Тайна раскроется в полночь

– Стало быть, Галина сама все поняла и поспешила позвонить сестричке, – закончил за меня мысль Айдар и нетерпеливо махнул рукой. – С этим все ясно. И, кстати, это вполне объясняет несколько удививший меня такой маленький фактик: нигде среди вещей Галины я не обнаружил ее сотового телефона. А ведь в наше время, согласитесь, это немного странно…

Я кивнула.

– Точно! Стало быть, среди последних вызовов Галины был номер ее сестры Натальи, которая не захотела обнародовать сей факт.

– Но глаза…

Айдар только начал произносить фразу и вдруг замолк. На его лице постепенно появлялась улыбка.

– Эх, я дурак! У сестер ведь разный цвет глаз, точно!

Он даже на мгновение замер посреди аллеи, так что и мне пришлось остановиться, с улыбкой наблюдая мыслительный процесс, весьма красочно отражавшийся на лице моего приятеля-полицейского.

Он тут же нахмурился.

– Надо же, а ведь, казалось бы, такое очаровательное дитя! И что же теперь делать? Нельзя, чтобы преступление оставалось без наказания.

Я неторопливо продолжила наш путь.

– Согласна. Но тут торопиться не стоит. Не знаю, кого благодарить – богов или дух Софьи Златогорской, но нам повезло: на данный момент нет ни одной жертвы. Спасибо нашему Кеше – он просто разбавил отраву мукой, а в итоге все остались живы. В больнице и Ольга, и Галина, думаю, в безопасности – наша славная Наталья не рискнет объявиться там. Для нас же это – время подумать, как доказать вину настоящего преступника.

В этот момент мы подошли к нечистому дому: практически все окна в нем ярко светились, и в тот момент мне показалось, что сам дом – такое же живое существо, как и его обитатели.

– Айдар, предлагаю на сегодня расстаться, – развернулась я к полицейскому. – Мне еще предстоит встреча с Гошей, которого я до сих пор ни разу не видела. Не думаю, что беседа с ним мне что-то даст, но вдруг! До завтра.

– До завтра. У меня тоже куча дел – надо оформлять всю эту историю с библиотекой, а завтра приступать к официальным допросам.

Айдар с чувством пожал мне руку:

– Хочу сделать вам комплимент: за наше с вами недолгое общение я на личном опыте убедился, что отдельные мои знакомые, от которых мне приходилось слышать в ваш адрес хвалебные гимны, абсолютно правы. Вы – отличный частный детектив, и я рад нашему знакомству.

Вы и не представляете, как было приятно услышать этот комплимент от до того столь иронически настроенного полицейского.

Глава 28

Можете считать, что со всем этим делом я из стопроцентной реалистки превратилась в суеверную девицу, плюющую три раза, когда дорогу перебегает черная кошка, но, входя в дом, я вдруг вновь ощутила – даже затрудняюсь это назвать – его душу? Или, выражаясь новомодными терминами, почувствовала ауру его отдельных жителей? Потому как дверь мне открыла – отгадайте с трех раз кто? – разумеется, вездесущая и такая очаровательная, милая и по-детски непосредственная Наталья, от которой тем не менее, как мне опять-таки показалось, шла волна тревоги, если не сказать страха.

Между тем она вроде бы восторженно смотрела на меня своими ясными, широко распахнутыми глазами, что дало мне повод лишний раз мысленно кивнуть самой себе. Да, у нее слишком яркие голубые глаза, а потому, чтобы не рисковать лишний раз, наряжаясь в сестру Галину, она должна была напяливать черные очки.

– Добрый вечер! – Она старательно играла свою роль ребенка, влюбленного в частных детективов, а до кучи – и во всю полицию России. – Вы не знаете, моя сестра жива? Моя бедная мама…

Она не договорила – из ясных голубых глаз по щеке сбежала слеза. Потрясающая игра! Мне даже захотелось зааплодировать ей и крикнуть: «Браво!»

Конечно, я сдержалась – кричать «браво» будем чуть позже, когда аплодисменты можно будет адресовать своей работе. На данный момент мне и самой лучше было играть мою роль: роль мудрого и доброго частного детектива, который просто безумно польщен восторженными взглядами очаровательной девчонки.

– Не плачьте, Наталья, ваша сестра в тяжелом состоянии, но будем надеяться на благополучный исход. Говорят, вера делает чудеса.

Я намеренно сгустила краски, чтобы отследить реакцию девушки. Когда же в ответ на мою реплику она облегченно, если не сказать радостно, улыбнулась, мне стало не по себе: было совершенно очевидно, что ее вера и надежда направлены на прямо противоположный итог – на смерть родной сестренки. Мои скорбные слова о тяжелом состоянии Галины дали ей заряд бодрости.

– Наталья, проводите меня к своему брату Георгию, – между тем продолжала я нарочито усталым голосом. – Надеюсь, он у себя?

– У себя, – весело мотнула головой Наталья, тут же рысцой направляясь к лестнице. – И дядя Герман недавно вернулся. Он, правда, сразу заперся в кабинете, но сказал, чтобы вас, как только вы появитесь, я провела к нему. Представляете, он дал это поручение лично мне!

В какой-то момент в ее голосе прозвучали такие нотки, что у меня тут же зародилась мысль…

Впрочем, сейчас мне некогда было отвлекаться, и я отложила ту мысль в сторону – чуть позже! Как и визит к Герману.

– Наталья, передайте Герману, что для начала мне необходимо побеседовать с вашим кузеном, а потом я пройду к нему, – тут мы поднялись на второй этаж, и Наталья остановилась перед одной из дверей. – Договорились?

Она тут же в полном восторге кивнула и исчезла, словно в воздухе растворилась. Мне только и оставалось, что развернуться к двери и пару раз в нее стукнуть.

Еще несколько секунд, и дверь распахнулась.

Передо мной стоял парень – тот самый, что дважды неожиданно появлялся передо мной, так и оставаясь неразгаданной загадкой, – Ди Каприо, его полная копия.

Разумеется, Гоша тщательно подготовился к моему приходу и ожидал эффекта от своего первого явления.

– Узнали? Очень приятно наконец-то познакомиться. Заходите, пожалуйста… Вот сюда – садитесь, располагайтесь удобно…

Удивительная штука: чисто внешне парень был прекрасен, как Ди Каприо, на которого столь удивительно походил, но стоило ему заговорить, задвигаться, и все очарование вмиг слетело – передо мной был тот самый Гоша, о котором почти все отзывались с редким единодушием: неприятный, скользкий тип, маменькин сынок, у которого не ясно, что на уме.

Я удобно устроилась на диване, развернулась к Гоше, который уселся рядом, почти заискивающе уставившись на меня шоколадными глазами.

– Я, признаться, должен просить у вас прощения, – тут же запел он дурным тенорком, словно играя роль в дешевом сериале. – Мама сказала мне, что я – единственный, с кем вы до сих пор не могли встретиться. Понимаю: я должен объясниться…

– Мне кажется, вы, Георгий, должны объясниться передо мной совсем по другому поводу, – любезным тоном перебила его я. – Объяснитесь, пожалуйста, зачем вы дважды столь внезапно возникали передо мной.