Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Я шепнул Мешади-Кязим-аге:

– Кажется, все это плоды твоего плутовства.

Он коротко буркнул:

– Не обращайте внимания!

Я решил опередить Нину и, чтобы рассеять ее сомнения и недовольство, которое легко можно было прочесть в ее взгляде, заговорил:

– Друзья, как раз сегодня я собирался предупредить вас всех о грозящей опасности.

Услышав это, Мешади-Кязим-ага изменился в лице, поднялся со стула, снова сел, сложил руки на коленях и всем корпусом повернулся ко мне:

– Какая опасность?

Он очень волновался, так как мог пострадать больше всех. Революция

принесла ему большие доходы. Если она будет побеждена, вряд ли ему удастся и дальше так хорошо зарабатывать. Кроме того, могли понадобиться дополнительные средства, а новые расходы всегда пугали старика.

Пока я размешивал сахар, он нетерпеливо повторял свой вопрос, потом, не выдержав, повернулся к Алекперу.

– Странный он человек, ей-богу!
– возмущался он.
– Мы тоже участвуем в революции или нет? Как по-вашему, имеем мы право знать, что грозит нам? Или должны оставаться в неведении?

Я понял, что моя стрела попала в цель. Холодно посмотрев в его сторону, я сказал:

– Что уж там говорить о вашем участии в революции!

Не успел я закончить фразу, как он снова подскочил на месте.

– Это серьезно? Я не участвую в революции?! Разве я - жалею имущество, свою жизнь для революции? Когда такое было?'

– Все это я знаю. Но позабыв о революции, вы начали воевать в нашем доме. Ну что ж, это тоже своего рода революция! Мы с товарищем Алекпером дни и ночи проводим на заседаниях, боремся против новой провокации Гаджи-Самед-хана, а вы тут толкуете о том, что я гуляю, веселюсь, позабыв о доме. Вот какой вы революционер!

Не зная, что ответить, Мешади-Кязим-ага беспомощно озирался вокруг.

– Чтоб тебе похоронить вот эти усы, если я вру, но я ничего не понимаю!
– наконец проговорил он.

Нина звонко рассмеялась. Старик покраснел до ушей и повернулся к ней:

– Да, да, Нина-баджи, лучше мне умереть, чем довериться когда-нибудь женщине.

Обстановка разрядилась. Нина, кажется, больше не сердилась на меня

Ты говоришь серьезно?
– озабоченно спросила она.
– Есть какая-нибудь опасность?

– Ожидаются серьезные события. Царский консул и его верный слуга Гаджи-Самед-хан Шуджауддовле опять забывают, что население Тавриза нельзя равнять с населением других местностей Ирана. Раз и навсегда они должны зарубить себе на носу, что тавризцы остро реагируют на все политические события. Русская революция 1905 года и вооруженные восстания рабочих происходили на наших глазах. Под непосредственным влиянием этих событий не могла не измениться психология нашего народа. Кроме того, развитию революционных настроений у населения Тавриза способствуют еще и гнет колонизаторов, и грабеж местных феодалов. Наш народ прозрел, его революционное чутье обострилось. В революционном движении Ирана Тавриз всегда шел впереди.

Царское правительство и местные феодалы силой оружия не смогли победить революционные идеи. Теперь они хотят испробовать новое средство - религию, фанатизм и верность старым, косным традициям. Они усилили религиозную пропаганду. Царский консул и Гаджи-Самед-хан действуют заодно.

Мешади-Кязим-ага заметно успокоился, морщины на его лице разгладились. То, о чем я говорил, не угрожало его финансам. Он сказал смелым и внушительным тоном:

Ну, это не страшно, пусть выдумывают, что им заблагорассудится. Мы, революционеры, тоже неплохо знаем свое дело.

– Радоваться особенно нечему, - я обратился к Нине: - Это новое предательство Гаджи-Самед-хана хуже репрессий. Это хуже, чем уничтожать революционеров, чем душить их в подвалах, в тюрьмах, хуже, чем бросать демократов живьем в ледяную воду или ссылать их на каторгу в Сибирь. Гаджи-Самед-хан задумал опасное дело.

СУРУРИ-ХАЛВАТ ГУСЕЙНГУЛУ-ХАН*

______________ * Сурури-халват - радость дворца.

В этот день Сардар Рашид вернулся домой раньше обычного. Еще не было восьми часов. С ним вместе пришел его любимец Гусейнгулу-хан Сурури-халват. Махру-ханум это показалось подозрительным, она решила непременно узнать, в чем дело. Пройдя в коридор, соединяющий ее спальню с комнатой Сардар-Рашида, она прислушалась.

Очевидно, Сурури-халват не хотел подходить к своему хозяину, потому что тот несколько раз повторил умоляющим голосом:

– Мой милый, подойди поближе, ну, подойди же.

Гусейнгулу-хан делал вид будто не слышит. Наконец, не выдержав, Сардар-Рашид поднялся и, поцеловав его в глаза, спросил:

– Ну, зачем ты обижаешься? Ведь у тебя нет повода для этого.

– Без причины на свете ничего не бывает. Вы меня обманываете, разве это не причина?

– Клянусь мощами святых мучеников я никогда тебя не обманываю.

– А если так, почему вы лишаете меня свободы? Мне уже двадцать два года. Мы с Махру-ханум не дети. Когда же, наконец, мы поженимся?

– Я дал тебе слово - Махру твоя. В ближайшие дни я добьюсь ее согласия. Напрасно ты меня мучаешь, лучше поскорее переоденься. Зачем терять дорогое время?

Гусейнгулу-хан Сурури-халват, взяв чемодан, прошел за ширму. Махру сидела за дверью ни жива ни мертва. Она впервые слышала об этом коварном плане. Ей раньше и в голову не приходило, что Сардар-Рашид обещал ее руку этому испорченному мальчишке, своему "любовнику". Дрожь пробежала по ее телу, она больше не могла оставаться здесь и, вернувшись в свою комнату, легла в постель.

Гусейнгулу-хан вышел из-за ширмы. Он был одет в европейское платье. Теперь это был уже не Гусейнгулу-хан, а "Махбуба-ханум". Рашидульмульк встал, пошел к нему навстречу, усадил рядом с собой и позвонил в колокольчик. Вошел нукер*. За несколько минут он накрыл стол скатертью, поставил коньяк и закуску. "Махбуба-ханум" рюмку за рюмкой предлагал Сардар-Рашиду, а тот их залпом осушал. Спустя немного времени он был уже порядком навеселе. Достав из-за ширмы инкрустированную бирюзой и перламутром кеманчу**, он подал ее "Махбубе-ханум".

______________ * Нукер - слуга. ** Кеманча - восточный музыкальный инструмент наподобие скрипки.

– На, любимый мой мальчик! Клянусь твоими бровями, священными для меня не менее, чем своды Каабы*, пока ты со мной, я не женюсь! Не променяю тебя ни на какую красавицу!

______________ * Кааба - храм магометан в Саудовской Аравии.

– Мне не нужны твои клятвы. Соловья баснями не кормят. Лучше дай расписку.

– Все сделаю, все, что захочешь, только играй и пой, услаждай мой слух, мой милый!

Поделиться с друзьями: