Тайбола

Спокойно лежавшая со щенками под крыльцом Тайбола встрепенулась. Большие острые уши ее вскинулись. Собака узнала подошедшего человека и едва слышно издала предупредительный рык, которым она обычно сообщала хозяину об опасности. Но хозяина рядом не было. И Тайбола встретила гостя по-своему: вихрем выскочила из-под крыльца и стащила Степана со ступеней, разорвав ему полушубок.

Когда Алексей выбежал из дому, пьяный мужик, лежа на земле, визжал от страха, а Тайбола сидела на нем верхом, не давая подняться.

С трудом оторвав собаку от перепуганного соседа и не обнаружив укусов, Алексей отвел Степана домой. А на другой день утром пошел к нему уладить все мирно, по-доброму.

Но Степан, натерпевшись страху, напился «в дугу» и был не в состоянии что-либо соображать. Охотник хотел извиниться за поступок собаки: мол, из-за щенков она бросилась… Но увидев мутные глаза и перекошенное от злости лицо соседа, так ничего и не сказал. «А гори все синим пламенем! — в сердцах решил он. — Молодец Тайбола — сбила спесь с горе-охотника! И до чего хитрющая собака: хоть и дюже зла была, а не укусила идиота. Ну и ладно! После полученного урока, глядишь, умней будет».

Больше желающих смотреть волчат не нашлось: сработала «сарафанная почта». Глафира, жена Степана, всю деревню обежала, распространяя небылицы про Тайболу.

И поскольку за действия Степана трудно было ручаться, Алексей решил убрать Тайболу с глаз и снова посадил ее на цепь на повети.

— А осенью опять уйдем с тобой охотиться на зимовье, — утешал он, лаская, собаку.

Глава 13 Гибель Тайболы

Жарким июльским днем, — а они случаются и на севере, — Алексей с семьей отправился на сенокос. Дома остался лишь Гришутка.

Он пожалел изнывающую от жары на повети Тайболу и, собравшись на реку купаться, прихватил ее с собой. А чтобы отец не стал очень браниться, ошейник с цепочкой с собаки не снял.

В Мезени гурьбой купались мальчишки: Генка, Павлик, Толик и Алеша Аншуковы, Виталик Гольчиков. С веселым смехом бросались они в воду, плескались, обдавая один другого брызгами, плавали и ныряли, словно утки, соревнуясь в своем искусстве друг перед другом.

Гришутка первым делом искупал собаку, а потом, собрав цепочку и присыпав ее песком, приказал:

— Сидеть, Тайбола!

И собака, отряхнувшись, покорно села возле его одежды.

Ребята, вдоволь накупавшись, вышли на берег. А Гриша, наверстывая упущенное, один плавал недалеко от берега.

Он не заметил, что поодаль, на глубине, плавал двенадцатилетний сын Степана Андрей. Но внимательно наблюдавшая за рекой Тайбола неожиданно стала проявлять беспокойство. Она то вскакивала, то садилась и снова вскакивала, повизгивая. Однако никто не обращал на нее внимания.

Тайбола увидела — тонет мальчишка. И рванулась в воду, разматывая за собой длинную цепочку. Собачий инстинкт безошибочно подсказал ей — надо спасать.

Выплыв на глубину, собака стала нырять. И детвора теперь с интересом наблюдала за ней.

— Ай да Тайбола, ай да циркачка!

— У волков-то чему выучилась!

— Что ей там на глуби надо? — удивлялись мальчишки.

Случившийся на берегу бондарь лесхимартели Ювеналий Никифорович Лешуков, также наблюдая за собакой, подумал: «У многих собаки хорошо плавают за утками, но чтоб так нырять…»

Между тем собака скрылась под водой надолго.

— Уж не утопла ли?

— Вот она! Вон! — крикнул кто-то.

Вынырнула Тайбола не одна, она что-то держала в зубах. И Ювеналий, наконец смекнув в чем дело, бросился в реку. На саженках он быстро доплыл до собаки, которая кружилась в водовороте и из последних сил держала на поверхности воды спасенного ею мальчишку.

Доставив подростка на берег, Ювеналий принялся приводит его в чувство. Потом хватились — нет Тайболы. Гришутка, всхлипывая, ходил берегом реки и звал:

— Тайбола! Тайбола!

Но напрасно… Собаку навсегда поглотили бездонные глуби могучей реки Мезени.

Лишь через несколько дней рыбаки вытащили ее неводом вместе с указывающей пароходам фарватер реки вехой, на которую намоталась цепочка.

Рассказы

Медвежонок

…На крылечке дома охотника Евсея мужики коротали вечер. Вдруг раздался истошный вопль сторожихи бабки Николаихи:

— Медведь! Медведь на овсянике!

Бросились скопом мужики к овсянику, выдернув на бегу из ограды по колу. Но топтыгина и след простыл. Вернулись храбрецы на крылечко. Отдышалась, пришла в себя и Николаиха:

— Ах, ядрена корень, как он, толстопятый, меня напужал! Аж сердце захолонуло!

Хохот мужиков потряс воздух. И от этого смеха сторожиха взорвалась:

— Медведей в лесу — нельзя за ягодами сходить. Детей и баб пужают. А вы тут лясы точите, смешками забавляетесь. Тьфу! То же мне охотники! Бороды-то свои позорите.

— Угомонись, Анисья Николаевна! Оставь бороды в покое, — обиделся бригадир Ерошкин. — Надо будет лицензию взять да избавиться от наглеца. Вот Евсей у нас охотник, ему и забивать…

От крутого решения бригадира попритихли удальцы, курят, жгут самокрутки, думают. Не выдержал сын охотника Алексей:

— Да вы что! В кои времена живете? Бабка Анисья! Природу беречь надо! Медведь-то овсяник. Много он овса не съест. Разве что чуток помнет. А бояться… Так только ты одна его и боишься!

— Што, правильно сынишка бает, даром что в восьмом классе учится, — вынул изо рта старинную цыганскую трубку Евсей. — Разрешение ясно дадут, раз народ просит. Только в этом ли выход? Может, лучше медведя от деревни отвадить? Но, чтоб запомнил, проучить. Пожалуй, этим я и займусь.

— Батюшки, царица небесная! — заголосила Николаиха. — Да слыхано ли это, чтоб дику зверину — не любу шерстину, да без ружья проучить?

— Ты что же это, Евсей Петрович, выдумал? — зашумели вновь мужики. — Или пошутил?

— Брось, Евсей, не хорохорься. Зверь — он зверь и есть. Мыслимо ли с ним без ружья, — положил тяжелую руку на плечо охотника бригадир.

— Нет, Ерошкин, баста! Убивать медведя я не буду и вам не позволю. Заготовьте-ка лучше квасу поболе, мужики, а об остальном я на досуге поразмыслю.