Тайна господина Шварца, или Невеста мертвеца

Долгое время проделки кузенов оставались неизвестны герцогу. Придворные покрывали наследника, а Людвиг считал подлостью жаловаться отцу на брата и на чувство одиночества, что всё чаще мучило его. Круг друзей, окружавших наследника, подобрался из подростков, разделявших его увлечения, с большей охотой обсуждавших стати лошадей и качество оружия, чем книги или возможности магии. К тому же Вольфганг исподволь старался выставить Людвига смешным занудой, а тем, кто склонен был высоко ценить собственное происхождение, напомнить, что у Людвига оно не столь безупречно.

Нет, в лицо никто не смел называть его бастардом. Генрих никому не позволил бы этого. При наследнике все общались с Людвигом с должным почтением, но в отсутствии Генриха многие внезапно переставали слышать его слова, замечать, словно Людвиг внезапно превращался в невидимку. Так вели себя не все, но Людвиг уже боялся доверяться кому-то, подпускать их к себе слишком близко. Книги казались ему более надёжными друзьями. Они не предадут и не оттолкнут.

Впрочем, его увлечение книгами не сделало из Людвига сутулого зануду. Герцог настаивал, чтобы оба его сына получали одинаковые знания, а потому пусть и без особого желания, но Людвиг осваивал и воинские искусства, и умение танцевать, и навыки управления. К тому же статью он, похоже, пошёл в род матери и выделялся высоким ростом среди ровесников. То, что на темноволосого Людвига заглядываются юные служанки, а в рукопашных схватках он всегда побеждает Вольфи, злило кузена. Он пытался втянуть его в какую-нибудь злую проказу, чтобы замарать и подставить. Если на проделки наследника все закрывали глаза, то Людвига жалеть бы не стали. С радостью воспользовались бы возможностью донести герцогу на неподобающее поведение весёлой компании юных аристократов. И это заставляло Людвига всё меньше времени проводить в компании брата.

Всё же дружба Людвига и Генриха не умирала. Генри любил слушать рассказы брата о магах древности и дальних странах, о которых тот вычитал в старинных манускриптах. А Людвиг иногда заражался весельем брата и принимал участие в его безобидных проказах. Или с охотой соревновался с другими приятелями брата кто лучший наездник или стрелок. Однажды после одного из таких состязаний по стрельбе из лука, которую они устроили в дальнем уголке герцогского парка, они наткнулись на безлюдной аллее на одинокую фрейлину.

– Откуда вы идёте в одиночестве, фройлян? – развязным тоном спросил Вольфганг.

Людвига покоробило от его дерзости. На эту молодую красавицу заглядывались многие. И сам Людвиг в свои пятнадцать не раз тайком засматривался на то, как грациозно она

танцует на балах, где сам пока стоял у стенки или за спиной отца в ожидании поручений. Помнил её звонкий манящий смех и мелодичный голос. Но никогда не осмеливался сам обратиться к девушке, что была старше его на целых четыре года.

– Не ваше дело, молодые люди! – дерзко ответила та и попыталась обойти Вольфганга,

преградившего ей путь.

Но тот вновь встал у неё на пути.

– Впрочем, наверно правильней спросить не откуда, а куда, – глумливо улыбнулся Вольфи и сделал жест рукой, по которому остальные его приятели окружили со всех сторон девушку. – Похоже, вы спешите на тайное свидание. Так считайте, что уже пришли.

Фрейлина обвела взглядом ухмыляющиеся лица юных аристократов и нахмурилась.

– Пропустите! Я действительно спешу.

– Нет. Так просто мы вас не отпустим. Подарите поцелуй… каждому. Тогда обретёте свободу.

– Нет!

– Хватит ломаться!

Вольфганг сделал шаг к девушке, но она с силой оттолкнула его.

– Что же не хочешь добром… – процедил Вольфганг, поднимаясь с земли, и вытянул руку, явно бросая заклинание.

Фрейлина замерла, не в силах пошевелиться. Людвиг вспомнил, как мерзко и беспомощно чувствовал себя, когда попал под такое же заклятье. Вольфганг вновь шагнул к девушке. Людвиг оттолкнул его и заслонил фрейлину. Вынул из ножен шпагу и демонстративно щёлкнул по камню на её эфесе. Все знали, что это артефакт, не позволяющий использовать магию против его владельца. Такое оружие было только у Генри и Людвига.

– Не смей к ней прикасаться!

– Отойди, Людвиг. Она должна поплатиться за то, что подняла на меня руку.

– Ты сам виноват.

– Я ничего плохого ей не сделаю. Всего лишь поцелую. А потом все остальные.

– Нет! Девушка не дала согласия.

– От неё не убудет. Она же шлюха!

– Не смей порочить честь…

– Смешно! – перебил его Вольфганг. – О какой чести ты говоришь? Повторяю – она

шлюха! Спит с теми, на кого укажет герцог. Об этом все знают.

– Даже если то, что ты сказал, правда, – упрямо наклонил голову Людвиг, – это значит, что она служит короне. Как может. И пороча её, ты порочишь и герцога, что отдаёт ей приказ.

– Ты защищаешь её потому что и сам сын…

– Заткнись! – прервал его Генрих и встал рядом с братом. – Вольфганг, ты должен снять заклятие с фройлян и принести ей извинения. Брат прав. Ты ведёшь себя недостойно.

Людвиг смерил взглядом сыновей герцога и скривился. Даже если бы они не были сыновьями правителя, справиться с ними ему в одиночку не удалось бы. Он оглянулся и посмотрел на приятелей. Те смущённо отводили глаза. Похоже, некоторых устыдили слова Людвига, а другие ни за что не пойдут против наследника.

– Наверно, я действительно погорячился, – нехотя признал он. – Злость ударила в голову.

Вольфганг щёлкнул пальцами и Людвиг услышал, как за спиной громко вздохнула девушка.

– Простите, фройлян, я был слишком дерзок. Это потому, что ваша красота вскружила мне голову.

Вольфганг с любезной улыбкой отвесил фрейлине церемонный поклон. Та, ничего не ответив, торопливо пошла прочь.

Вечером, на приёме, Людвиг из-за спины отца вновь высматривал красавицу-фрейлину среди придворных дам герцогини. Его опалило жаром, когда, встретившись с ним глазами, девушка улыбнулась ему.

Когда официальная часть приёма закончилась и все прошли в бальную залу, отец внезапно обратился к Людвигу:

– Я совсем забыл! Людвиг, отнеси этот документ ко мне в кабинет, – и протянул ему свиток, что до этого держал в руках.

Людвиг послушно отправился выполнять поручение. Он шёл по сумрачному коридору и размышлял: не будет ли с его стороны дерзостью пригласить фрейлину на менуэт? С одной стороны, это будет выглядеть как напоминание о неприятном происшествие и словно он требует плату за свой поступок. С другой стороны, она же сама улыбнулась ему.

Вдруг его внимание привлёк стук шагов по мрамору пола и шорох платья. Людвиг оглянулся. Его нагоняла красавица-фрейлина.

– Подождите, Людвиг!

От звучания её мелодичного голоса, произносившего его имя, Людвиг остолбенел.

– Я хотела поблагодарить вас.

– Не за что, – с трудом выдавил из себя Людвиг.

– Нет, есть за что, – улыбнулась та, блестя тёмными глазами. – Кажется, герцог просил вас

занести бумаги в свой кабинет. А я вас отвлекаю.

– Ничего, не страшно. Кабинет – вот он. Сейчас занесу.