Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1)

Плыли высоко в небе, поглядывая сверху вниз на Петра Васильевича с Дружком, белые кучевые облака и небольшие редкие тучки.

– Ишь разлеглись, лежебоки!
– рассердилась вдруг одна из тучек и запустила в отдыхающих на поляне крупную дождевую каплю.

ШЛЕП!
– Дружку прямо в нос.

– Ай!
– подпрыгнул Дружок.

Вредной тучке понравилось, как скачет от ее капель глупый пес, и она на минуту остановилась над поляной и принялась швыряться дождинками.

ШЛЕП! ШЛЕП! ШЛЕП!
– зашлепало вокруг Петра Васильевича.

– Чего лежишь, прятаться нужно!

– скакал рядом с ним Дружок, не желая спасаться в одиночку.

Кряхтя, дедушка поднялся.

– И чего дождь пошел?
– шептал он, прячась под ветви огромного дерева.
– По всем приметам, не должно быть дождя, а он - на тебе!
– пошел!

Дедушка подставил ладонь и поймал несколько капель.

– Брось! Брось - чихнул сердито Дружок. А про себя подумал ворчливо: "О приметах заговорил... Стареет хозяин!"

Дождь кончился быстро, но дедушка все стоял и стоял под деревом и никак не хотел уходить домой. Неподалеку от него, низко опустив голову и чуть ли не касаясь носом земли, бегал кругами Дружок.

"Ему бы сапером быть, мины искать...
– подумал Петр Васильевич, гляда на верного пса.
– Цены ему тогда бы не было!"

Вдруг Дружок резко остановился и замер.

– Ну вот, - улыбнулся дедушка, - то минера изображал, а теперь собаку охотничью передразнивает!

И он громко крикнул:

– Дружок, ко мне! Не в театр пришел выступать, а в лес!

Но Дружок его не послушал, он только вильнул хвостом и передернул ушами.

– Что ж ты там такое услыхал интересное?
– не очень сердито проворчал Петр Васильевич и приставил к правому уху ладонь.

Полминуты он слышал только одну звенящую тишину. Но вот до него донесся ровный протяжный звук. Звук плыл над деревьями и, по мере приближения к Петру Васильевичу и Дружку, он усиливался.

Дружок заскулил.

– Не реви!
– прикрикнул на пса дедушка, спутав его из-за волнения с внучкой Маришкой.
– Никто тебя не съест!

"Твоими устами да мед бы пить!.." - подумал Дружок, однако подвывать и скулить перестал.

А Петр Васильевич, вслушиваясь в странный гул, принялся молча гадать: "Самолет? Нет. Вертолет? Нет. Ракета с космонавтом? Вряд ли. Метеорит? Кто его знает, скорее всего, нет". Отчаявшись отгадать, Петр Васильевич в сердцах воскликнул:

– Не Баба Яга летит же в самом деле!

И сам улыбнулся своему странному предположению.

Но скоро улыбка сползла с дедушкиного лица так же быстро, как и появилась. Над деревом, под которым стоял Петр Васильевич, мелькнула тень, и через секунду, прекратив свист и гул, на полянку опустилась большая, потемневшая от времени и разных передряг, ступа. В ней, цепко держа в руках старенькое пересохшее помело, сидела Баба Яга. Петр Васильевич узнал ее сразу, хотя ни разу в жизни с ней и не встречался.

Дружок, успевший вовремя опомниться, с визгом отскочил от садившегося ему на голову летательного аппарата. Дедушка отступил на два шага назад и уперся спиной в могучий ствол дерева. Подлетевший к нему пес прижался к ногам хозяина. Отступать дальше было некуда.

– Ну, здравствуйте, голубчики!
– весело сказала Баба Яга, насладившись впечатлением, которое она произвела на общество.

– Вы-то мне и нужны!

И она неспеша стала вылезать из ступы, а дедушке и Дружку ничего не оставалось делать, как только терпеливо ее дожидаться.

Глава пятая

Из леса дедушка и Дружок вернулись живые, но "повредимые". Бабушка так и сказала, стоило ей только увидеть вошедшего с улицы Петра Васильевича:

– Ах, батюшки!.. Да ты, никак, повредился!

Голова и руки дедушки мелко тряслись, а сам он бормотал что-то странное:

– Кто говорил: "Нету?".. Все говорили: "Нету!".. И я говорил: "Нету".. А они.. А оно... А она...

Бабушка и Маришка еле-еле усадили Петра Васильевича на сундучок.

– Да что с тобой приключилось?
– попыталась дознаться бабушка.

Но дедушка только шептал:

– Нету... Вот вам и "нету"!.. А на голову Дружку... кто сел?..

– На голову?!. Дружку?!.
– вскрикнула Маришка и выбежала во двор.

Дружок ходил кругами по двору и изредка жалобно повизгивал. "Тоже повредился", - подумала Маришка и ласково позвала пса к себе:

– Друженька, иди ко мне, миленький!

Сделав еще один круг, Дружок совершил посадку возле Маришки. "Мы такое видали!.. Мы такое слыхали!.." - хотел он сказать девочке, но не сказал, а только чихнул. Однако по его глазам Маришка успела все прочитать.

– В лесу были?
– спросила она строго.

– Да, - кивнул головой пес и снова виновато чихнул.

– Волка или медведя встретили?
– продолжила свой допрос Маришка.

"Что волк!.. Что медведь!..
– подумал Дружок и грустно улыбнулся про себя.
– Стали бы мы нервничать из-за них!"

Сообразив, что от Дружка не добъешься толка, Маришка вернулась в дом. За это время бабушка успела немного отпоить деда чаем, и тот начал потихоньку приходить в себя.

– Да что же с вами стряслось?
– пытаясь говорить как можно спокойнее, спросила бабушка, ставя стакан на стол.

– Да уж стряслось...

– Расскажи, дедань!
– приступила к Петру Васильевичу с расспросами и Маришка.

– Что рассказывать, все одно не поверите...

– Поверим-поверим!
– попыталась убедить его Маришка.

А бабушка даже немного обиделась:

– Это когда я тебе не верила? Да было такое хоть раз, а?

– Не было, - признался дедушки виновато.
– Ну, слушайте...

И он рассказал жене и Маришке о том, что приключилось с ним и Дружком в лесу.

– Значит, про братьев Горюшкиных не сказка...
– проговорила бабушка задумчиво после того, как дедушка закончил свой рассказ.
– Значит, В Муромской Чаще и правда эти самые есть... [ Бабушка не знала как нужно правильно называть обитателей Муромской Чащи и поэтому назвала их "этими самыми".] И что им от тебя надобно?

– Да то же, что и от Горюшкиных, - вздохнул дедушка и добавил фразу, которую слышал недавно по телевизору: - только на современном этапе.

Он выпил еще один стакан чая и окончательно пришел в себя: