолепно. Я весьма признателен, что благодаря мисс Ганне, сегодня я имею честь познакомиться с такой выдающейся личностью. Но, к сожалению, мое полное невежеству в религиозных вопросах серьезная помеха тому, чтобы наш с вами разговор мог достигнуть определенной цели.

– Выскажите свои мысли так, как вы их сами понимаете Я готов помочь вам и постараться очистить находящиеся в чаше вашей души мутные воды и, процедив их через фильтр истины, обратить в прозрачную, живительную влагу.

Я раскусил цель Ага-Мир-Асадуллы. Он не верой моей интересовался, а жаждал обратить меня в бэхаизм.

Я не раз встречался и говорил с бэхаистами, но мне не приходилось еще беседовать с их миссионерами и, в частности, с таким известным проповедником-миссионером, как Ага-Мир-Асадулла. И потому, чтобы заставить его всесторонне осветить вопрос о Бабе и бэхаистах, я заметил:

– Мы родились в эпоху, когда религия и вера, потеряв свой авторитет и значение, служат препятствием прогрессу человечества, тащат его назад. Религии Моисея, Иисуса и Магомета...

– Доводы многоуважаемого господина, - быстро прервал меня Ага-Мир-Асадулла, - абсолютно верны в отношении старых религий. Религии эти бессильны дать народу новую культуру. Баб, Бэха-Улла и Абдул-Бэха говорят именно об этом. Они в своих проповедях проводят ту же мысль, призывая народ принять религию, отвечающую требованиям века, религию "прогрессивную, передовую, несущую мир всему миру и способную создать братство всего человечества". И такой религией является религия Баба, Бэха-Уллы и Абдул-Бэха. И в то время, когда весь мир задыхался во мраке невежества, луч божий, как это бывает всегда, проявился в лице ниспосланных им пророков и озарил вселенную.

Скажите пожалуйста, разве пророк Моисей не явился в мир во времена произвола фараонов? Когда завершился пророческий путь народов Израиля, разве не воссиял Иисус? Спустя 622 года после появления Иисуса разве лик Магомета не озарил мир со стороны Мекки? И спустя 1260 лет после Магомета на фарсидском горизонте взошла яркая звезда аллаха и пламя истинного сияния вспыхнуло в Ширазе. Весь мир услышал глас Мехти-Сахиб-Аззамана*. В мир явился Баб.

______________ * "Владыка времен" - 12-й имам, который якобы должен явиться в мир для полного утверждения ислама во всем мире.

Решив, что слова эти достаточно меня убедили, Ага-Мир-Асадулла, обратясь ко мне, спросил:

– Вероятно, мы сумели удовлетворить вас?

– Нет

– Почему? Очевидно вы не смогли должным образом охватить изложенное мной?

– Нет, я все великолепно понял, однако, я подчеркиваю разницу между словами "понять" и "принять"; раз мы начали религиозный спор, разрешите не смешивать эти два понятия. Прежде всего я должен вам задать вопрос...

Ага-Мир-Асадулла снова прервал меня: