Тайна гранатовых зёрен

Глава 20 Две свадьбы

Принц Эдамский решил, что справится с задачей быстро. Он прошёл в библиотеку и в течение двух часов просмотрел по корешкам все имеющиеся там книги. Но ничего не обнаружил. Тогда он поставил себя на место того, кому необходимо было спрятать Летопись. Как бы тот поступил? И решил, что самое лучшее – поместить текст под чужую обложку. И он принялся доставать книгу за книгой.

Процесс оказался утомительным, а главное – медленно продвигался. До свадьбы оставался всего день, и принц почти отчаялся. Но что это? Взяв очередной том и бегло полистав его, он обратил внимание, что в этой книге, в отличие от других, нет ни одной иллюстрации. Тогда Эдамский обратился к тексту. Первые же строки заставили его насторожиться. Неужели повезло?

Тем временем во дворце готовились к свадебным торжествам. Вика волновалась. Два дня прошло, как принц Эдамский пообещал ей помощь, а от него до сих пор ни слуху ни духу. Шар-Нольда тоже не пускали к ней.

Зато от графини Плавленый Сырок не было спасения. То тут, то там мелькала её острая мордочка, исчезавшая только при появлении принца Пошехонского.

«Уж не следит ли она за мной, чтобы я не сбежала?» – думала девочка.

* * *

«Порядок, – сказал себе принц Эдамский. – Несомненно, это та самая Летопись, которая прольёт свет на тайну гранатовых зёрен. А сейчас нужно как-то выручать Никанора».

И ему пришла в голову гениальная идея.

Принц Пошехонский примерял в своих покоях свадебный костюм. Портной ходил вокруг, вытаскивал булавки, поглаживал лапками красное с золотой вышивкой сукно и откровенно любовался своей работой. Вдруг в кармане сюртука что-то хрустнуло.

Принц Пошехонский запустил в карман лапку и вынул аккуратно сложенный листок, развернул его, и даже через серую шёрстку стало видно, как кровь прилила к его мордочке.

– Опять анонимное письмо от графини Плавленый Сырок! – взревел он. – Опять угрозы! Откуда взялась эта гадость? – обратился он к портному. – Это ты подбросил?

– Что вы, ваше высочество! – прошептал испуганный мастер.

– Что за шум накануне свадьбы? – беспечно спросил принц Эдамский, входя в апартаменты брата.

– Вот, полюбуйся! – негодовал тот. – Нет, она меня доведёт! Я прикажу Ячменю упрятать её в Глуптремышскую крепость.

Пробежав глазами записку, Эдамский удивился:

– Упекать за это в тюрьму?

– Но это не первое письмо, а, наверное, уже сотое. И в каждом угроза публичного скандала. Ты же знаешь графиню, она слов на ветер не бросает.

– Да… не то что некоторые.

– На кого это ты намекаешь?

– Ты дал ей слово жениться. А сам? Бедная графиня как может, так и защищает свою честь.

– Нет, я всё же упеку её в тюрьму!

– Упеки, упеки, и скандал неминуем. Все сразу догадаются, что с ней случилось, и репутация твоя, как нового правителя, резко пострадает.

– А ведь верно, – согласился принц Пошехонский. – Но что же делать? Посоветуй.

– Самое простое – жениться на графине.

– Нет! – взревел Пошехонский. – Самого простого не надо! Давай самое сложное!

– Есть ещё выход. Надо выдать графиню за другого принца, например, за принца Голландского.

– А согласится ли графиня? – высказал сомнение Пошехонский.

– За принца-то? Ещё бы! Пригрози, что запрёшь её в крепости. Она и согласится, – усмехнулся Эдамский.

– Нет, так не годится.

– Почему?

– Потому что принц Голландский, так же, как и я, желает жениться только на девчонке. Я два дня назад беседовал с ним об этом. Впрочем, ты видел… – и принц Пошехонский прикоснулся ко всё ещё красующемуся на носу пластырю. – Послушай! – вскричал он. – У меня идея! На графине женишься ты!

– Ещё чего! – подпрыгнул на месте принц Эдамский. – Мне и холостому неплохо. Я вообще не собираюсь жениться, – и он лукаво посмотрел на брата. – А то начнутся капризы: того хочу! это купи! Нет! Это не для меня. Хотя, может, когда-нибудь мне встретится милая нежная пастушка, я потеряю голову и женюсь…

– Брат, умоляю, войди в мое положение. Помоги. Всё так удачно складывается. Завтра сыграем сразу две свадьбы. Я тебе полкоролевства… нет, четверть королевства отдам и сделаю наследником престола!

Принц Эдамский недовольно поморщился, а принц Пошехонский сказал:

– Не желаешь четверть королевства, тогда скажи, чего ты хочешь. Всё исполню, только женись на графине!

– Хорошо, – неохотно согласился Эдамский. – Я выручу тебя, но ты отдашь мне за это кота.

– Шутишь? – вытаращил глаза Пошехонский. – Отдать тебе единственного в стране кота? Нет. Я его выдрессирую: он будет лежать на ковре возле моих ног…

– …и с аппетитом откусывать от них пальчики, – съязвил принц Эдамский. – Впрочем, как хочешь, это твоё дело. А я пошёл.

– Постой, так не годится, – заволновался Пошехонский. – Я, может, и согласен отдать кота, но что на это скажет начальник Тайной канцелярии Ячмень? Я должен с ним посоветоваться.

– Вот и жени Ячменя на графине, а ещё лучше выдай её замуж за начальника стражи Горохова. То-то она обрадуется! Скандал в благородном семействе будет грандиозный. Представляю заголовки завтрашних утренних газет.

– Хорошо, – сдался наконец принц Пошехонский. – Завтра, как отпразднуем свадьбы, я вручу тебе в подарок ключ от клетки с котом, – и глазки его хитро заблестели.

– Нет, ключ ты отдашь мне сейчас, немедленно. Иначе я не согласен жениться на твоей невесте!

– Ладно, – нахмурился Пошехонский и протянул брату ключ. – Скажи хоть, на что тебе этот кот сдался?

– А я на нём верхом ездить буду, – отшутился Эдамский. – Глядишь, и тебя покатаю! – И, крепко сжимая ключ, принц вышел из опочивальни брата.

Теперь ему необходимо было найти Шар-Нольда и предупредить Вику о предстоящем ночном побеге.

Весело насвистывая, принц Эдамский направился к графине Плавленый Сырок, которая с нетерпением ждала результатов разработанной совместно операции. Пока всё шло по плану.

Принц Пошехонский немедленно потребовал к себе начальника Тайной канцелярии Ячменя. И как только тот плотно притворил за собой дверь, приказал:

– Усиль охрану кота и девчонки. Следи за графиней Плавленый Сырок, да и за обоими моими братьями тоже. Обо всём подозрительном немедленно докладывай мне лично. Не нравится мне эта мышиная возня. Действуй!

– Слушаюсь! – вытянувшись по-военному, ответил Ячмень.